да ладно, такие ворота нам на один зуб.
Он взялся руками за прутья, поставил ботинок на нижнюю перекладинку и полез вверх, словно по лестнице. Синтия последовала его примеру – перелезть через ворота оказалось проще простого.
– И что? – спросила она, отряхивая руки уже на той стороне.
Геральт не то осматривался, не то прислушивался. Слух для ведьмака так же важен, как и зрение, Геральт успел продемонстрировать ей умение стрелять на звук. Да и вообще – как-то во время ночлега в большом деревянном доме он завязал себе глаза черным платком, взял разряженный пистолет, направил на Синтию и предложил ей покинуть линию воображаемого выстрела. Синтия металась по комнате минут пять на цыпочках, затаив дыхание. Тщетно, ствол пистолета неотрывно следовал за нею, мгновенно реагируя на любое перемещение.
Осмотревшись (или прислушавшись), Геральт жестом велел ей оставаться у ворот, а сам зашагал по дорожке перед зданием. И свернул за угол – туда, где пропадали из виду рельсы.
Полуорке пришлось провести у ворот почти четверть часа. Все это время она недвижимо просидела на корточках, привалившись к забору рядом с воротами и не отнимая рук от ружья. На территории базы было в общем-то тихо – скрежетало только что-то вдалеке, словно гигантский пресс плющил отжившие свое автомобили. Синтия чувствовала себя увереннее, чем в первые дни, но оставаться одной было пока еще неприятно. Рядом с Геральтом куда спокойнее…
Ведьмак появился, как умеют только ведьмаки, стремительно и бесшумно, словно материализовался из воздуха. Только что его не было – и вот на тебе, стоит. Показался из-за угла и тихонечко свистнул. Синтия повернула голову, ведьмак призывно поманил ее рукой.
По-прежнему не снимая руку с ружья, полуорка рысцой пробежалась по дорожке. Геральт ее дожидаться не стал, канул за угол.
За углом открылся внутренний двор базы. Слева высилось четырехэтажное здание красного кирпича, прямо – трехэтажное белого. Справа открывалась просторная площадка. Рельсы пересекали ее и терялись в полутьме открытого ангара. Геральт, совершенно не кроясь, брел по площадке, направляясь к этому самому ангару. Синтия припустила следом.
Подойдя ближе, Синтия разглядела внутренности ангара и поняла, что гораздо больше этому строению подойдет слово «депо» – эдакая здоровенная нора для локомотива. Вон и локомотив виднеется, точнее, локомотивчик. Небольшой такой, ладный, зелененький, старомодный: мало таких осталось, отжили свое. Локомотивчик вполне мог послужить символом прошедшей эпохи, но и полуорка, и ведьмак прожили еще слишком мало, чтобы это понять. Какой-нибудь возрастной эльф мог бы ностальгически вздохнуть, глядя на это чудо вчерашней техники…
– Знакомая штука? – спросил Геральт, останавливаясь на пороге ангара-депо.
– Угу, – заученно отозвалась Синтия. – Малый маневровый локомотив ЧМЭЗ-два. Вымирающая модель.
– Точно, – подтвердил ведьмак. – А подробнее?
Синтия пожала плечами, без труда выуживая из памяти заученную информацию:
– Легко приручается, в управлении прост, случаев враждебного по отношению к живым поведения зафиксировано крайне мало. Считается неопасным.
– И это верно, – удовлетворенно кивнул Геральт. – Ладно, двинули.
Он быстрым шагом подошел к локомотивчику и проворно влез по лесенке на приступок у входа в кабину. Синтия старалась не отставать.
Кабина была открыта. Едва Геральт взялся за дверную ручку, локомотивчик всхрапнул и запустил двигатель. Вел он себя вполне спокойно, из чего несложно было заключить, что это прирученная машина, не дикая.
– Гляди, – сказал Геральт. – Вот так он переключается из автонома на ручное управление. В учебных файлах этой информации нет, поэтому запоминай: у большинства транспортных механизмов переключение однотипное. Оп-ля. Поехали!
Локомотивчик дисциплинированно свистнул два раза и тронулся, слегка убыстряясь. Площадка, поворот, перед воротами он привычно замедлился.
«Ворота-то закрыты! – подумала Синтия. – И что дальше?»
Но Геральт не разделял ее растерянности. Он просто протянул руку и снял с крючка посреди переборки, как раз напротив пульта управления, обыкновенный ключ на длинном сыромятном ремешке.
– Пойди отопри замок и отвори ворота, – велел он полуорке, протягивая ключ.
– А с чего ты взял, будто ключ подойдет к этому замку? – усомнилась Синтия.
– С того. Иди открывай.
Синтия покинула кабину и соскользнула по лесенке. К несказанному удивлению, ключ подошел к замку и легко открыл его. Распахнув ворота, Синтия дождалась, пока локомотивчик выползет за пределы базы, притворила обе створки, но замок запирать не стала. Поднялась к Геральту. Тот не протестовал.
Докатили до основной ветки; Геральт показал Синтии, как работает стрелка. Формула стрелки была проста до безобразия: рычаг направо – едешь прямо, рычаг влево – сворачиваешь. Словом, уже через пару минут локомотивчик бодро катил по ржавой колее в направлении большого завода и наглухо запертых ворот. Синтия присела на корточки, опершись спиной о металлическую дверь кабины.
Перед воротами локомотивчик замедлился, а потом и вовсе остановился, не доехав до преграды метра три. Геральт чего-то терпеливо ждал – но чего? Что явится кто-нибудь и откроет ворота?
Потом Геральт зачем-то потянул за висящий с потолка кабины шнур; тотчас раздался пронзительный свист, да такой громкий и неожиданный, что Синтия едва не вывалилась из кабины на узкую площадку перед лесенкой.
– Ой…
Геральт покосился на полуорку. Лицо его, конечно, не отразило никаких чувств.
– Предупреждать надо! – проворчала Синтия. – У меня чуть сердце не выскочило!
Не успел ведьмак произнести дежурную наставническую фразу, как Синтия продолжила:
– А впрочем, знаю-знаю! Ведьмак должен быть готов к любым неожиданностям. К грому среди ясного неба, свистку локомотива, набегу мотоциклистов, наводнению в Карпатах и состраданию к такому же встречному ведьмаку. Прости, никак не могу привыкнуть.
Геральт пожевал заготовленную фразу – смешно подвигал челюстью – и промолчал. Синтия хихикнула: у ведьмака на короткий миг сделалось уж очень смешное лицо, словно он собирался подудеть губами или чмокнуть кого-нибудь. На лице ее спутника слишком редко проступало хоть какое-то выражение, слишком редко отражались чувства: обыкновенно Геральт бывал бесстрастен, как манекен из салона Моммы Эри. И Синтия не сдержалась.
В следующий миг ей показалось, что ведьмак вспыхнет, вспылит и, как водится, заставит ее отжиматься до одурения тут же, в кабинке локомотива. Или рядом, на шпалах. Но ведьмак не вспыхнул. Отвернулся и снова принялся глядеть на створки облезлых запертых ворот.
Синтия подумала, что на месте ведьмака вряд ли бы удержалась. Заорала хотя бы. Раньше – так и швырнула бы чем-нибудь, что под руку подвернется. Впрочем… теперь, возможно, и сумела бы подавить гнев. Если бы вовремя вспомнила, что ведьмакам надлежит оставаться невозмутимыми и бесстрастными. Вот только вспоминала она об этом покуда еще не всегда. Хотя с каждым днем все чаще и чаще.
Истекли еще несколько минут, прошедшие в бесплодном ожидании.
«Сколько еще ждать-то?» – подумала полуорка с неудовольствием, и в этот самый
