– Пожалуйста, возьми. Считай это моим подарком, благодарностью за спасение Джоны. – Гэбриел говорил убедительно, но я помотала головой.
Тогда он нагнулся и прошептал мне на ухо:
– Позволь мне думать, что я сделал для тебя хотя бы малость. Пусть это будет ничтожной толикой того, что я тебе задолжал.
Снова загадки, снова недоговоренность. Я выжидающе смотрела на Гэбриела, но он, судя по всему, не собирался сдаваться. Ладно.
– Хорошо, но я все верну, когда найду работу, – заявила я, помахивая перед ним картой.
– Работу? – удивленно переспросил он. – Вообще-то, когда я говорил о возвращении к нормальной жизни, я предполагал, что тебе придется скрываться.
– Но я же не могу просиживать здесь дни напролет! Мне нужно чем-то заниматься!
Гэбриел не спеша закатал рукава роскошного василькового свитера, точно намекал: шутки в сторону. Эта его привычка к дорогой одежде заставляла меня чувствовать себя никчемной, но вряд ли ситуация сильно изменится, если я стану наряжаться в дизайнерские шмотки.
Совершенно серьезным тоном Гэбриел продолжал:
– Нет, работать не нужно. Ты не обязана сидеть дома, но выходить можешь только с кем-то из нас. Наша задача – держать тебя под защитой. В одиночку ты очень уязвима. Я пытаюсь прояснить кое-какие детали, а пока для тебя будет лучше оставаться здесь. Если тебе захочется прогуляться, можешь это сделать только в сопровождении кого-то из нашей компании.
Я уже приготовилась спорить и настаивать, что я не в тюрьме и могу сама за себя постоять, как Гэбриел сказал:
– Надеюсь, ты не будешь возражать, если этим кем-то чаще всего… почти всегда буду я. – И скромно улыбнулся. Одного взгляда на соблазнительные ямочки на щеках мне хватило, чтобы моментально отказаться от сопротивления и согласиться на все. Я тоже расплылась в улыбке. – Но за покупками ты оправишься с Брук…
Не успел он договорить, как девушка вошла в комнату, словно ждала сигнала за дверью.
– Ну ты даешь! Эти джинсы с платьем совершенно не смотрятся! – с порога возмутилась она, вытаращив глаза и не скрывая раздражения.
Я хмуро посмотрела на Гэбриела и не удержалась от ехидного замечания:
– Почему мне кажется, что я об этом пожалею?
– О чем пожалеешь? – спросила юная вампирша. – Вставай, мы едем в город.
Брук нетерпеливо потянула меня за руку. Я от неожиданности рванулась, но быстро пришла в себя. Если я собираюсь жить в этом доме, то придется привыкать к соседству с вампирами. Так или иначе придется научиться доверять им. Повернувшись к Гэбриелу, я взяла со столика блестящий новенький телефон.
– Только не в город, – недовольно сказал он.
– Почему? А как же Оксфорд-стрит?
– Пределы графства покидать нельзя. Поезжайте в Виндзор – там полно магазинов. Вам вполне хватит.
Гэбриел явно был здесь главным: все вампиры беспрекословно ему подчинялись.
Брук фыркнула и скорчила недовольную мину. Невероятно для вампира, но она казалась гораздо младше, чем выглядела. Я считала, чем дольше вампир живет, тем выдержаннее и мудрее становится.
– Так нечестно! Охотятся на нее, а страдать должна я! Я вообще не хочу с ней ехать!
– На меня охотятся?
Этот факт задел меня гораздо больше, чем откровенные нападки Брукс.
Поднявшись с дивана, Гэбриел направился к нам.
– Нет, Чесси, никто на тебя не охотится, – спокойно ответил он, и мне сразу полегчало.
– Охотятся! Я слышала твой разговор с Джоной, – настаивала малолетняя паршивка, явно гордясь своим умением подслушивать. – Ты сказал, что Элихио с кланом по-прежнему ищут ее.
Я смотрела на Гэбриела, ожидая правдивого ответа.
– Чесси, в нашей с Джоной личной беседе, – сказал он, сделав ударение на слове «личной» и глянув при этом на Брук, – шла речь о том, что они, возможно, еще не успокоились и продолжают искать тебя. Вот и все. Никакой новой информации: только то, что мы и раньше знали.
Я взбесилась. Гэбриел явно что-то скрывает. Раздраженно постукивая по полу ногой, я спросила:
– И что?
– И ничего.
Если и вправду таить нечего, почему он закрыл от меня свои мысли? Не люблю, когда меня держат в неведении.
– Брук, выводи машину из гаража. Чесси присоединится к тебе через минуту.
Мелькнула ослепительно-рыжая шевелюра – и, громко хлопнув дверью, Брук вышла.
– Ну и? – Я требовала объяснений.
– Волноваться не о чем, просто после нашего возвращения Майкл чувствует присутствие Элихио несколько сильнее обычного. У него связь с Гуальтьеро крепче, чем у остальных.
– Не понимаю. Получается, все, что знает Майкл, известно и Элихио?
– Вовсе нет. Элихио обратил Майкла, отравил его ядом, который навечно останется в его крови, поэтому они всегда будут чувствовать друг друга – в определенной степени. Связь устанавливается, только когда у одного из них что-то меняется, – объяснял Гэбриел, пытаясь успокоить меня. – Майкл чувствует, если с Элихио что-то происходит, если тот испытывает сильные эмоции, но причину определить не может.
Я вздохнула с облегчением. Могло быть и хуже. В конце концов, когда я увидела вампиров с Гуальтьеро у сожженного дома в Крейео, сразу поняла, что они будут меня искать.
– Но осторожность не помешает. Ты очень ценный объект, – с улыбкой добавил Гэбриел.
– Убедил, – согласилась я и подпрыгнула от нетерпеливого автомобильного гудка. – Лучше пойду, она меня ждет.
Я взялась за тяжелую дверную ручку и без особой охоты открыла дверь.
«Держись рядом с Брук и будь осторожна», – прозвучали в голове слова Гэбриела. Показав вместо ответа поднятый вверх большой палец, я вышла в коридор и вскоре оказалась на улице.
За рулем новехонького «Мини-Купера» – само собой, розового – нетерпеливо постукивая ногой по педали газа, ждала Брук. Не успела я сесть рядом, как автомобиль сорвался с места.
– Надень, замерзнешь! – приказала она, бросив мне куртку с заднего сиденья, когда мы выезжали за ворота дома.
Я спрятала под курткой свой нелепый наряд и, пытаясь завязать разговор, спросила:
– Ну что, в Виндзор? За покупками?
– Вот еще! На Оксфорд-стрит. Это в Лондоне, ты же в курсе?
Ого! Гэбриел вряд ли обрадуется. Ладно, не буду ее злить.
– И не вздумай проболтаться! – добавила Брук.
Она вела машину с изрядным превышением скорости, будто участвовала в гонках. Чем больше мы приближались к Лондону, тем сильнее была заметна разница с Хеджерли. За окном мелькали бесчисленные строительные площадки, на которых кипела работа. Брук врубила музыку на полную: когда зазвучал припев, я поняла, что эту же рок-группу слушал в машине Джона, когда вез нас с Гэбриелом.
Убавив громкость, я спросила:
– Как Джона? Я не видела его утром.
Брук заметно напряглась, но все-таки ответила:
– Джона отлично. После возвращения он чаще выходит на поиски пищи, так что мы сами его почти не видим.
Молодая вампирша без всякого смущения говорила об особенностях его рациона. А что, мне даже нравилась ее прямолинейность. Мое появление ее нисколько не обрадовало, а то, что она со мной не церемонится, только вызывало у меня симпатию. Не дожидаясь ответной реплики, Брук снова выкрутила звук на максимум и надела огромные солнцезащитные очки «Диор».
Накануне Рождества на Оксфорд-стрит кипела суета. По магазинам мы проходили без малого четыре часа. В итоге Брук была вся увешана пакетами, а меня хватило только на то, чтобы купить длинное шерстяное пальто и пару простеньких туфель без каблуков. Для меня в одежде самым главным всегда было удобство, поэтому я предпочитала джинсы и свитеры. Брук же, выбирая наряды, о практичности вовсе не заботилась: своим вниманием она удостаивала исключительно дорогие дизайнерские магазины. После того, как я похвалила несколько ее обновок, она сменила гнев на милость и даже предложила зайти куда-нибудь выпить чаю с пирожными.
Мы устроились за угловым столиком в «Старбакс». Усаживаясь, я боковым зрением поймала пятно яркого света за окном, но когда посмотрела туда внимательнее, ничего особенного не увидела.
Брук скользнула в мягкое кресло напротив и, не двигаясь, наблюдала, как я насыпаю сахар в чай.
– Так, наша задача – за ближайшие несколько часов подобрать тебе шмотки. Гэбриел взбесится, если я верну тебя в одном жалком пальтишке.
– В жалком пальтишке? Это же «Шанель»! Ты видела ценник? – возмутилась я. Мне и без того было стыдно, что Брук вынудила меня потратить столько денег с золотой карточки Гэбриела.
– Деньги – ерунда. У нас есть проблемы посерьезней.
– А именно? – поинтересовалась я, откусывая маленький кусочек от эклера, с трудом удерживаясь, чтобы не затолкать пирожное в рот целиком – так аппетитно оно выглядело.
– А именно: жить день за днем, пытаясь никого не убить, – шепнула она.
Решив, что Брук намеренно пытается запугать меня, я ответила с напускным равнодушием:
– Но вы ведь все равно убиваете…
