Шестеро остальных культистов упали на колени лицом к алтарю, сложив руки перед собой в молитвенном жесте. И я ничуть не удивился, когда магия Эмиля разбилась о невидимый барьер.
— Приказы? — обратилась ко мне Ифрита.
— Мы приземляемся, разрушаем барьер, спасаем жертву. В идеале взять языка для допроса.
— Принято. Запрашиваю использование Громового молота.
— Не устрой обвал — предупредил я. В полуметре от земли Ифрита выпустила нас; приземлившись, я на мгновение вошёл в персональное пространство, где находилось оружие андроида. Назад в реальность; Ифрита подхватила «алебарду», и мы трое немедленно разбежались в разные стороны. Я выпустил по остающемуся невидимым барьеру «Тёмное копьё»; жезлоносцы прекратили огонь, вероятно он не односторонний. Они тоже встали на колени, вероятно укрепляя защиту.
Культист с ножом всё ещё медлил, ожидая чего-то. Ритуал привязан ко времени? Какова, блин, вероятность, что мы оказались здесь именно в нужный момент, блин? Кто-то явно подтасовывает. Боги, больше некому.
Добрыня врезал по пустоте булавой, и я не увидел, но ощутил духовностью прошедшую по барьеру волну. Рукоять цельнометаллического оружия богатыря согнулась от силы удара.
Богатырь с досадой цыкнул, и я вновь вошёл в персональное пространство.
— Добр!.. — окликнул я, остановившись на полуслове: предпочту не называть истинное имя рядом с культистами. По хорошему всем в моей команде бы их поменять, как я сам сделал.
В любом случае, этого было достаточно, чтобы богатырь глянул в мою сторону, и я, насколько мог, бросил ему трёхручный меч. Хрень тяжёлая, недокинул… Ладно, враги не атакуют, подберёт.
Сам я снова открыл огонь, но не из Гримуара или рассеивателя, а из «тибетской пушки». Так что, собственно, не огонь, а лёд.
Умм! Умм! Каждый выстрел отзывался приглушенным ударом в гонг и хрустом разбивающегося льда. Магия Эмиля вновь врезалась в барьер, присоединяясь к моим усилиям. Добрыня подобрал меч, и врезал им; я почти ожидал, что и это оружие погнётся или сломается, но нет, меч выдержал. Как и барьер.
Пока не атаковала Ифрита.
По «мускульной» силе андроид была сравнима с Добрыней, что вообще-то совсем не мало, скорее очень много. Однако её сила отнюдь не в физических усилиях, которые она способна применить.
Звук, с которым стреляет «громовой молот», похож на шипение и звон одновременно, с примесью странного гула. Вспышка, волна жара, и взрыв в месте попадания луча, или что это там такое — выглядит оно как луч белого света.
Сейчас взрыва не было. Вместо того случилось беззвучное «бумм… хлоп» — это самое точное описание переданного «духовностью» ощущения — а затем большинство культистов, поддерживавших барьер, попадали. Снова послышалось шипение, на этот раз другое — кажется, громко прошипел культист с кинжалом — а затем он опустил кинжал.
Ну, попытался. Разряд рассеивателя и брошенный Добрыней камень угодили в него, кажется, одновременно, но снаряд богатыря был существенно эффективнее. По крайней мере, он отбросил культиста от алтаря — метра на три.
Однако этого было недостаточно, чтобы убить: культист принялся подниматься. Ну да, где это видано, чтобы босс загнулся с одной атаки…
— Не дайте ему!..
Я не успел договорить: арбалетный болт пробил шею (вероятно) лидера культистов.
К сожалению, Шаари тоже не успела. Осознав безнадёжность его ситуации, покойник вонзил кинжал себе в сердце.
Это не тот штамп, который мне нравится.
— Эмиль, готовь барьер! Что-то призывается! — произнёс я, концентрируясь на хлысте молнии. Почти гарантировано сейчас заявится какая-то магическая хрень, и бить её лучше тоже магией.
Ну, разумеется. Кровь из тела культиста сама собой стремительно растеклась в магический круг; затем линии вспыхнули мерцающим между синим и красным огнём. Я направил молнию в круг призыва; она прошлась по горящему узору, но заметного эффекта не было.
А затем из круга призыва поднялась здоровенная, метра два, чёрная лапа. Вернее, когтистая кисть и предплечье. Высунулась вторая… Но тут на неё обрушились удары меча и алебарды. Каких-то ран я не заметил, но сила удара была такой, что лапу вбило обратно в портал, или что там. Я, в свою очередь, сосредоточил молнию на второй лапе, и Гримуар выпустил по ней «копьё».
Брызнуло что-то чёрное, источающее дым, но совсем слабо, и Эмиль немедленно блокировал брызги барьером — как и примерно половину круга-портала. Вторая рука попыталась снова вылезти в оставшуюся щель, но вновь огребла плюху от богатыря и андроида.
Возникшая рядом Шаари ткнула остававшуюся снаружи лапу рапирой; маленькое облачко чёрного дыма продемонстрировало, что некий эффект есть, но опять же слишком слабый. Хлыст молнии, кажется, вообще неэффективен. Рассеиватель… Тоже не работает.
Флакон «святой воды» — в храме снабдили — неожиданно вызвал вырвавшийся из поражённого участка лапы язык пламени; она дёрнулась, и Добрыня с Ифритой немедленно попытались вколотить и её обратно в портал. Однако полностью не вышло: когтистые пальцы вцепились в край. Эта хрень, похоже, неуязвима для физических атак, по крайней мере ударов, эффект магии слаб, а святой воды у нас всего пара флаконов. Заметка себе: запастись.
А ещё… Кровь остальных культистов потекла в сторону лапы.
Я выпустил в неё остаток энергии «хлыста молнии», с минимальным эффектом, а затем воспользовался орбментом. Быстро, набрать команды… есть.
Ушла почти вся энергия, которую накопило устройство, но я закрыл тела и струи крови земляным «саркофагом», не позволяя крови добраться до круга призыва. Удачно, что они находились довольно плотной группой.
Эмиль тем временем проделал нечто подобное с лапой при помощи своих барьеров. Проблема, однако, была в том, что демон, или что оно там, продолжал попытки освободиться. И кто в итоге победит, он или Эмиль, выяснять не хотелось.
— Ифрита, подними Шаари, Шаари, беги в храм — скомандовал я. — Сообщи о ситуации, у них должны быть специалисты по борьбе с такой дрянью. А мы пока продержим демона до появления жрецов.
Забавно, но именно сейчас мог бы очень пригодиться Карлсон… Вторая пирамидка, к сожалению, остаётся за городом, так что ей не воспользоваться.
Текущее по линиям круга призыва пламя постепенно слабело, но слишком медленно. А вот барьер Эмиля дважды раскалывался, и хотя его лицо лишено мимики, парню явно приходилось тяжело, что было очевидно уже по тому, что второй барьер продержался меньше, чем первый, и прижать лапу снова вышло не так эффективно. Ифрита внесла свою лепту с помощь манипуляций землёй — я передал магкамень ей, орбмент всё равно разряжен — но я сомневался в эффективности слоя земли. Лучше чем ничего, впрочем.
Эффект геомантии был, но опять же минимальный. Кажется, я смог чуть замедлить и возможно ослабить лапу там, где она вылезла за границу круга призыва, но даже эта малость требовала полной сосредоточенности на направлении энергии земли.
Волосы дыбом встают от мыслей о том, что было бы, не вмешайся мы в ритуал.
К сожалению, эти мысли мешали концентрации, и каждый раз, когда я её ослаблял, лапа дёргалась, пытаясь сломать барьер. При этом отдачей прилетало и мне; моя геомантия — палка о двух концах, активное сопротивление цели вполне себе имеет обратную связь. Неприятно, мягко говоря, но я же не могу предоставить всё Эмилю — ну, и «молотобойцам».
— Да пребудет свет!
Я так сосредоточился на своей задаче, что появление церковников стало неожиданностью. Ну, учитывая, как гудело в голове и плыло в глазах от постоянных плюх через геомантию, эта неожиданность не неожиданна, пожалуй.
— Да очистит благодать богини сие зло, да рассеет свет Её тьму!
Голоса, и мужские и женские, словно двоились… очередное проявление «духовности». Волна света прокатилась по пещере, восстанавливая толику сил и ясности.
Здоровяк в доспехе, с двуручным молотом, — не боевым молотом, а реально кувалдой — наливающимся светом, обрушил своё громоздкое оружие на лапу как раз в тот момент, как очередной барьер раскололся.
