Шум ломаемых веток начал удаляться. Я, не тратя времени, двинулся к хромоножке и его приятелю.
Со спины бью в голову альтруиста. Хруст. И он валиться на тело приятеля, которому только что пытался помочь встать.
Второй пытается заорать, позвать на помощь, но выдает лишь сип. Ментальная удавка работает безотказно.
Выдвигаюсь следом за «охотниками».
Черт! В темноте зацепился за ветку луком, и порвал тетиву! Еще и стрелы почти все растерял, пока по лагерю носился. Ладно, оставлю ставшим бесполезным лук здесь. Потом вернусь за ним.
Через пару минут догоняю всю честную компанию.
За прошедшее время они успели слегка растянуться. Выбираю крайнего и действую по отработанной схеме.
Отряд не заметил потери бойца. А ведь если приглядеться, то они условно разбиты на два отряда. По числу «следопытов».
— Карх, ты где? Карх? — а нет, заметили. — Карх!
— Нашел! — перебивая его, заорали со стороны другого отряда. — Идите сюда, твари зеленые!
— Где Карх?
— Ннне знаю, он за мной шел.
— Твою мать! Двигаем к группе Барфа. И по сторонам смотрите!
— А как же Карх?
— Плевать на него! Зря мы вообще ночью в лес поперлись.
— Лови их!
— Стоять, твари!
— Поймал! Я поймал одного! Ах, ты отрыжка! Кусается! Ннна, получи.
— Ааа, у них оружие!
— Не убивать! Вяжите их!
— ААаа, зарезали! Меня зарезали!
Несколько факелов в пылу битвы уронили, и они тут же были затоптаны.
Уменьшение источников света привело к увеличению паники в рядах работорговцев.
Я, под шумок, забрал еще одного. А дальше решил сосредоточиться на факелоносцах.
То, что происходит что-то не то, они поняли, когда в «живых» остался всего один факел.
Однако было уже поздно. Я скользил между ними, стараясь заходить со спины.
Если получалось, то убивал с одного удара. Если нет, то приходилось изворачиваться.
В один из таких разов, мне прилетело дубинкой по ноге. Я слегка сбавил напор и усилил осторожность.
Вот, на моих глазах, один из охотничков сбил на землю гобла и уже крутил ему руки, когда к нему подскочили две тени. Замелькали ножи, охотник закричал.
Он вслепую отмахнулся и сбил на землю одного из напавших на него гобла. Тут же подобрав небольшое копьецо, он развернулся ко второму.
Судя по его бешеному лицу, брать их в плен он не намеревался. Оно и не удивительно. Когда в тебе за разом делают столько отверстий, всё человеколюбие, в данном случае гоблолюбие, куда-то резко испаряется.
Пришлось вмешаться и помочь зеленым воителям.
Когда я налетел на мужика, удивились все трое. Причем охотничек сначала обрадовался, когда меня увидел.
Ну в самом деле, логично же все. Они — люди, охотятся на гоблов. Я человек, значит один из них.
Вот, только умер он с удивлением на лице, когда грузик влетел ему в лицо, ломая кости на своем пути.
Попал удачно, даже добивать не пришлось.
— Своим помогите, — бросил я гоблам, высматривая очередную жертву. — Ножи свои заберите!
Зеленые ушастики, видимо испытывая сильнейший когнитивный диссонанс, уже пятились к ближайшим кустам, когда до них дошел смысл сказанного мной.
Они остановились в нерешительности.
— Я друг Гаралуна. Соображайте уже быстрей.
От мук выбора следующей жертвы меня избавили сами охотники. Видимо, в какой-то момент, кто-то, наверное, главный из них, догадался осмотреться.
Произведя нехитрые подсчеты, до него дошло, что количество оставшихся на ногах охотников значительно сократилось.
— Хватаем, кого успели поймать и двигаем в лагерь! — заорал тот-же голос, что в самом начале их похода в лес, угрожал прирезать всех тех, кто подвернет себе ноги.
Не сразу, но его окрики дошли до остальных, и они, подталкивая пойманных гоблов, пошли в сторону лагеря.
В мою сторону!
Хотя их и осталось-то всего четверо. Причем, судя по всему, это были оба следопыта, главарь и ещё кто-то.
— Зик, что с ранеными делать? — произнес один из следопытов.
— Ничего. Оставляем. Если мы вернемся с ранеными, но без этих зеленых утырков, — он с силой рванул веревку, отчего гобл, привязанный к другому её концу, не удержался на ногах и упал на землю, — нас самих в клетку засунут. — Он сплюнул на землю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
—…
Спорить с ним никто не стал, видимо, осознавая его правоту. Да уж, суровые у них порядки.
Они пошли в мою сторону, ведя на веревках пятерых гоблов.
Я затаился за деревом, у них на пути, чтобы напасть, когда они будут проходить мимо. Однако, мне не удалось реализовать свой без сомнения, гениальный план.
Им оставалось дойти до меня шагов пять, когда в лесу заулюлюкало, и в них полетели палки и камни.
Гоблы, похоже, тоже умели немного считать. И решив, что у них есть численное преимущество, напали на этот конвой.
— Бегооом! — заорал главный.
Однако они не успели даже двинуться с места, как гоблы, у которых, по-видимому, закончились метательные снаряды, решили пойти в рукопашную.
Среди прочих нападающих я увидел двоих знакомцев, которых спас от смерти буквально пару минут назад.
И самое печальное, что они выглядели чуть ли не топовыми воинами, на фоне остальных.
Учитывая, что их обоих чуть не заколол обычный охотник, то шанс у гоблов отбить своих соплеменников без потерь был мизерный.
Оставшиеся охотники тоже оценили соотношение сил. И напуганными они точно не выглядели.
— Это какими калеками надо быть, чтобы помереть от этих недомерков! — он сплюнул на землю. — Сброд, которому место в сточной яме.
— Мочим их или…? — заданный ему вопрос повис в воздухе.
— Если сунутся, то не сдерживайтесь. Но старайтесь не убивать. Может получится их еще догнать завтра при свете дня.
А ведь он прав. Я вообще не понял, зачем они рванули на поиски ночью!
Учитывая состояние гоблов, и то, что многие из них на ногах-то еле стоят, следопытам не потребовалось бы много времени, чтобы выследить их и догнать. При свете. Отрядом.
Ситуация накалялась. Ни одна из сторон не решалась напасть первой.
— Ну, че замерли, отрыжки? — решил эскалировать ситуацию оставшийся безымянным охотник. — Нападайте уже!
Чтобы замотивировать гоблов, он отвесил смачную оплеуху своему пленнику. А когда тот упал, добавил ногой в живот.
Гоблы заорали, «угрожающе» размахивая палками и немногочисленными ножами.
Сбитый гобл лежал, свернувшись в клубок и тихонько подвывал.
Ба! Да это же гоблша, или как их там верно называть. Девчонка, одним словом.
Вот же козлина!
— Ну же, зеленые недомерки! — Заорал любитель бить женщин и детей, вероятно, мнящий себя красавчиком. — Или этого недостаточно?
Судя по всему, он сейчас накручивал себя перед боем. Как бы он и храбрился, но в любой, даже самой пустяковой битве, есть шанс заработать чем-нибудь острым в брюхо.
Гоблы тоже уже были на взводе, но им не хватало самую малость, чтобы броситься на врага.
Вдобавок, они уже слегка остыли после быстротечного боя в ночном лесу. И сейчас, когда адреналин начал отпускать, у них банально не оставалось сил.
Среди зеленых лиц, я приметил своего приятеля. Он тоже осознавал, что шансов отбить своих без потерь у них практически нет.
Однако отступить сейчас, когда они в шаге если не от победы, то хотя бы от иллюзии свободы? Он не мог.
Гаралун начал что-то шептать себе под нос, помахивая руками.
Я оглядел предстоящее поле боя. Шатающихся, с трудом удерживающих в руках оружие и его подобие, гоблов. Злящихся, но осторожничающих «охотничков».
Расклад, откровенно говоря, такой себе. Напасть сейчас или на пути в лагерь?
— Может быть мне прирезать эту зеленую подстилку⁇ — этот неадекват себя как-то сильно уже завел.
Аж слюна изо рта летит. В таком состоянии люди уже никого и ничего не слышат. Но самое печально, что и остановиться они уже не могут.
С безумной улыбкой, он достал из ножен здоровенный клинок и потянулся к сжавшейся от страха гоблше.
