Это была узкая, тесная комната без окон. Сверху горели лампы дневного света. Посреди стоял металлический стол, прикрученный болтами к полу, и два стула. На одном из них лицом к Забродову сидел Ахмад Шахри – крупный мужчина с бычьей шеей, с курчавой черной бородой и такими же волосами. Руки в наручниках – за спиной.
Забродов поздоровался, но афганец ничего не ответил. Илларион сел и пристально посмотрел в глаза Ахмаду Шахри, словно боксер на ринге. Началась изматывающая психологическая схватка. Забродов задавал вопросы, многие из которых, казалось, не имеют никакого отношения к делу, например о погоде в Северном Афганистане. Искусно маскируя свои намерения, Илларион крупица за крупицей получал от афганца важную информацию.
Ахмада Шахри никто не пытал, но уже через два часа разговора с неизвестным ему человеком он почувствовал неимоверную усталость и опустошенность, будто долгие годы провел в одиночной камере на скудном пайке. Но это был еще только «разогрев». Допрос продолжался в общей сложности почти десять часов, с небольшими перерывами, чтобы справить естественную нужду. Никакой пищи и воды. Только хитроумная вязь вопросов. Ахмад Шахри вспотел, вымотался, в то время как Забродов был спокоен, свеж, словно после крепкого восьмичасового сна.
Илларион улыбнулся, довольный проделанной работой, и нажал на красную кнопку. В комнату тут же вошли охранники, подхватили афганца под руки и потащили по коридору. Ахмад Шахри выглядел полностью измотанным.
Когда Илларион покинул комнату для допросов, к нему подошел Алексеев:
– Ну и марафон вы устроили, Илларион Константинович. Я уж думал, что всю ночь допрашивать будете.
Забродов улыбнулся:
– Нет, десяти часов с него достаточно.
– Завтра будете продолжать допрос?
– Не вижу смысла, по крайней мере пока. Все необходимые сведения я от него получил.
– Что ж, поздравляю с хорошо выполненной работой, – сказал полковник, пожимая Забродову руку.
– А как там мои ребята? – поинтересовался Илларион.
– Работают до сих пор, я проведу вас к ним.
Они прошли по коридору, повернули направо, спустились по лестнице на первый этаж.
– Вот ваши апартаменты, – указал на дверь Алексеев.
Они вошли внутрь. Макс сидел на деревянном столе среди горы папок. Рядом на стуле за компьютером расположилась Наталья. Они как раз слушали радиоперехват. Растаев жестом руки остановил вошедших. Краснова делала какие-то пометки в блокноте. Полковник и Забродов замерли на пороге. Прослушав радиоперехват, Наталья сказала:
– Кажется, мы сегодня плодотворно потрудились.
– А как дела у вас, Илларион Константинович? – поинтересовался Макс. – «Раскололся» афганец?
– Скажем так, я не напрасно провел время, кое-что удалось выудить.
После короткой паузы Забродов спросил:
– На сегодня есть еще над чем работать?
– Работы немало, но на сегодня, пожалуй, хватит, – взглянув на Макса, сказала Наталья.
– Да, думаю, что сегодня мы неплохо поработали и сделали достаточно, – согласился Макс.
– Хорошо, тогда завтра на свежую голову обменяемся информацией, расскажете, что вам удалось «нарыть», – подытожил Забродов.
Наталья отключила компьютер, и все вышли.
– Вот вам ключ от кабинета, – сказал Алексеев и протянул его Забродову. – Один у вас, другой у меня. Можете приходить работать, когда захотите, хоть ночью.
– Ясно, Владимир Павлович, но не сегодня, – ответил Илларион и положил ключ в карман.
– Я распорядился, чтобы вас хорошо накормили по возвращении в армейскую гостиницу, тем более что Илларион Константинович не обедал, – сказал Алексеев.
– О, бедный Ахмад Шахри, с кем он только связался? – пошутила Наталья, и все рассмеялись.
Пройтись по воздуху после напряженного дня было приятно, к тому же погода стояла замечательная, около двадцати градусов тепла, безветренно.
Группу «В» на самом деле очень хорошо накормили: запеченная рыба, салаты, овощи, фрукты.
– Да, Алексеев постарался, классное меню, – восхитился Растаев.
– Неважно, кто распорядился, но хвала ему и слава, потому что на гречке я долго не протянула бы. Оценили, значит, нашу миссию, – прожевав кусок рыбы, сказала Наталья.
Утром после завтрака группа «В» приступила к работе. Изучив имеющиеся материалы, Забродов резюмировал:
– Ахмад Шахри не тот человек, за которого себя выдает.
– В смысле? – подняв глаза от документов, удивленно спросил Макс.
– Он не был охранником на этих переговорах, – Забродов хитровато прищурил глаза.
– Кем же он тогда был? – поинтересовалась Наталья.
– Ахмад Шахри – один из главарей «Талибана».
– Откуда, Илларион Константинович, такая уверенность? – поглядев на Забродова, спросил Растаев.
– Он слишком хорошо осведомлен о деталях переговоров.
– Точно, в радиоперехвате тоже упоминали имя Ахмада Шахри, – подхватила Наталья.
– Действительно, вряд ли талибы упоминали бы охранника в важном разговоре, – согласился Макс.
– То, что Ахмад Шахри – важная птица, я понял уже через пять минут разговора с ним, – продолжил Забродов.
– Поэтому, Илларион Константинович, вам и понравилось общаться с Шахри, – иронично улыбнулась Наталья.
– Да, наш диалог растянулся на много часов.
– Есть желание продолжить разговор с представителем «Талибана»? – спросил Макс.
– Пожалуй, завтра я еще раз с ним встречусь, кое-что уточню. А пока прорабатываем различные варианты. После очередной беседы с Шахри соберемся и подведем итоги.
– Думаю, мы будем готовы к этому, – погружаясь в работу, сказала Краснова.
На следующий день Илларион снова допрашивал Ахмада Шахри. После двух часов он сумел получить нужные сведения от талиба. Затем группа «В» собралась в полном составе.
– Ахмад Шахри, после того как я сказал ему все, что о нем думаю, практически не отпирался, – сообщил Забродов, – он важная фигура в «Талибане».
– Мы тоже не сидели сложа руки, – сказала Наталья.
– Да, проверили и систематизировали информацию, – заметил Макс.
– Итак, подведем итоги, – оглядев подчиненных, произнес Забродов. – Американцы втянули талибов в переговоры.
– Естественно, не обошлось без крупных денежных подачек со стороны Вашингтона, – отметила Наталья. – Речь идет о сумме в полтора миллиарда долларов.
– И это не предел, – подчеркнул Растаев.
– Так, разогрев, – улыбнулась Краснова.
– Американцы поняли, что могут воевать в Афганистане десятки лет, тратя огромные финансовые средства, теряя своих солдат, – продолжил Илларион.
– Да и в политическом смысле им эта война стала невыгодной. Американцы просто устали от нее, – вставила Наталья.
– Отсюда и переговоры с талибами, с бывшими врагами, – прохаживаясь по кабинету, заметил Забродов. – Итак, можно подвести черту: американцы предложили «Талибану» коалицию с правительством Карзая. Но, как мы выяснили, это просто маскарад.
– Талибам обещано, что они в течение года или даже меньше придут снова к власти, – подхватила Наталья.
– Американцы оставят в Афганистане крупную военную базу и не будут вмешиваться в дела талибов, – остановился у окна Илларион. – А те в свою очередь обещают не иметь дел с «Аль-Каидой» и не укрывать на своей территории международных террористов.
– Но мы прекрасно понимаем, как, впрочем, и американцы, что талибы все равно будут сотрудничать с «Аль-Каидой», – заметил Макс.
– Безусловно. Просто американцы хотят контролировать процесс, – сказал Забродов, затем сел за стол и продолжил: – Но все это невыгодно для России, поскольку талибы хотят распространить свое влияние на бывшие советские республики Средней Азии и далее на Северный Кавказ – Дагестан, Чечню. Поэтому в своем отчете мы будем рекомендовать сорвать эти переговоры, поссорить талибов и американцев. Как вариант – теракт на американских военных базах в Афганистане. Естественно, во всем будут виноваты талибы, – резюмировал Забродов.
– Это несложно будет устроить, – улыбнулся Растаев.
– Все верно, эти переговоры весьма невыгодны для России. Пусть американцы воюют в Афганистане как можно дольше, – согласилась Наталья.
– А что будет с Ахмадом Шахри? – поинтересовался у Забродова Макс.
– Это уж пусть решает ГРУ, – махнул рукой Илларион.
– Ну что, пишем отчет? – спросил Макс.
– У нас есть два варианта: либо работать всю ночь и покинуть утром базу, либо идти отдыхать и перенести работу на завтра.
– Лично я готова «пахать» всю ночь, чтобы поскорее отсюда убраться, – выразила свое мнение Наталья.
– Пожалуй, я соглашусь с коллегой, – после небольшой паузы произнес Макс.
– Хорошо, тогда, господа, за работу! – распорядился Илларион. – Все должно быть сделано в наилучшем виде.
