Наконец глаза Мэта сосредоточились на ней, и он ткнул Лионель пальцем в бок, указывая на девушку.
— Ко'ин, — сказал мальчик, по-детски глотая согласные, и она едва не разрыдалась от счастья. Мэт, однако, замолчал, словно обдумывая что-то.
— Мы… забываем, что было… — голос у мамы оказался тоненький, писклявый. Она сморщилась, часто заморгала, розовые губы задрожали. Маленькая ручка ухватила девушку за запястье и горячо сжала. — Плости нас… Плости, Колин.
— Все нормально. — забормотала Коринн, глядя в их печальные детские лица. У отца были забавные белые волосы, торчащие в разные стороны, и мягкие, как пух даже с виду. а у мамы короткий растрепанный хвостик темно-каштанового цвета. Такой же цвет волос достался и Коринн. — Вы все вспомните! Просто это нелегко, я так думаю, быть одновременно и ребенком, и взрослым… У вас, наверное, такая каша в головах! — она принужденно рассмеялась. — Но все останется по-прежнему! Я ваша дочь, а вы мои родители! и я буду ждать, когда вы подрастете и вернетесь в наш дом!
Дети переглянулись и затеяли возню, хватая друг друга за одежду. Рука Лионель разжалась, девочка полностью переключилась на Мэта, и даже повеселела.
— Я хотела вас спросить, — попыталась вернуть их внимание Коринн, — про флейту. Кажется, вы ее делали, когда случился…э… тот взрыв… Теперь все ее ищут, меня даже вызывали к Губернатору…
Она сбилась, потому что дети снова ее не слушали, увлеченно ударяя друг друга по ладошкам.
— Мама, папа! — почти закричала она. — Посмотрите на меня! Это важно!
Две головы повернулись к ней.
— Что такое «Стабилизатор гр»? Вы помните? Что это за «гр»?
— Глемлины, — неожиданно откликнулась Лионель и на несколько секунд ее глаза посерьезнели. Мэт кивнул:
— Да-а. Все де’о в г’емлинах!
— Они так и сказали, все дело в гремлинах? — усомнился Алан.
— Да. — Коринн подавленно дрыгала ногой, сидя на диване в собственной гостиной. — Понятия не имею, что это значит. Разве в Некрополисе водятся гремлины? Я когда-то читала о них в какой-то старой сказке, но в жизни не встречала ни одного… Хех, может родители все выдумали?
— Ну, а еще что-нибудь удалось узнать?
— Ничего. Я никак не могла отвлечь их от игр, а потом они раскапризничались, и соседи стали укладывать их спать.
Коринн в досаде потерла лоб. Она и предположить не могла, что все так обернется. а вдруг в следующий раз родители ее вообще не узнают?.. Об этом не хотелось даже думать. Вместо этого она спросила, знает ли Алан что-нибудь о гремлинах. Но тот либо не знал, либо не хотел отвечать, потому что тоже сослался на старые сказки.
Глава восьмая
Снова эти голоса! Коринн в раздражении накрыла голову подушкой, но это не помогло. Голоса продолжали звучать. К ним вдруг прибавился еще один, иной. и он раздавался значительно ближе. Более того, Коринн он показался знакомым.
— Безопасно… Здесь не найдут… не найдут… никогда не найдут!.. Прр-рекрасное местечко! Прр-росто пр-релестное!
— Никто? — пробормотала Коринн, садясь на постели. Разбуженный шумом скат заметался по аквариуму, рождая яркое, бьющее по глазам свечение.
— Да. Никто будет сидеть здесь. Никто здесь в безопасности!
Комната по-прежнему оставалась пуста. Коринн потерла глаза кулаком и зевнула.
— Где — здесь?
— На черр-рдаке! Ср-реди р-развалин! Здесь безопасно и пр-риятно!
— На моем чердаке?! — возмутилась Коринн. — В разрушенной лаборатории родителей?! Этого еще не хватало! Как ты туда забрался?
— Никто лез по стене.
Коринн тряхнула запутанными после сна волосами, пытаясь собраться с мыслями. До нее не сразу дошел тот факт, что она никак не может слышать Никто, если он на верхнем этаже башни, а она в собственной спальне на втором.
— Почему я слышу тебя прямо здесь?
— Никто говор-рит, а Корр-ринн слышит. Никто ложится спать на чер-рдаке.
— Это какое-то помутнение, — буркнула сама себе Коринн. Накрыла аквариум со скатом плотным полотенцем и кулем повалилась обратно на постель. и минуты не прошло, как она крепко заснула.
— Доброе утро! — улыбнулся Аллан, когда Коринн вошла на кухню. Он мазал кусочки хлеба толстым слоем паштета из гусиной печени, и отправлял их в рот. — Бутерброды и какао, — указал парень на другой край стола. Там на тарелке были разложены нормальные, ровно отрезанные бутерброды, и стояла чашка Коринн. Коринн поблагодарила за заботу и отметила, что сам Алан уже выглядит гораздо более сытым, чем несколько дней назад.
— Отъедаюсь, как могу, — пояснил тот, не переставая жевать, — никогда не знаешь, как долго потом придется голодать.
Коринн задумчиво помешала какао маленькой ложечкой.
— А сколько еще ты намерен здесь отсиживаться?
Алан задумался, не донеся до рта очередной кусок хлеба с паштетом.
— Думаю, дня два, и рвану, — наконец, отозвался он. — Этого должно хватить, чтобы меня перестали искать.
— А потом что будешь делать? — осторожно уточнила Коринн, присаживаясь на табурет.
— А потом, — Алан хитро подмигнул, — у меня далеко идущие планы. О которых тебе знать все-таки не стоит.
— Хм, — сказала Коринн, — а ты не боишься, что я сдам тебя… например, наблюдателям?
— Не-а, — беспечно отозвался парень, и потянулся за чистой чашкой, стоящей в буфете, — ты добрая. Чем я и пользуюсь. Но не думай, что я не помню доброты. Когда я разберусь со своими проблемами и осуществлю задуманное, то отблагодарю тебя.
По гордому виду парня Коринн поняла, что по крайней мере сейчас он верит в то, что говорит.
— Очередная авантюра с зомби? — не разделяя энтузиазма своего собеседника, хмуро уточнила она.
— С зомби пусть играют детишки! — хмыкнула Алан. — Теперь я буду добиваться своих целей по-взрослому.
Его глаза опасно блеснули фиолетовыми искорками. и Коринн расхотелось узнавать, что он такое задумал. Вместо этого она задала интересовавший ее вопрос:
— А как ты околдовывал опустившихся умертвий, если у тебя не было магических сил без посоха?
— Очень просто, — он снова хитро и самодовольно улыбался, но опасные искорки погасли, — я покупал в ведьмовских лавках «Чаркус». Это пыль измельченных магических кристаллов, вынутых из сломанных посохов. Бедняки с нижних улиц используют ее для лечения похмелья и удаления пятен крови, но я нашел лучшее применение. Я скармливал ее зомби, и те делались почти нормальными.
Коринн была потрясена, но старалась этого не показывать. не обладая магией, она почти не выходила из дома из страха стать невинной жертвой, а Алан в такой же ситуации проворачивал с умертвиями целые аферы, и похоже, ни капли не боялся! Ей бы такое самообладание!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
