Запах, что ворвался вместе с ним в приёмную, был совершенно непереносим. Я тут же зажала нос платочком, достала из стола дезодорант и обильно опрыскала все вокруг, включая самого бомжа, который терпеливо ждал окончания процедуры, видимо давно привыкнув к подобным вещам. И даже глаза закрывал, подлец, чтобы не попало! Но даже не извинился.
– Все, можете идти, – прогундосила я сквозь платочек и махнула рукой на дверь кабинета.
– А раздеваться-разуваться не нужно? – спросил он удивлённо, рассматривая налипшую на ботинки грязь. – Наслежу ведь…
– Да идите же! – не выдержала я, представив, как пахнут его носки, и распахнула перед ним дверь.
Боязливо озираясь, он вошёл и замер на пороге с открытым ртом. Родион сидел за столом с марлевой повязкой на лице и что-то сосредоточенно писал в своей тетради, которая, как я давно поняла, была дневником. Больше всего на свете мне хотелось хоть краешком глазика заглянуть в него, но, к сожалению, я не знала, где босс его прячет.
– Садитесь. – Он поднял глаза на посетителя и посмотрел на кресло. – Мария, подстели туда газету, что ли…
– Не беспокойтесь, у меня все есть, – оскалился бомж, запуская руку за пазуху и вытаскивая скрученную газету, такую же грязную, как и он сам. – Мы ведь все понимаем, не дураки, чай…
Расстелив газету на кресле, он присел на краешек, забросил ногу на ногу, вынул из кармана смятую пачку «Примы», сунул сигарету в рот, прикурил, с наслаждением затянулся, выпустил облако дыма и спросил, словно не замечая наших возмущённых взглядов:
– Значит, вы и есть детективы?
– Мы и есть, – подтвердил босс, с любопытством разглядывая его. – А вы кто будете?
– Михал Михалыч я. Майкл, короче, – непринуждённо представился тот и стряхнул пепел в ладошку. – А пепельницы здесь у вас водятся?
Я принесла ему пепельницу и села в своё кресло.
– Ну и что вас привело сюда?
– А у вас с лицензией все в порядке? – прохрипел Майкл. – А то знаете, сейчас всяких фирм полно, все только надувают и ни черта не делают.
– Есть у нас все. Лицензия в приёмной на стене под стеклом висит, – терпеливо пояснил Родион.
– Да? Как это я не заметил? – удивился бомж. – Ну ладно, не пойду уж проверять – поверю на слово. Между прочим, вы меня не помните, а я вас хорошо запомнил.
– Неужели? – босс подозрительно уставился на него. – И где же мы с вами встречались?
– Ха! – ухмыльнулся тот. – В пельменной. Вы тогда всех бомжей бесплатными обедами кормили, забыли?
– Был такой грех, – проворчал Родион, – кормил. Но это дело прошлое.
Так что у вас за дело?
– Дело такое, что одному не осилить, а на знакомых положиться не могу – сами понимаете, в каком обществе нахожусь. – Он грустно посмотрел на ослепительно белую рубашку Родиона. – А ведь раньше, бывало…
– Фу-у! Что здесь такое?! – раздался из приёмной возмущённый крик Валентины. – Вонь-то какая! Родиоша, что, черт возьми, здесь было?!
Дверь открылась, и в кабинет заглянула Валентина. Нос она зажимала двумя пальцами. Увидев в чистом кресле замызганного бомжа, она выкатила глаза на лоб и прогундосила:
– Вы что, спятили совсем?! Почему «оно» в кресле сидит?
– Это наш потенциальный клиент, дорогая. Его зовут Майкл, познакомься…
– Клиент?! У тебя что, очки испортились?
– На безрыбье и рак рыба, моя сладкая, – нежно глядя на неё, пояснил Родион.
– Но это ведь даже не рак – это бомж!!! – простонала она. – Родиоша, ты меня иногда поражаешь. Все, я пошла в магазин за освежителями!
Дверь с треском закрылась. Тут же открылась снова, появилась улыбающаяся голова Валентины и ласково проговорила:
– Меняй почаще повязку. Тебе купить табака для трубки, котик?
– Отчего же, купи, конечно, – улыбнулся босс. – А теперь не мешай.
Валентина ушла. Бомж, наблюдавший за этой сценой с полнейшим равнодушием, достал из пачки ещё одну сигарету и опять закурил.
– Извините, – проворчал босс, – так на чем мы остановились?
– На том, что в моем районе, где я живу и промышляю, есть один жилой дом. А рядом с ним – помойка. Контейнеры стоят, короче. Я там, между прочим, вот эти штиблеты надыбал. – Он повертел разными башмаками, с них на ковровое покрытие ссыпалась грязь.
– Поздравляю, – буркнул босс.
– Но не только штиблеты там бывают, – усмехнулся Майкл.
Он полез в карман пальто и начал вываливать из него себе на колени всякий мусор: какие-то болтики, шарики, ключи, бумажки, спички, бычки, стекляшки и ещё неизвестно что, без чего, наверное, не может обойтись ни один уважающий себя московский бомж. Освободив один карман, он удивлённо качнул головой, хмыкнул и сердито полез в другой. Процедура повторилась. Мы с боссом сидели и безмолвно взирали на весь этот бардак, теша себя надеждой, что он все-таки выудит то, что нас сможет заинтересовать. Наконец Майкл, по-видимому, отыскал нужную вещь, потому что, зажав что-то в кулаке, начал быстро складывать все своё богатство обратно в карманы. Закончив ничтоже сумняшеся стряхнул остатки мусора с пальто на пол и раскрыл кулак. Там оказалась… зубочистка.
Самая обыкновенная пластиковая зубочистка!
Очистив зубочистку грязными пальцами, он сунул её в рот и как ни в чем не бывало начал ковыряться в зубах. Мы с боссом вытаращили глаза и от возмущения не могли произнести ни слова.
– Так вот, уважаемые, давайте сразу договоримся: чтобы все было по-честному, без обмана, пятьдесят на пятьдесят. Идёт?
– Идёт, – процедил босс. – Но если вы сейчас же не перейдёте к делу, вам придётся дочищать свои зубы уже на улице.
– А что, разве это мешает? – Бомж удивлённо посмотрел на зубочистку. – Гигиена, знаете ли… – Он все-таки спрятал зубочистку и быстро заговорил:
– В общем, живу я, как вы сами понимаете, в подвале одного старого дома. На первом этаже расположено госучреждение, дальше жильцы живут, ну а в подвале, вернее в одном небольшом закутке около бойлерной, имею честь жить я. Раньше, когда я ещё был человеком и жил в Баку, то работал связистом. Занимался ремонтом телефонных сетей. Потом, когда там начались известные события, я оттуда сбежал и стал сначала беженцем, а теперь вот, когда менты отобрали у меня, а потом потеряли паспорт, стал бомжем. У меня почти ничего нет, но кое-какие знания ещё остались. Поэтому в моем подвале есть телефон. Конечно, это не мой телефон, но я им пользуюсь. Сам аппарат я, естественно, украл, а затем нелегально подсоединился к линии той организации, что находится наверху. После семи вечера там уже никого нет, поэтому я могу звонить куда угодно. Понимаете ситуацию?
– Понимаем.
– Отлично. Значит, вчера вечером лежу я себе на своей лежанке, читаю свежую газету, как вдруг звонок. А было уже часов одиннадцать. Вообще-то трубку я никогда не снимаю, чтобы не засветиться, а тут, словно заколдованный, раз – и поднял! Сдуру, понимаете?
– Понимаем.
– Вот и я о том же. Мало того, что снял, так ещё и «алло» сказал. И причём не своим, а женским голосом. Я иногда балуюсь тем, что голоса подделываю – хобби у меня такое. Между прочим, неплохо получается. Хотите продемонстрирую?
Босс, чудовищным усилием воли сдерживая себя, чтобы не взорваться, выдавил:
– Ну продемонстрируйте…
– Огромное вам спасибо! Вы так добры ко мне, – сказал Майкл моим голосом и оскалился. – Ну как?
Босс снял очки, достал платок и начал их протирать. На его скулах ходили желваки.
– Превосходно, – процедил он. – Надеюсь, вы понимаете, что, если бы не наша исключительная доброта, вы бы сейчас мокли под дождём на улице. Поэтому ускорьте, пожалуйста, своё повествование.
– Да ради бога! – испугался бомж. – В общем, как я понял, кто-то просто ошибся номером. Там оказалась какая-то женщина. Говорливая такая, на истеричку похожа. Я сейчас её голосом говорить буду, чтобы вы все в натуре представили.
«Это ателье?» – спрашивает. «Да, – говорю, – это ателье». Зачем сказал – до сих пор не пойму. А она спрашивает: «А с Люсей можно поговорить?» А я ей: «А кто ею интересуется?» А она мне: «Я от Фиксы, он мне вас очень рекомендовал». А я ей:
«Фикса? Замечательный парень. Хорошо, я и есть Люся». И тут эта стерва мне выдаёт: «Хочу заказать вам, Люся, своего мужа». Представляете? Я чуть не ошизел! Но виду не подал. А она продолжает, словно остановиться не может: «Он меня достал до чёртиков. Я его ненавижу. У меня есть любовник, а муж с ним встречаться не даёт, козёл противный! Заплачу вам любые деньги по вашей таксе, только избавьте меня от него, ради всего святого!»
Бомж остановился, посмотрел на нас выжидающе и продолжил:
– Сами понимаете, я был в шоке. Я же ещё не полный идиот, да и газеты иногда почитываю… В общем, въехал я, что какой-то бабе-киллерше убийство заказывают. Честно скажу, про мужиков-киллеров слышал, а про баб – впервые.
Может, потому, что им это проще с рук сходит, на них ведь никто никогда не подумает, а?
