— Скажите пилоту, чтобы он удалился на милю, а потом шел на посадку. Мне нужно осмотреть место снижения.
Олестрия сказал что-то пилоту.
На этот раз я был настороже и не прозевал начало полосы. Для такого пилота, как Берни, посадка не составит особенных проблем.
— Хорошо, давайте поглядим на контрольный пункт.
Мы приземлились рядом с домиком контрольного пункта и я надел накидку. Все еще шел дождь. Олестрия вывел меня из вертолета и проводил в домик. Около часа я проверял приборы, необходимые для обеспечения посадки больших самолетов. Все было в порядке.
Больше всего меня забеспокоил персонал в контрольном пункте. Они здорово смахивали на бандитов из старых вестернов: злые типы, настороженно следящие за мной и носящие на поясах кольты 45 калибра.
— Хотите пройтись вдоль полосы, мистер Крейн, или мистер О'Кассиди убедил вас в ее надежности? — спросил Олестрия.
— Мне не надо осматривать ее.
— Тогда полетим обратно?
— Да.
Он проводил меня в небольшой домик с кондиционером.
— Нам надо поговорить, — он опустился за стол, махнув мне рукой на кресло. — Вы удовлетворены?
— Да. Мы сможем посадить здесь лайнер.
— Хорошо. — Он продолжал смотреть на меня из-под темных очков. — Теперь чисто практический вопрос, мистер Крейн. Этот самолет не серийный. У нас есть три пилота. Естественно, они должны научиться летать на этом самолете и ваши пилоты должны помочь им в этом.
— Ну, это уже им решать.
— Какой нам смысл от самолета, если никто не умеет управлять им.
У меня создалось впечатление, что эта встреча организована для уточнения этого вопроса.
— Нам ничего не говорили насчет этого.
— Давайте договоримся, мистер Крейн. Или ваши пилоты обучат наших, или сделки не будет.
— Мне надо знать, какие у вас пилоты.
— Замечательные. Один из них летал даже на «Боинге 747».
— Тогда особых возражений я не вижу.
— Хорошо. — Он поднялся на ноги. — Когда поступит новый самолет?
— Может быть через два месяца, может и раньше.
— Тогда пошлите мне просто телеграмму: дату и время прибытия, этого вполне достаточно.
— Договорились.
Подходя к двери, он задержался.
— Мистер Крейн, вы ни разу не спросили, зачем нам самолет и это мне нравится. Возможно О'Кассиди высказал вам свои предположения. Выбросьте это из головы. Здесь нечего болтать, вы поняли?
Стараясь сдержаться, я ответил:
— Все будет о'кей.
— Я надеюсь на это, мистер Крейн, — и он повел меня сквозь дождь к вертолету.
***
Из-за каких-то технических причин мой рейс в Парадиз-Сити отложили на 2 часа и я оказался в городе только в 20.25. Моя машина все еще стояла на стоянке у аэропорта. Сев в нее, я отправился к побережью. Этой ночью я решил не возвращаться в свой домик. Еще налетишь на Пэм, пока нет Берни. Я остановился у отеля и снял там номер.
Приняв душ, я решил перекусить и выбрал для этого небольшой, но приятный ресторанчик. Заказав порцию креветок, я стал ждать и читать газету. Я уже съел креветки и ждал кофе, когда миссис Виктория Эссекс в сопровождении Вис Джексона появилась в дверях.
Она сразу же заметила меня и заулыбалась. Джексон тоже скривил лицо, что означало у него, наверно, приятную улыбку. Она направилась ко мне, а я поднялся ей навстречу.
Она превосходно выглядела в простеньком белом костюме, стоившем, наверно, уйму денег, и взгляд ее синих глаз опять потряс меня.
— О, мистер Крейн, я думала, что вы уехали, — сказала она. — Где вы были?
— Да тут, неподалеку, — увильнул я от ответа. — Рад вас видеть здоровой после падения.
— Я уже и забыла об этом. — Она смотрела на меня, а затем повернулась к Джексону. Щелкнув пальцами, она заявила:
— Хорошо, Джексон, не ждите меня.
— Хорошо, миссис Эссекс, — и он заковылял из ресторанчика.
— Могу я присоединиться к вам? — поинтересовалась она.
Я отодвинул другое кресло от стола, и она присела, а я сел в свое. Появился официант и она заказала кофе.
— Я хотела покататься на лошадях с вами сегодня утром, но мне сказали, что вы уехали. — Ее синие глаза пристально следили за мной. — Это правда?
— Верно. Последние два дня я был в Мексике. Одна фирма предложила мне работу и мне надо было посмотреть, что это за работа.
— В Мексике? Уж не хотите ли вы жить в такой глуши?
— Наверно нет.
— Зачем же вы тогда ездили?
— Прогуляться. Мне так надоело здесь.
Ей принесли кофе.
— Боже! Верно! Я отлично понимаю это, здесь такая тоска. — Она отпила кофе. — Да и муж так ревнив. Когда он улетает, мне надо или оставаться дома, а если я выхожу, то Джексон все время болтается рядом. Он мой чичероне и одновременно шпион.
— Неужели?
Она улыбнулась, попивая кофе, и продолжала:
— Он еще больше беспокоится за меня, чем муж.
Я тоже допил кофе.
— Вы заняты сегодня вечером? — спросила она.
— Нет.
— Машина у вас с собой?
— Да, на стоянке.
— Поедемте в одно место и развлечемся.
— Но машина двухместная и нам некуда будет посадить Джексона.
Она только засмеялась.
— Не беспокойтесь о нем, он доедет.
— Вы не хотите немного перекусить?
— Я ем только тогда, когда мне скучно. — Она в упор взглянула на меня, и в ее глазах я опять увидел призыв. — А мне сейчас не скучно.
— Подождите, как я понял, мистер Эссекс возвращается сегодня вечером?
— Вы боитесь его?
— Я никого не боюсь. Просто я вспомнил об этом.
— Я получила телеграмму после полудня. Он остается в Лос-Анджелесе и вернется только завтра.
Я заплатил по счету и улыбнулся ей.
— Так чего же мы ждем?
Мы вышли на улицу, освещенную луной. Рядом с рестораном стоял «мерседес» с Висом Джексоном за рулем. Она подошла к нему, сказала несколько слов и, кивнув, он отъехал.
Мы вместе подошли к моей машине, и она села за руль.
— Я поведу сама.
Я сел рядом с ней, и она поехала. Вела она превосходно, быстро, с полным самообладанием, а я сидел рядом и наслаждался ездой. Мы проехали три или четыре мили среди холмов, затем она свернула на проселочную дорогу и наконец подкатила к маленькому деревянному домику.
— Это мое логово, — объяснила она, вылезая из машины, — где я занимаюсь своим любимым занятием.
Когда она открыла дверь, я вспомнил слова Берни о Гарри Эрскине: миссис Эссекс сама вешалась на него и, когда он влюбился в нее, она сразу все порвала. Это ее особенность, сначала она дает понять, что готова переспать с вами, а потом только смеется на вашими надеждами.
Уголок был приятный, но я решил проявить холодность, чтобы она сама заигрывала со мной. Ей придется расплатиться полностью. Я прошел за ней в большую, хорошо обставленную комнату и заметил громадный диван напротив открытого окна.
— Здесь приятно, — согласился я. — А какое у вас хобби?
— Я рисую и, говорят, неплохо, — она подошла к бару. — Виски будете?
— Спасибо.
Она смешала две порции, одну протянула мне, а сама уселась в удобное кресло. На ручке кресла было множество кнопок. Она нажала на одну и тихая музыка зазвучала из спрятанных динамиков.
— Как удобно, — заметил я, присаживаясь в другое кресло. — Наверно дорого стоит.
— Вы бы хотели быть богатым?
— А кто этого не хочет?
— В этом есть свои неудобства.
— Неужели?
Она только пожала плечами.
— А приличия? Если имеешь все, надо соблюдать правила приличия.
— Вам, может быть, но не мне, — заметил я. Она поставила свой бокал и встала.
— Давайте потанцуем?
Она выглядела такой желанной, слишком желанной. Я продолжал сидеть, глядя на нее.
— Миссис Эссекс, — тихо сказал я. — Мне сообщили кое-что про вас и мне не хочется иметь преимущество перед вами. Вам же надо побольше знать обо мне.
Улыбка сошла с ее губ и глаза недобро заблестели.
— Что вы имеете в виду?
— Мне сообщили, что вы были уличной сукой. Если вы не знаете, то я тоже уличный негодяй. Вам только лучше будет, если, вы будете знать это. Вот видите, миссис Эссекс. Хотя я думаю, что вы самая желанная женщина, каких я видел, но меня не надо дразнить. Или вы сами все скинете с себя, или я уйду. Я думаю, я достаточно ясно вам все объяснил?
Она в негодовании уставилась на меня.
— Как вы смеете так говорить со мной!
— Я так и думал. Хорошо, я пошел. До встречи, — и я двинулся к двери.
Она резко прыгнула за мной, повернула меня к себе и влепила пощечину.
— Вы негодяй!
Я схватил ее, сильно шлепнул рукой по ягодицам и бросил на диван.
— Снимайте одежду, — сказал я, стоя над ней, — или вы хотите, чтобы я сорвал ее?
— Вы делаете мне больно!
— О'кей, я разорву ее на клочья.
— Нет! Мне не в чем будет возвращаться домой!
Я только захохотал.
