Корита ответил не сразу. Они прошли почти весь коридор, прежде чем он сказал:
— Друг мой… Я уверен, что вы понимаете, насколько трудно решить специфическую проблему. Это можно сделать только на базе общих правил. Вот практически все, что может предложить теория цикличности.
— Из того, что я читал по этому предмету, я понял, что мы находимся в позднем «зимнем» периоде цивилизации. Иными словами, именно сейчас мы совершаем ошибки, ведущие к распаду. У меня есть кое-какие соображения на этот счет.
Корита пожал плечами.
— Я постараюсь быть кратким. Важнейшей «доминирующей» чертой «зимнего» периода цивилизации является растущее понимание миллионами людей того, в чем состоит суть происходящего. Люди становятся нетерпимыми к религии, ищут смысл во всевозможной чертовщине. Объясняют непонятное вмешательством сверхъестественных сил. С ростом знаний общество начинает многое понимать и отрицает наследственное превосходство меньшинства, отвергает его. Начинается борьба за власть… Именно эта обостряющаяся борьба является общей чертой «зимних» периодов для всех цивилизаций, увековеченных историей. К лучшему или к худшему, но борьба начинается обычно в легальных рамках, которые тяготеют к защите меньшинства. На общественной арене появляются личности, которых втягивает воронка борьбы. Начинается рукопашный бой интеллектов. Охваченные негодованием и страстным желанием люди следуют за такими же сбитыми с толку, как и они сами, вожаками. И повторяется одно и то же, беспорядок ведет по одной и той же дороге к конечному состоянию. Рано или поздно одна из групп завоевывает высоты. Оказавшись у вершин власти, лидеры насаждают «порядок», увлекая при этом миллионы в провал. Господствующая группа, чтобы удержаться, начинает тормозить любого рода деятельность. Права, свобода и прочие институты, необходимые всякому организованному обществу, превращаются в средство давления и монополизации. Борьба в такой ситуации становится трудной, а потом и невозможной. И тут мы наблюдаем быстрый переход к кастовой системе Древней Индии и другим, менее известным, но открыто жестоким обществам. Вспомните Рим после 300 года н. э. Личность не может возвыситься. Ну как, помогла вам эта краткая зарисовка?
Гросвенф задумчиво ответил:
— Да, очень похоже на то, что происходит у нас. Мне необходимо поставить на место мистера Кента, избежав при этом ситуации, свойственной «зимнему» периоду, описанному вами. Я хочу понять, могу ли я немедленно защищаться от него, не усугубив вражду и так уже имеющуюся на борту «Гончей».
Корита улыбнулся.
— Это будет небывалая победа, если она вам удастся. Что ж, желаю вам удачи, молодой человек!
В эту минуту все и решилось…
Они остановились у прозрачной стены в конце коридора. С внешней стороны стены была ниша. И, конечно же, прозрачный корпус не был стеклянным. Это был особый сплав прочного металла. За ним находился вакуум и беспредельность пространства.
Гросвенф заметил, что корабль оставил за собой маленькое созвездие, которое проходил недавно. Были видны лишь несколько из пяти тысяч солнц этой системы. Ученый хотел было попрощаться и сказать: «Я хотел бы еще раз поговорить с вами, мистер Корита, когда у вас будет свободное время».
Но не успел произнести и слова, как в стекле напротив него появилась женщина в шляпе с перьями. Она была как в тумане. Гросвенф пристально посмотрел на нее. На мгновение его сознание потухло, но затем на него обрушился шквал звуков, перед глазами замерцали световые блики и резкая боль пронзила тело. Гипнотические галлюцинации! Эта мысль была подобна разряду электрического тока. Однако она его и спасла. Он умел контролировать свою психику и смог мгновенно отвлечься от световых пятен. Резко повернувшись, он закричал в ближайший коммуникатор.
— Не смотреть на изображения! Это гипноз! На нас напали!
Отвернувшись от коммуникатора, Гросвенф шагнул и споткнулся о Кориту, который лежал на полу. Он опустился перед ним на колени.
— Корита! — произнес он. — Вы меня слышите?
— Да.
— Вы сможете исполнить, что я вам прикажу?
Да.
— Вы расслабляетесь, все забываете. Ваше сознание спокойно. Действие образов слабеет. Теперь оно совсем прекратилось. Образы исчезли. Вам ясно? Совсем исчезли.
— Понимаю…
— Они не смогут на вас воздействовать. При виде их вы вспоминаете нечто приятное.
— Да.
— А теперь пробуждайтесь. Буду считать до трех. Раз… два… три… просыпайтесь!
Корита открыл глаза и озадаченно спросил:
— Что со мной случилось?
Гросвенф объяснил ситуацию и приказал:
— А теперь идемте, быстро! Несмотря на встречное внушение, цветовые пятна продолжают попадать в поле моего зрения.
Он потащил ошеломленного археолога к дверям «Некзиального отдела». За первым же поворотом он натолкнулся на человека, лежащего на полу.
Гросвенф пнул его ногой, причем, не слишком осторожно. Он хотел получить ответную реакцию.
— Вы меня слышите? — резко спросил он.
Человек шевельнулся.
— Да.
— Тогда слушайте. Световые изображения на вас больше не действуют. А теперь вставайте, вы проснулись.
Человек вскочил и, пошатываясь, ринулся на него. Гросвенф отпрянул, и нападающий пронесся мимо. Гросвенф приказал ему остановиться, но тот, не оглядываясь, продолжал идти вперед. Эллиот схватил Кориту за руку.
— Кажется, мы нашли его поздно.
Корита изумленно покачал головой. Он посмотрел на стену, и из того, что он сказал, стало ясно, что Гросвенф не оказал на него полного действия. Ученый сомневался.
— Но что это такое? — спросил он. — Вы их не видите?
Не смотреть на видение было весьма сложно. Гросвенфу приходилось сильно зажмуриваться, чтобы излучения не попадали в глаза. Сначала ему казалось, что изображения рассеяны повсюду. Потом он заметил, что женские силуэты раздвоены. Они находились в прозрачных секциях. Таких секций было много, но все-таки они находились не всюду.
Затем им встретились еще несколько людей. Жертвы лежали далеко друг от друга. Дважды они наталкивались на людей, находящихся в сознании. Один из них стоял на их пути у стены, уставившись куда-то невидящим взглядом, и не двинулся с места, когда Гросвенф и Корита торопливо прошли мимо него.
Другой испустил вопль и, схватив вибратор, выпалил из него. Луч ударил в стену за спиной Гросвенфа. Ученый бросился на человека и свалил его на пол. Это был помощник Кента. Помощник злобно уставился на него и прохрипел:
— Чертов шпион! Мы еще доберемся до тебя!
Гросвенф не стал останавливаться и выяснять, в чем дело. Но подходя вслед за Коритой к двери «Некзиального отдела», он напрягся. Если тот химик мог так быстро поддаться чувству ненависти, что же стало с теми пятнадцатью, которые расположились в его комнатах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
