— Какое мне дело до приключений дикарки?
Однако ее напугало выражение лица брата, когда он спросил:
— А тебе эта ситуация ни о чем не говорит? Она постаралась изобразить возмущение.
— Да ты уж не меня ли подозреваешь?! Ты полагаешь, что я могу быть замешана в таких делах?
— Я ничего не полагаю, я просто спрашиваю. Твоя гордыня способна толкнуть тебя на что угодно. Ты можешь обезуметь от того, что тебе пришлось встать на колени.
Дульсина собрала все силы, чтобы не выдать своего испуга.
— Я откровенна с тобой: я и впрямь желаю смерти дикарке, которая разрушила нашу жизнь. Но пусть она погибнет от чьих-нибудь чужих рук… К этому делу я не причастна. А если ты думаешь иначе — это твоя проблема.
Он долго молча смотрел на нее, прежде чем уйти. Потом сказал:
— Если с головы Розы упадет хоть один волос — виноватой я буду считать тебя.
ССОРА
Взгляд, которым встретила старшая служанка Кампоса, говорил: обманщик, мерзавец, ничтожество, ты еще смеешь являться нам на глаза после того, как не сумел справится с дикаркой!
Однако он выдержал ее взгляд и сказал, что ему нужно сообщить сеньоре нечто крайне важное, и Леопольдина провела его в кабинет.
С виноватым видом Агустин сообщил Дульсине, что сделал все, как они договаривались, и не предполагал, что его помощница растрогается, узнав, что девушка эта, Роза Гарсиа, ждет младенца.
— Младенца?! — воскликнула Дульсина, забыв даже о своем гневе, который собиралась выплеснуть на голову негодяя. — Вы в этом уверены?
— Мне напарница так сказала…
Дульсина глубоко задумалась, соображая, какие выгоды она может извлечь из этой новости.
— Подумать только: Роза беременна!..
— По лицу вашему видать, что весть я вам принес важнецкую, — сказал Агустин, думая при этом о своей выгоде.
— Разумеется, — не скрыла Дульсина.
— А за важнецкую-то весть и кошельком тряхнуть не грех!
Дульсина тут же вышла из задумчивости:
— Ну, это вы бросьте. Я и так щедро заплатила вам за то, что вы не исполнили!
Агустин подумал.
— Можно снова этим заняться, — сказал он.
— Не требуется, — жестко осадила его Дульсина. — Если уж я этим и занялась бы снова, то не с вами. Приятной прогулки!
Он ушел. А Дульсина тут же попросила Селию позвать к ней Леонелу.
За завтраком Розы не было. На недоуменный вопрос Роке Паулетта ответила, что Роза решила позавтракать с доном Себастьяном, чтобы загладить перед ним свою вину.
— Как она отреагировала на появление в доме Рикардо Линареса?
— К сожалению, она обрадовалась. Она все еще любит его. И это меня сильно огорчает.
Он удивился:
— Почему?
— Потому что эта любовь может снова разлучить нас с ней.
Он стал говорить, что все дети рано или поздно покидают родительское гнездо, чтобы свить свое собственное. Но Паулетта грустно сказала, что в отличие от других матерей не видела, как растет дочь. Она появилась у Паулетты уже взрослой, а ей хочется видеть в ней все еще маленькую девочку.
Роке понимал жену. И в душе соглашался, что опасения не безосновательны.
Служащий в конторе по найму недвижимости скучал: никто сегодня не собирался нанимать недвижимость. Поэтому он даже обрадовался посещению двух полицейских агентов. Все-таки развлечение…
Однако он спросил:
— Полицейские?! Почему?..
— Потому что нам нравится работать в полиции, — ответил один, веселый.
А второй, мрачный, спросил:
— Как фамилия женщины, которой вы сдали квартиру по адресу…
Он назвал адрес откровенной трущобы. Служащий сказал, что не помнит.
— Загляните в контракт, — посоветовал мрачный.
— А не было никакого контракта.
Служащий чувствовал себя в безопасности и разговаривал довольно нагло, понимая, что не он здесь хозяин и ему-то во всяком случае ничего не грозит.
Он все-таки объяснил, что квартиросъемщица обещала прийти подписать контракт позже, потому что очень торопилась, и он отдал ей ключи.
— Что-нибудь произошло? — спросил он. Агенты не ответили.
— Как выглядела? — спросил веселый, имея в виду квартиросъемщицу.
Служащий ухмыльнулся:
— Ничего себе, высокая, худая, смуглая.
— Возраст?
— В зрелом возрасте, в темных очках. А вот фамилию не помню.
Не похоже было, чтобы эти сведения их устроили.
Они с Себастьяном скоро поладили. Он был отходчив и недолго журил Розу за ее обман. Когда вошла Томаса, они мирно пили кофе, разговаривая о новых тюльпанах.
Томаса сказала Розе, что звонил Рикардо и справлялся у Паулетты о Розином здоровье.
Паулетта и Роке были в гостиной.
— Мне никто не звонил, мама? — спросила Роза.
— Почти, — улыбнулась Паулетта. Роза засмеялась.
— Ты не хочешь сказать мне, что звонил Рикардо Линарес. Зачем меня охранять от Линаресов? Они мне безразличны.
Тон, которым Паулетта произнесла следующую фразу, ошеломил Розу:
— А мне нет! — Она подошла к Розе и обняла ее. — Любовь моя, мы уже знаем, как будем жить: ты, я, твоя крошка. И не в добрый час звонит сюда Рикардо Линарес.
Роза грустно опустила голову.
— Ну вот видишь, из-за него у нас первая размолвка. Видимо, страх потерять Розу был так велик, что Паулетта взяла, к ужасу Роке, совершенно неверный тон.
— Роза, в этом доме порядки устанавливаю я. И те, кто живут здесь, подчиняются им.
Роза смотрела на мать широко открытыми глазами, в которых было изумление. Так Паулетта с ней еще не разговаривала. И, уж совсем потеряв способность владеть собой, Паулетта закончила:
— Я никому не позволю вторгаться в твою жизнь. Иначе — можешь уходить.
На глаза у Розы навернулись слезы. Она выбежала из комнаты. Паулетта в отчаянии опустилась в кресло. Роке подошел к ней и, сочувственно взяв за руку, сказал:
— Так нельзя. Ты искала ее больше двадцати лет, а потерять хочешь в одну минуту?
Паулетта молчала. Потом подняла на него глаза.
— Если я ее снова потеряю, я умру.
Новость была признана всеми тремя очень обнадеживающей и многообещающей.
Леопольдина бегала по кабинету, повторяя:
— Меня это нисколько не удивляет! Когда прыгаешь из постели в постель, можно и забеременеть!
— Да, это замечательно! Это дает нам в руки новое оружие против дикарки, — говорила Леонела.
Дульсина выразила общее мнение, заявив, что уж теперь-то, когда Рикардо узнает, что Роза ждет от кого-то ребенка, он быстро излечится от любви к ней.
Леонела начала рассуждать о том, что маска строптивого ангела, которую так успешно носит Роза и которая, видимо, так нравится Рикардо, теперь-то уж наверняка слетит с нее.
