…Между прочим, парадоксально, но факт: два самых великих полководца той поры – Ганнибал и Сципион Африканский – оказались на родине изгоями! Первый – за то, что проиграл затеянную им многолетнюю изматывающую войну, второй – за то, что… выиграл ее и тем самым нажил себе массу завистников!..
Но невероятно упрямый Катон не собирался отступать. Спустя несколько лет – в 184 г. до н. э. – ему удалось снова привлечь Сципионов к ответственности. На этот раз Публия Корнелия, которому Антиох без всякого выкупа вернул пленного сына. Порций дальновидно подготовил почву для максимально эффективного «наезда» на слишком гордого Публия. С подачи злокозненного Марка по Риму поползли слухи, один омерзительнее другого! В темных закоулках завистники, хихикая, шептались: «Не потому ли Антиох вернул Публию его сына, которого не единожды страстно ласкал и вернул без выкупа, чтобы Сципион согласился на очень мягкий вариант мирного договора?!»
На этот раз обвинение было во много раз страшнее предыдущего – здесь намечалась совсем другая статья – Сципиону инкриминировали… государственную измену!
На официальный запрос Катона и его подельников – почему Сципион вел переговоры с врагом римского народа на равных? – Публий опять не пожелал снисходить до объяснений. Явившись на суд вопреки традиции не в рубище, не небритый и не нечесаный и не с толпой стенающих родственников, а один, да еще в модном греческом одеянии, красиво причесанный и благоухающий, Корнелий с места в карьер «взял быка за рога». Пользуясь своим исключительным авторитетом победителя самого Ганнибала (!), он ловко «перевел стрелки» на крайне актуальную для всего римского народа тему. Поскольку на тот день пришлась очередная годовщина судьбоносной для Рима битвы при Заме, то собравшейся толпе он предложил отправиться вместе с ним на Капитолий и вознести богам молитвы, чтобы они даровали Риму в будущем достойных полководцев. Обойдя с гигантской массой народа все городские храмы, он снова почувствовал себя триумфатором.
Потом, воспользовавшись тем, что слушание дела отложили, он навсегда покинул Рим, добровольно удалившись в свое имение в кампанском городе Литерне, расположенном на побережье.
Парадоксально, но подробности последнего года жизни некогда Первого Гражданина Рима окутаны мраком тайны, вплоть до того, что даже точная дата его смерти остается предметов сомнений и дискуссий среди современных историков.
…Ходили слухи, что якобы перед смертью победитель самого Ганнибала говорил жене о неблагодарности сограждан и родины. Так ли это?! Не очень-то это похоже на такого исключительно гордого и самодостаточного человека, каким, несомненно, был легендарный Публий Корнелий Сципион Африканский! Молва гласит, что своей супруге он запретил хоронить его в семейной усыпальнице Сципионов в Риме, а сделать это в гроте на берегу моря. И надгробная надпись явно намекала на отнюдь не радостный финал его бурного жизненного пути: «Неблагодарное отечество, да оставит тебя и прах мой».
Где конкретно погребен человек, так много сделавший для своей родины в суровую годину тяжелейших испытаний и победивший ее Врага № 1, осталось неизвестно…
По крайней мере, нам…
Эпилог первый, или Пространный
Как известно, талант отличается от гения тем, что талант находится «во власти человека», а гений – это «такая власть, в которой находится… человек». В грандиозном историческом представлении под названием Вторая Пуническая война великий карфагенский полководец Ганнибал настолько гениально сыграл одну из главных ролей, что сами римляне почтительно называли ее… «Ганнибалова война»!
От начала до конца его действия вызывали изумление римлян.
Его полководческая харизма включала в себя такие острохарактерные черты, как шокирующую внезапность (нападение засадного отряда Магона в битве на Треббии), исключительное умение заставить врага сражаться сразу после преодоления сложного препятствия (переход римлян ранним утром через ледяную реку Треббию в одноименной битве), максимально эффективное использование особенностей ландшафта в свою пользу (холмистые склоны Тразименского озера). Никому другому не удавалось прятать целую армию в тумане, в котором шел ничего не подозревающий враг (засада на все том же Тразименском озере), или превратить открытую равнину, как при Каннах, в смертельную ловушку для огромного количества людей. У Замы-Нараггары он вывел на поле строй, совершенно неожиданный даже для такого проницательного полководца, как Сципион. Кроме того, особенности его тактического построения должны были сковывать возможности противника для маневрирования.
С этой целью он стремился максимально эффективно использовать сразу три рода войск (пехоту и конницу вместе с «живой бронетехникой»).
Правда, справедливости ради скажем, что не всегда взаимодействие слонов с кавалерией и пехотинцами бывало максимально эффективно: если врагу удавалось преодолеть шок от первой атаки «живых танков» и быстро найти им противодействие, то их повторные атаки уже не были столь действенны и даже, наоборот, могли идти во вред самим карфагенянам. В то же время, если Ганнибал видел, что все его вышеперечисленные тактические уловки не сработают, т. е. ему не удастся сражаться на своих условиях, он всячески стремился избежать решительного боя. За редким исключением ему это удавалось, и, даже ввязавшись в бой, он все же успевал «выйти из воды сухим».
Роковая битва под Замой-Нараггарой стоит особняком! Подобно Кутузову в 1812 г. под Бородино, Ганнибал не дать ее не мог: обстоятельства требовали сражения «здесь и сейчас»!
И наконец, никому, кроме него и Александра Македонского, не удавалось держать свою армию на вражеской территории так долго.
Но следует ли из этого, что его можно и нужно ставить выше других великих полководцев?! Точно так же, как возможно ли считать кого-либо из них значительно выше Ганнибала?!
Последние годы тяжких скитаний старого, больного Ганнибала и его трагический конец стали закономерным финалом бурной, полной приключений, блестящих побед и горьких разочарований жизни солдата – Солдата, для которого Война была смыслом Жизни. Одолеваемый единственным стремлением – покорить и, если возможно, уничтожить Рим, Ганнибал поочередно поставил на карту в этой жестокой борьбе и будущее своей родины – Карфагена, и, оставшись уже совершенно один, собственную жизнь. Ею он сполна заплатил за все свои военные и политические ошибки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
