знакомые лица на каждом шагу. Могу их подарить кому-нибудь. А под Москвой, по-моему, еще хуже. Ездил к Федоровым на дачу. Очаровательно, как всегда, встретили меня, но эта подмосковная природа! Задымленные, забросанные бумагой, запыленные дачные места, и это на десятки километров. А купанье! Вспомнил я Дон, песчаное дно!
А эти курятники-дачки! Возвращался, когда солнце уже село, смотрел в окно и грустил, грустил. И особенно остро тебя вспоминал. Вот бы сейчас поговорить с тобой!
Больше писать не в силах, изнемогаю. О S., театре, романе и прочем в следующем письме. Будь бодра, здорова (отчего нет обещанной телеграммы, недоумеваю), целую крепко! Сергея погладь по голове.
Твой М.
Нездоровится — из-за жары, что ли?
165. Е. С. Булгаковой. 31 июля 1938 г.
Москва
Утром.
Дорогая Ку! Ты — молодец! Тебе надо иероглифы читать! Во многом ты ошиблась, но смысл письма и его основа разобраны верно. Я не помню точно текст, а то бы я прислал тебе перевод для сличения. При свидании сличишь.
Беспокоит меня то, что нет телеграммы. Что же это значит? Ну надеюсь, что все благополучно.
Мучает жара. Целую крепко.
Твой М.
166. Е. С. Булгаковой. 31 июля 1938 г.
Mosca, 31 Iuglio 1938
Doménica.
Buon giorno, cara Elena!
Perchè non mi rispondete alia telegramma? Spero ch’ella sia in buona salute! Cosa c’è di rimarcabile a Lebedjan? In Mosca il calore é quasi insopportabile. Non sto troppo bene. Non posso dormire bene quando fa così caldo come adesso.
Faccia i miei complimenti a tua sorella ridente (Ah! Mostro d’inferno!) et non credete già che vi dica il vero. Questa cantante cantava falso!
Arivederci, anima mia!
Vostro sincero amico
M.
Перевод:
Москва, 31 июля 1938
Воскресенье
Здравствуй, дорогая Елена!
Почему Вы не отвечаете мне на телеграмму? Надеюсь, Вы здоровы! Что интересного в Лебедяни? В Москве жара почти невыносимая. Я себя чувствую неважно. Не могу хорошо спать, когда так жарко.
Передай мои комплименты твоей сестре-хохотушке (Ах! Адское чудовище!), и не думайте, будто я говорю вам правду. Эта певица пела фальшиво!
До свидания, душа моя!
Ваш искренний друг
М.[619]
Дорогая Лю!
Я вижу, что испанским языком тебя не удивишь, поэтому перехожу на итальянский.
Беспокоюсь, что от тебя нет телеграммы. Как ты чувствуешь себя? Надеюсь, что у вас все благополучно?
* * *
Сейчас пришла открытка от 30-го (12 ч. дня). А телеграммы нет!
Фотографии не получал.
Целую тебя!
Твой М.
P. S. Вечером сегодня, когда упадет жара, примусь за театральное письмо. Там будет обо всем, в том числе и о S.
М.
167. Е. С. Булгаковой
1 августа 1938 г. Москва
Moscow
August, 1st 1938
My clear Helen,
only a few lines: how is jour health? Hallo!
Many thanks for your last letter! I was agreably surprised with the photo. Enjoyed it very much!
Yours very sincerely
Michael
Перевод:
Москва
1 августа 1938
Моя ясная Элен,
лишь несколько строк: как твое здоровье? Привет!
Громадное спасибо за твое прошлое письмо! Я был приятно удивлен получением фотографии. Не мог оторваться от нее.
Твой любящий
Михаил.
168. Е. С. Булгаковой. 2 августа 1938 г.
Москва
Дорогая Ку! Озабочен тем, что от тебя нет телеграммы о здоровье. Ку! Сообщи мне, пожалуйста, не откладывая, адрес Боярского[620] и Сахновского (это нужно Дмитриеву). Жара совершенно убивает. Тем не менее я работаю. План такой: как только сделаю все поправки (а это уже близко), перепишу всю пьесу начисто[621] и развяжусь и с Кихотом и с Санчо! Сергеево послание получил. Скажи, что я думаю о нем тепло и хорошо и верю в то, что он вырастет умным, способным, радующим тебя. Скажи, что тебя поручаю ему.
Твой М.
169. Е. С. Булгаковой. 4 августа 1938 г.
Москва
Дорогая Лю!
Получил только что закрытое твое письмо от 2-го. Какая тут Лебедянь! Сижу в тревоге из-за твоего здоровья как на иголках и жду не дождусь, когда кончится твое лебедянское сидение. У меня нет никакой возможности приехать в Лебедянь! Я чрезвычайно опечален тем, что тебя сейчас нет со мной, и только одним утешаю себя, что ты отдыхаешь. Но здоровье! Что это еще за оказия? Настроение духа у меня плохое, я озабочен, подавлен массой вопросов. Грущу, что тебя нет.
Целую крепко!
М.
170. Е. С. Булгаковой. 5 августа 1938 г.
Москва
Поздно вечером.
Дорогая Люсенька! Спасибо тебе за ласковые письма и радостную телеграмму, которая пришла сегодня утром.
Отчего до сих пор не послал тебе длинного письма, ты узнаешь из длинного письма. Составлять его буду завтра. Целую тебя крепко и хочу, чтобы ты была здоровой, бодрой и веселой. Поцелуй Сергея и спроси, как он находит роль Санчо — хорошей ли? Он смыслит в этих делах.
Жара упала!!
Твой М.
171. Е. С. Булгаковой. 7 августа 1938 г.
Москва
Поздно вечером.
Мой друг, сегодня, когда писал тебе днем письмо, узнал, что Станиславский умер. Все время как-то находился в уверенности, что Калужского известит театр, а сейчас меня взяло сомнение — вдруг не известили? Иду на телеграф, дам ему телеграмму сейчас.
Целую.
Твой М.
172. Е. С. Булгаковой. 7 августа 1938 г.
Москва
Дорогой друг Люси!
Одной из причин, почему я до сих пор не мог взяться за длинное письмо, явился Дмитриев. Он обрушился на меня из Ленинграда с сообщением, что его посылают на жительство в Таджикистан. Сейчас он хлопочет через Москвина[622] как депутата и МХТ о пересмотре этого решения, и есть надежда, что, так как за ним ничего не числится и жительство ему назначено как мужу сосланной его жены[623], а также потому, что значение его как большого театрального художника несомненно, участь его будет изменена.
* * *
Теперь приступаю к театральной беседе, о чем уж давно мечтаю, мой друг. «Questa cantante cantava falso» означает: «Эта певица пела фальшиво». Mostro d’inferno — исчадие ада[624]. (Monstrum латинск., monstre франц., monster англ., monstrum нем., monstruo исп. и mostro итальянск. — чудовище.) Да, это она, как ты справедливо догадалась, и, как видишь, на каком языке ни возьми, она — монстр. Она же и пела фальшиво.
