class="p1">Единственный кто не смеялся кроме него самого, это была итальянка Беатриче, которая просто делала вид что не понимает, что здесь такого, ну и эта молодая ДоХи, которая была сегодня за переводчика, она тоже была с преувеличенно серьезным лицом, но вот в глазах у нее скакали те еще бесенята. Что-же, похоже здесь всем, кроме него было очень весело.
- Вы что издеваетесь? – наконец прошипел он. - Если думаете, что это очень смешно, то это совсем не так. Я как официальный представитель требую, чтобы этого человека просто выдали нашей полиции. Сообщили его имя и выдали. Обещаю вам, что его наказание не будет сильно строгим, скорей всего просто депортация и все я думаю. И только не надо только мне здесь рассказывать, что вы не знаете кто это был. Прекрасно знаете, я уверен. Но вот только вместо нормального и делового разговора вы ломаете здесь комедию, в которой я похоже единственный зритель
Но хочу еще раз напомнить всем здесь присутствующим что этот «зритель» тот самый человек, который наблюдает за соблюдением корейского законодательства в пенитенциарных учреждениях страны. И я не потерплю такого пренебрежительного к себе отношения. И прав у меня достаточно чтобы усложнить вам здесь всем жизнь и под этими стенами, и в нашей стране, так что думайте, что на самом деле для вас важно?
Непонятный и временный попутчик, который вас может даже в чем-то и подставил, ну или хорошее, точнее хотя бы нейтральное отношение к вам такого человека как я? Я как один из высших чиновников в министерстве юстиции не потерплю хамского к себе отношения, запомните это!
Пауза, связанная с переводом сказанного чиновником главной в лагере - Беатриче и остальным, та ответила на английском, и вот наконец и обратный перевод слов итальянки от кореянки ДоХи.
- Мы понимаем ваше возмущение и недовольство. И в чём-то даже разделяем его. Но извините, как мы можем выдать вам человека, которого мы не знаем?
Если кто-то в нашем лагере и проявил излишнюю … инициативу и старание при общении с вами, то сейчас мы точно не сможем сказать кто это был. Нет, можно конечно было просто выбрать кого-то на роль этакой вот жертвы и сказать, что это именно он предъявил вам … свой протест. Но это не наш метод! Невинного человека мы выдать вам никак не можем.
А чтобы найти виновного нужна ваша помощь. Но вы же сами отказываетесь участвовать в опознании оскорбившего вас человека. Поэтому это только ваш выбор. Мы в лагере «Вместе с Агдан» хорошо понимаем, что такое презумпция невиновности и придерживаемся ей в полной мере.
И нам просто удивительно слышать такие странные предложения от вас, человека, который вроде как следит за соблюдением корейского законодательства в тюрьмах страны. По сути вы просите сейчас сотворить беззаконие и беспредел в отношении человека которого ни вы, ни мы даже не знаем. Выдать вам кого-то для практически внесудебной расправы - это точно не наш метод!
И очень жаль, что такое выражение как «презумпция невиновности» и «верховенство права» в Корее неизвестны. Особенно высокопоставленным корейскими чиновникам.
Так что наш ответ может быть только таким, другого вы не ждите! Если не хотите помочь нам, то и мы вам помочь бессильны. И никакие высшие чиновники с их правами и часто без обязанностей нас не переубедят.
Пауза…
- Jus summum saepe summa malitia est! – это неожиданно произнесла рыжая ирландка, как бы подводя черту под этим выступлением главы лагеря.
(Лат. - Высшее право часто есть высшее зло!)
Фразу, сказанную на латыни, перевести ДоХи не удалось, хотя Беатриче ее прекрасно поняла, на помощь же остальным пришла сама рыжеволосая ирландка. Она и перевела свою латынь на плохой, но в принципе понятный всем корейский.
Господин ЮнГи в ответ набрал в рот воздуха, но как набрал также и выдохнул его, потому что сказать на всё это ему по большому счету не было. Но тем не менее он сквозь зубы смог процедить.
- Понятно, будем считать, что это был один человек, который как вы говорите проявил излишнюю инициативу. Темнокожий парень, который к тому же хорошо может писать на нашем языке, вот правда говорит он на нем не очень. Поэтому ваши разговоры что он был один я считаю несостоятельными, что-то сильно сомневаюсь, что этот африканец или кто он там на самом деле, владеет корейской письменностью. Поэтому по крайней мере один корейский сообщник у него точно был.
- Что? - возмутилась Беатриче выслушав перевод. – Знаете господин Квак ЮнГи от этих ваших слов запахло уж чем-то совсем нехорошим. Открыто и публично заявлять, что люди с другим оттенком кожи не способны к образованию, а конкретно к изучению языков и письменности другого народа, ну не знаю, по меньше мере это не очень и красиво, а в большей от этих слов ощутимо попахивает фашизмом.
Той самой идеологией где заявлены преимущества одной расы перед другими, неполноценными, которые не способны к созиданию и образованию. Знаете, я как человек в чьей стране зародилась такое страшное явление как фашизм категорически против его проявления в мире в общем, а в частности сильно против его проявлений в этом лагере, в том или ином виде.
Честно говоря, не думала, что столкнусь с подобным в Корее. Особенно что услышу подобное от высокопоставленного корейского чиновника. Странно все это. Может вы господин Квак ЮнГи на ночь и «Майн кампф» почитываете? Так вот, авторитетно вам заявляю, бросьте это дело, оно вас до добра не доведёт уж поверьте девушке чей дед и прадед воевали в партизанских отрядах против фашистов во вторую мировую войну.
( нем. «Mein Kampf» - «Моя борьба» МФА — политический и идеологический манифест Адольфа Гитлера, лидера Национал-социалистической рабочей партии Германии. В нём Гитлер описал свой путь в политику и своё мировоззрение. Книга содержит автобиографию Гитлера, но в основном представляет собой программный памфлет и пропагандистский документ, призванный упрочить позиции НСДАП. Прим. – автора).
Пока эта несколько эмоциональная речь переводилась большому чиновнику, Ала украдкой даже успела показать итальянке большой палец в жесте одобрения.
- Ничего я такого на ночь не почитываю. – дослушав перевод начал отвечать
