вцепились в ее запястья.
– Убери руки, мерзкая….
Голос оборвался, и Нина увидела. Это был бесконечный поток мыслей и воспоминаний, полный боли, страданий и огня.
Олеся, погибшая на костре. Ее слова, сорвавшиеся с языка на смертном одре. Люди. Волки. Люди-волки. Желтые гневные глаза. Острые клыки, впивающиеся в тело Нины и разрывающие ее нежную плоть на части. Люди-звери. Сева-зверь, убивший ее.
Олеся опустила ее руки и отвернулась, болезненно скривив губы.
– Он убил тебя, Нина, – прошептала она. – Кольцо засосало твою душу, поэтому ты оказалась здесь.
– Нет, это неправда! – Нина кричала так громко, но никто не обратил внимания. – Это невозможно!
– Я тоже так думала, пока не очнулась здесь.
– Я не верю!
– Тебе придется. Сожалею, что так произошло, но уже ничего не изменить.
– Нет! Нет…. Я не верю….
Голова внезапно закружилась, а дыхание стало совсем редким. Нина внезапно ощутила, как жизнь, ее собственная, начинает утекать сквозь пальцы, подобно воздуху.
– Что происходит? – страх волной сносил сознание.
– Ты уходишь, – Олеся смотрела на нее с жалостью. – Чистым душам нет места на проклятой земле.
– Помоги мне!
– Уходи, Нина, ты теперь свободна.
– Помоги мне, прошу! Ты же создала все это! Ты можешь спасти меня!
– Я? Грязная простолюдинка, у которой даже нет права голоса?
– Я не хочу умирать!
– А я не хочу видеть тебя рядом до конца дней, – Олеся поднялась на ноги и ушла, не желая видеть агонию умирающей души.
– Олеся, пожалуйста! – голос оборвался, но нутро продолжало кричать и цепляться за жизнь.
– Прощай, Нина.
– Нет!
Деревня погрузилась во мрак в тот момент, когда сердце перестало биться.
«Так вот какая ты, смерть», – подумала Нина, проваливаясь в огромную черную пропасть и внезапно слыша слабый отдаленный шепот.
Мое прекрасное создание, ты живешь в моем воображении. Ты сильна и независима. Никто не хотел твоей смерти, поэтому держи мою руку и живи, как будто в этом и есть смысл. Вдохни глубже. Теперь ты свободна.
12
Ночь была полна звуков: дуновение ветра, трель пролетевшей птицы, журчание ручья под окнами, скрип старого дома. Звонкий детский смех звучал так неестественно в такое позднее время, но и он скоро стих. Все спали, сытые, спокойные, укрытые чистыми теплыми одеялами, уверенные в своем будущем.
Все, кроме Нины. Удивительно, она уже столько лет не может спать, но продолжает еженощно укладываться в постель, будто это чем-то поможет. Душа никогда не спит, а это был единственный способ хоть немного почувствовать себя человеком. Надежда, что однажды девушка сможет сама уснуть и проснуться, теплилась внутри.
Жаль, этому никогда не бывать. Пока ее вынужденное тело полно сил, она не сможет забыться.
Как редки были эти моменты радости упокоения, но даже они были полны гнева и отчаяния.
За что ей такое наказание? Вечное скитание из тела в тело и секундное посещение иного мира, где таилось настоящее зло, заслуживающее жестокого наказания.
Сколько раз Нина пожалела, что поехала в тот день в поместье. Нет, она ненавидела себя за эту слабость. Если бы не кольцо.
Нина так привыкла к нему, что уже давно не ощущала его на своем пальце. Точнее, на пальце нового тела, ее душа не способна носить кольца.
Когда ее в первый раз выбросило из мира проклятых, девушка решила, что все было лишь жутким сном. Эти мысли до сих пор не покидают ее. Ужас, охвативший сознание, был невыносим. Ей было так плохо, а из отражения в воде на нее смотрело чужое лицо, ставшее ее собственным.
Она не понимала, как это случилось, она кричала, плакала и просила помощи у людей, что встречались ей, но они проходили мимо. Дальше Нина помнила плохо, пока вновь не оказалась в той кошмарной деревне, но не пробыла там и секунды. Она открыла глаза, ее окружали теплые светлые стены, так похожие на ее родной дом. Но это было лишь иллюзией, а из зеркала на нее смотрело другое лицо.
– Это кошмарный сон. Мне нужно проснуться.
Но это не было сном. Кольцо горело на ее пальце. Оно рассказало Нине свою историю, и ей пришлось смириться с тем, что ее душа заточена в кольце на целую вечность, и ей придется жить с ним, меняя постаревшее тело на более молодой подходящий сосуд.
Сева убил ее в образе зверя, и она знала, где они живут. Она ненавидела их так сильно, что едва с ума не сходила от отчаяния.
Они обрекли Нину на вечные страдания, и ей хотелось сделать с ними тоже самое. Но как ей справиться с этой звериной силой, ведь их так много, а она одна. Кольцо дало ответ.
Морион не только сохранил ей жизнь, но и дал великое могущество управления сознанием.
Нина пришла к ним спустя время, вновь в эту ужасную деревню, где оборвалась ее жизнь. Нина даже не понимала, что именно заставило ее прийти сюда. Либо отчаяние, либо ненависть, либо полное безрассудство, либо же сладкая месть.
Люди смотрели на нее, но Нина видела их лишь жалкими зверями. Их примитивные умы легко поддались ее разуму и склонили головы так низко, что она слышала хруст их шей.
Все, кроме одного.
Сева изменился, некогда прекрасное лицо покрылось морщинами и шрамами, но он все также был крепок и широк в плечах, несмотря на серебро волос и усталость глаз.
Кольцо не могло соблазнить его мысли, оно пылало и тянулось к нему. Нина боялась, что это испортит все, но мысли бежали впереди рассудка.
Как Сева смел продолжать жить после случившегося? Как он смел смотреть на Нину с таким холодным спокойствием? Он же знал, что это Нина, чувствовал ее душу даже на расстоянии. Почему он не склонил колено перед ней в знак собственной вины?
Все могло пойти иначе, если бы она услышала его раскаяние, но Сева был слишком горд. Он заслуживал самой худшей смерти.
Звери обратились в один миг, стоило Нине подумать. Она натравила их на Севу, желая вызвать страх скорой смерти. Он ответил гневом на гнев. Это была жестокая война, кровь лилась рекой, а Нина наслаждалась этим, чувствуя, как эти мерзкие звери покоряются ее воле.
Ее мести тому, кто сделал с ней это.
Осознание пришло внезапно.
Все эти желтые глаза и острые клыки не могли дать ей желаемого, ибо не они были причиной.
Олеся.
Она сделала их такими, безумными, жестокими и потерявшими разум. Она посеяла раздор, а сама спряталась в своем жалком мирке, наблюдая со стороны, как они убивают друг друга огнем своей ненависти.
