class="p1">
Губернатор. Друзья мои! Как отец, обращаюсь к вам, и притом отец родной: прекратите забастовку и станьте на работу! Любя вас всей душой и жалея, говорю!
Кякива переводит. Гул, шум.
Русский рабочий. Не станем на работу, если требования не удовлетворят!
Толпа: «Не станем на работу!» Шум. Свистки.
Губернатор. Ах так?.. Ну так вот что: предупреждаю, что если завтра, как дадут гудок, не станете на работу, я вас... по этапу... в Сибирь!
Трейниц. Давно бы так...
Кякива (толпе). Сибирь!
Порфирий. Не станем на работу!
Шум, свист.
Губернатор. Ах вот как?! Бунт? (Указывая полицмейстеру на Порфирия, Геронтия и русского рабочего.) Арестовать зачинщиков. Арестовать!
Полицмейстер (городовым). Берите их!
Городовые устремляются вперед.
Русский рабочий. Вон оно что! Выманил вперед, говорит — поговорим, а потом брать?! Товарищи! Полюбуйтесь на отца родного губернатора!
Толпа вскричала: «Берите и нас! Берите!»
Губернатор. Эй, стражников сюда!
Выбегают стражники, хватают выбежавших.
Полицмейстер. И этого бери! И этого!
Ваншейдт убегает.
Губернатор. Убрать толпу! Очистить двор!
Рабочие. Берите! Берите!
Порфирий. Сажайте всех!
Губернатор. Лошадей мне!!
Занавес.
Картина седьмая
Утро мартовское. Площадь перед зданием пересыльной казармы. Большие ворота, забор. В окнах казарм смутно мелькают лица за решетками. Иногда доносится из казармы песня, обрывается. Временами гул. На площади перед казармами Ловен, околоточный, жидкая группа городовых; Ловен и околоточный хмуры, поглядывают вдаль. Издали сперва чуть слышный, а потом нарастающий гул очень большой приближающейся толпы. Она подходит с песнями и трудно различимыми выкриками. Ловен проявляет беспокойство. В казарме услышали приближение. Гул. Полицейский свисток за воротами. Голос: «Отойди от окна». С другой стороны послышался стук подлетевших фаэтонов. Ловен подтягивается, берет под козырек. Поспешно выходят Дрягин, Зейдлиц, два жандарма, Кадиков[11].
Дрягин. Идут?
Ловен. Так точно. Идут. (Вздыхает.)
Дрягин. Много их?
Ловен. Тысяч до двух...
Дрягин. Черт знает что такое... (Оглядывается, подзывает жандарма.) Беги к капитану Антадзе, скажи, чтобы вел роту сюда.
Жандарм. Слушаюсь, ваше превосходительство! (Убегает.)
Зейдлиц (вынув бинокль, буравит глазами приближающуюся толпу. Лицо его вспыхивает радостью. Он обращается к жандарму). Смотри-ка... рядом с вожаками... в башлыке... Видишь?
Жандарм. Ника... Так точно. Вижу.
Зейдлиц. Чужой? Или ротшильдовский?
Жандарм. Кажись... Так не помню... Кажись, чужой...
Зейдлиц (Кадикову). Башлык чужой?
Кадиков. Чужой башлык... так точно.
Зейдлиц. Кто флаг несет?
Кадиков. Хиримьянц... ротшильдовский...
Зейдлиц. Так, так... (Прячет бинокль, обращается к Ловену.) Вот она, птица! Видите, полковник?.. Вон рядом с флагом... Теперь все понятно...
Ловен вздыхает.
Зейдлиц. Надо будет потеснить толпу, полковник, и когда начнется кутерьма, этого взять непременно. Это он и есть...
Ловен. Может, из рабочих...
Зейдлиц. Положитесь на мой глаз. Еще не обманывал ни разу. Я хорошо знаю этих господ. Надо отрезать его и взять...
Ловен. Толпа велика...
Зейдлиц. Надо, надо, полковник... (Жандарму.) Руководи городовыми, брать, брать этого в башлыке, рядом с флагом...
Шум разрастается неимоверно. Толпа вышла... Впереди идут Хиримьянц с красным флагом, Сталин, Теофил, Наталия и другие.
Дрягин. Остановиться!
Околоточный засвистел, толпа ответила криком и свистом. Стихло.
Остановиться!
Сталин. А нам больше и некуда идти... Мы пришли куда нужно. (Поднимается на камень у забора казармы, кричит, обращаясь к окнам казармы.) Братья! Здравствуйте! Вас не забыли! Мы пришли, чтобы вас освободить!
Казарма отвечает на это криками. Из окон машут руками. Околоточный залился свистом... Стихает.
Дрягин. Что это значит? Замолчать! Бунт? Да вы знаете, чем это пахнет! Кадиков!
Кадиков кричит по-грузински.
Теофил. Молчи, шпион!
Толпа разразилась свистом.
Кадиков (Дрягину). Говорит, шпион...
Дрягин. Без вас слышу! (Толпе.) Что означает это беззаконное появление?
Хиримьянц. Мы пришли требовать, чтобы освободили наших братьев, ни в чем не повинных!
Толпа: «Освободите их! Освободите их!»
Дрягин. Они арестованы за подстрекательство к беспорядкам и выпущены быть не могут без приказания из Кутаиса. Приказываю разойтись. Толпа, разойдись!
Сталин. Нет, толпа не разойдется!
Дрягин. Смотрите! Разойдитесь! (Ловену.) Оттеснить толпу!
Зейдлиц (жандарму). Действуй!
Ловен. Городовые! Тесните толпу!
Цепь городовых бросается вперед, жандарм ввинчивается <...> пробирается к Сталину, но толпа смыкается.
Каладзе. Назад, Сосо, назад!
Сталин. Ничего, ничего...
Городовые пытаются пустить в ход шашки в ножнах, но толпа их отбрасывает, так же как и жандарма.
Зейдлиц (Дрягину). Надо солдат, солдат, Михаил Николаевич!
Дрягин. Идут!
Послышался топот подходящей роты и стук барабанов.
Теофил. Зачем на безоружных бросаете солдат? А?
Толпа: «Войско идет? Солдаты! Солдаты!»
Сталин. Не бойтесь их! Не бойтесь и стойте твердо.
Гул в казарме.
Теофил. Они стрелять не будут! Они не могут стрелять!
Антадзе (за сценой). Рота, стой! Первый взвод вперед, винтовки на руку, за мной! (Выбегает на сцену.) Теснить толпу прикладами!
Взвод солдат идет за Антадзе, толпа встречает солдат свистом. Солдаты пускают в ход приклады. Тогда полетели камни... Толпа наваливается на солдат. Камень попадает в голову Антадзе, тот выхватывает револьвер, ударяет одного из рабочих рукояткой...
Ловен. Эх...
Антадзе. Ах ты сволочь! Взвод, назад!
Солдаты начинают отступать, скрываются, Антадзе исчезает за кулисами.
Рота!..
Глухо его команды, затем тоскливый рожок. Голос в толпе: «Стрелять будут!»
Теофил. Они не смеют стрелять в безоружных!
Вдруг ворота начинают трещать под напором толпы заключенных во дворе казармы, ворота распахиваются, первым выбегает без фуражки растерянный полицейский, затем Порфирий и несколько рабочих.
Порфирий. Братья!
Зейдлиц. Михаил Николаевич, скорей отсюда, мы на мушке прицела!
Первый убегает, за ним кинулись куда попало городовые. Убегают Дрягин, Кадиков, Ловен, околоточный. Рожок.
Антадзе (глухо, за сценой). Рота!..
Глухо его команды. Затем залп за сценой.
Теофил. Стойте твердо! Это холостые.
Второй залп. Падает Порфирий, Каладзе... начинают падать убитые... Послышались крики женщин... Начинается смятение, Наталия в ужасе закрывает лицо руками. Третий залп... Толпа побежала. В ворота казармы обратно бросаются выбежавшие под огонь. Порфирий поднимается, держится за раненую руку, прижимается к забору.
Порфирий. Сгорите вы, сгорите!.. (Отступает, скрывается.)
Рабочий (пошатнувшись). Это мне? Еще давай, еще давай! (Разрывает на груди рубаху, падает.)
Наталия отбегает к забору, кричит. Еще несколько отдельных выстрелов. Стрельба прекращается.
Сталин (грозит кулаком вдаль). Вспомните, вспомните вы этот день!.. (Наклоняется к раненому Геронтию.) Геронтий! Геронтий...
Геронтий. Воды...
Сталин (поднимает Геронтия, закидывает его здоровую руку себе за шею, ведет его).
Выбегает Наталия,
