До Земли оставалось несколько тысяч километров — рукой подать.
Какими словами описать волнение орионцев, которые приникли к обзорным экранам! Они всматривались в сверкающие на солнце прозрачные купола строений, расположенные там и сям живописными группами. Как теперь живут люди на Земле? Что волнует, что интересует, что печалит их?
Со времени старта «Ориона» по корабельному времени протекло сравнительно немного времени — около тридцати лет. А здесь, на Земле… Вычислить, сколько времени прошло на Земле, было не просто. Лишь накануне вхождения «Ориона» в Солнечную систему корабельный математик Петр Брага сообщил экипажу результаты кропотливых подсчетов, которыми он занимался — правда, урывками — в течение последних месяцев полета. По такому случаю весь экипаж собрался в кают-компании (участок пути выдался спокойный, и корабль вели автоматы).
— Земляне ушли от нас вперед примерно на десять веков, — сообщил Брага.
Конечно, орионцы ждали подобной цифры, и все равно ела прозвучала ошеломляюще.
Первым нарушил молчание юный Брок.
— Ты не ошибся, Петр? — спросил он.
— Выходит, мы отстали от землян на десять веков? — негромко произнесла Любава, ровесница Брока, как и он, родившаяся на «Орионе».
— Д-допустима и такая формулировка, — согласился Брага, заикаясь, как всегда, в минуты волнения. Он стоял, прислонившись к калькулятору, высокий, чуть сутуловатый, широкоскулый.
— Каких высот достигли земляне?.. — высказал капитал общий вопрос, носивший, впрочем, скорее риторический характер: разве можно предугадать — хотя бы в общих чертях человеческий прогресс на таком чудовищном интервале времени?
— А ты можешь, Петр, назвать год, в который мы попали? — допытывался дотошный штурман.
Брага покачал головой.
— Я смог определить только порядок величины отставания «Ориона», — сказал он.
— Прилетим — все выясним на месте, — заключил капитан.
Сказал он негромко, но услышали его все. «Прилетим»… Как волнующе и в то же время обыденно прозвучало-то слово! И вот он приближался, момент, о котором говорил напитан. «Орион» описывал вокруг Земли последние витки в поисках необходимой для шлюпки посадочной площадки. Получив от капитана управление, Григо менял курс корабля. Он делал это, повинуясь неосознанным импульсам. И радостно улыбнулся, когда увидел внизу то, что все время искал. Огромная ровная площадка, выплывшая откуда-то сбоку экрана, напомнила ему космодром, похожий на то лунное сооружение, с которого некогда стартовал «Орион».
По краям площадки тянутся приземистые строения — наверное, службы. Немного поодаль возвышается башня космической связи. К счастью, поле свободно. Только на запасных стоянках стоят ракеты. Похоже, на приколе. Неисправные, что ли? «Прилетим — выясним на месте», — подумал Григо словами капитана. И тотчас в переговорной мембране прозвучал капитанский голос:
— Годится площадка, Григо?
— Вполне, Джой.
— Будем высаживаться, — решил капитан.
— Погоди, погоди, капитан, — зачастил вдруг снова Григо, — «Орион» описал вокруг Земли только два витка…
— Ну и что? — не понял капитан.
— А мы должны сделать три витка.
— Что значит — должны? Кому должны? Что ты мелешь, Григо? — сказал капитан. — Площадка-то найдена?
— Найдена.
— Подходящая?
— Подходящая.
— Так в чем же дело? Для шуточек сейчас не самое подходящее время.
— Поверь мне. Джой, поверь, нужно описать еще один виток, — заволновался штурман.
— Что за дьявольщина! — рассердился капитан, голос его загремел во всех отсеках, поскольку была включена общая связь. — Знаешь, Григо, к шарадам я тоже не расположен!
— Джой, я не могу сейчас объяснить… Но это крайне важно… Разреши сделать еще один виток, — взмолился штурман.
— Ладно, — согласился капитан. — Нервы, дружище, — добавил он.
Облюбованный космодром скрылся из виду. Вскоре исчезли изрезанные края суши, блеснула сизая подкова океана.
— Что это за континент? — спросила Любава.
— Австралия, — ответил Брок, старательно изучавший на борту географию.
«Орион» пересек терминатор, день на корабле и на Земле сменился ночью.
Любава выглянула в иллюминатор: совсем рядом плыла полная Луна. Луна? Но почему такого странного цвета? Она голубая, совсем как Земля издали. А во всех микрофильмах о Земле, которые видела Любава, Луна желтая… Ну конечно! На Луне создали искусственную атмосферу. Как это она сразу не догадалась? Для землян ведь прошло столько времени…
Последние полтора часа — продолжительность полного витка — тянулись для орионцев мучительно долго.
Но вот снова показался Австралийский материк. Шлюпка отделилась от «Ориона», превратившегося в искусственный спутник Земли, и пошла на посадку.
Спуск прошел без приключений, хотя ракетные приборы барахлили. Покачнувшись, шлюпка замерла на стабилизаторах. Грохот двигателей смолк. Первым из люка вышел капитан, за ним высыпали остальные. Бетонные плиты космодрома источали жар раскаленного летнего полдня. Чахлая трава, пробившаяся между плитами, поникла от зноя.
— Похоже, мы в лето попали, Петр, — сказал капитан. Брага пожал плечами.
— Ты от него, Джой, еще число и месяц потребуй! — усмехнулся штурман. — А он даже год определить не может…
— Оставь, Григо, — оборвал капитан.
Любава, нагнувшись, сорвала цветок, похожий на белый пушистый шарик.
— У нас в оранжерее такого не было, — сказала она, рассматривая маленькое чудо. Да, здесь, на Земле, она каждый миг ждала чуда.
Брок, запрокинув голову, смотрел то ли на облака, то ли на одинокого коршуна, который кружил над космодромом.
Вдали виднелись контуры ракет. Из-за нагретого воздуха казалось, что они слегка покачиваются.
— Где же люди? — спросил Григо, ни к кому не обращаясь.
Космодром был пустынен — никто не спешил их встречать. Орпонцы сбились в кучку, совещаясь.
— Может быть, нас не заметили? — сказала Любава.
— Еще чего! «Орион» не иголка, — хмуро ответил Григо.
— Пойдем пешком, — сказал капитан, указав на космодромные постройки. — По крайней мере, там тень.
— Туда не меньше десяти километров, — прикинул Брага, жмурясь от солнца.
— Да еще по такой жаре, — подхватил Григо. — Люди измучены, капитан…
В этот миг от ближайшего строения что-то отделилось и, поблескивая, двинулось в их сторону. Вскоре все разобрали, что это была прозрачная машина, формой напоминавшая каплю. Она легко скользила в полуметре над космодромом.
