Капитан противника, надо отдать ему должное, был человеком неглупым и быстро понял, что дела принимают скверный оборот: кормовое орудие выведено из строя, надстройка горит и орудия на ней из-за этого небоеспособны, а под огонь носового, более верткий и не уступающий в скорости противник просто не будет подставляться. Поэтому, он принял самое верное в данной ситуации решение и, включив дымопостановщик, дал полный ход и начал уходить на полной скорости, вызывая по рации подмогу на всех частотах. Катер с наемниками, направлявшийся к «Марибэль», поняв, что происходит, дал газу еще раньше и унесся, теряясь в островном лабиринте.
«Интернационал» сделал им вдогонку еще два выстрела, но из-за задымления, попадания подтвердить не удалось и убедившись, что отступление не притворное, вернулся и начал брать «Марибэль» на буксир. Кроме того, сбежавшие наемники бросили один из своих катеров. Видимо, Федор сумел-таки «достучаться» до каких-то важных узлов. Капитан торопил всех, но механики, высаженные чтобы запустить ВСУ и выбрать якоря, не могли бросить трофей и, развернув кран, выволокли катер на палубу.
Буксировку начали когда уже стало смеркаться. Пробираться в темноте по узким проливам таща здоровенный сухогруз делом было сложным, так что Капитан встал к штурвалу лично, а рулевых отправил следить, проходит «Марибэль» за ним или нет и, при необходимости, отдать буксирные концы и бросить якоря, чтобы не напороться еще на что-то.
* * *
Барабашка забралась на мостик, неся перед собой кофейник словно щит. Она до сих пор не особо понимала в морских делах, поэтому данное место, равно как и машинное, вызывало у неё суеверный трепет.
— Я вам кофе принесла…
— Спасибо… — кивнув, Капитан принял наполненную чашку, — А остальное кому?
— Ну всем… Кто не спит.
— А ты чего не спишь?
— Не знаю. Все работают, я тоже хочу помочь…
— Хвалю… Ксюха там как?
— Она спит. Я сказала, что мы её уже домой везем.
— Обрадовалась?
— Не знаю. По моему, не очень. А может мы её у нас оставим?
— Ну ты чего? Так нельзя. Она же не щенок. У неё отец есть. Он переживает.
— Жалко. Она мне понравилась. Мне с ней не скучно готовить.
— Понимаю… Но все равно так делать нельзя… Ты сама-то как? — Капитан, вздохнув попытался перевести тему, — Не испугалась, когда пальба началась?
— Немного. Они нас точно не догонят?
— Ну тем уже сильно не до нас.
— А другие?
— А другие нас уже хрен найдут.
— Почему?
— Мы уже часа два идем. Пусть медленно, но идем. Так что, даже если они найдут место, где мы были, искать нас уже бесполезно.
— Но мы же медленно идем?
— Медленно, но верно. Смотри. Допустим, вот точка, где мы были… — Капитан взял со штурманского столика циркуль, — От неё мы идем два часа со скоростью… Примерно три узла.
Выставив значение по линейке, Капитан очертил окружность.
— Понимаешь, почему круг?
— Нет… — Барабашка помотала головой, — Я не очень хорошо в географии разбираюсь.
— В геометрии… Не суть. Круг потому, что они не знают, в какую сторону мы пошли. То есть, чтобы нас найти, они должны вокруг точки где мы были, на два часа нашего хода обшарить. Поняла?
— Ага!
— За два часа мы прошли одиннадцать километров. Вроде пустяк, но им-то надо… — Капитан задумался, прикидывая в уме, — Ну примерно триста, почти четыреста квадратных километров обыскать!
— Ого! Это так много!?
— Представь себе. Но мы-то на месте не стоим, так что, пока они ищут, еще, ну, допустим, час пройдет.
Выставив на циркуле новое значение, Капитан очертил еще одну окружность и постучал по ней пальцем. Барабашка с интересом посмотрела.
— А теперь скажи, если они нас за этот час не найдут, насколько у них площадь поиска увеличится?
— Ну там два часа было… — Барабашка, смешно надув губы, принялась считать на пальцах, — А тут еще час… Два это будет один и один. Значит один, это половина от двух… В половину?
— Нет. В два с лишним раза!
— Правда!? А почему?
— Дистанция, что мы прошли, это радиус. А площадь круга считается по формуле, квадрат радиуса на «Пи».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Какое «Пи»? — Барабашка посмотрела вниз, так как все «пи», что она слышала, касались именно этих мест.
— Не то. Число это… Специальное… Для расчета окружностей. Примерно трем равняется.
— Примерно?
— Да. Точно до сих пор считают, но тем, кто нас ищет и того хватит. С каждым часом все больше искать, а чем больше ищут, тем дальше мы уходим, а чем дальше уходим, тем больше искать… И так до полной безнадежности. К рассвету уже проще застрелиться будет.
— Здорово! — глаза Барабашки округлились от восторга, — Вы тоже, умеете «рассчитывать»!? Просто Антон все время говорит, что он рассчитывает, поэтому у него все так здорово выходит!
— А то! Не он один тут умный… Ладно — ты хотела другим вахтам кофе отнести. Неси — остынет же…
Послушно кивнув, все еще находящаяся под впечатлением от демонстрации простейших расчетов Барабашка спустилась и пошла на бак. Там Тайга вынимала снаряды из укладки, а китты внимательно их изучали.
— А что вы делаете?
— Снаряды перебираем.
— А зачем?
— Я еще удивлялся, что все как-то слишком хорошо с теми переснаряженными снарядами, — философски хмыкнул Калибр почесываясь, — И с навеской не накосячили и обжали как надо. Только, под видом фугасного, «светлячок» беспарашютный подсунули. Получилось неплохо, но ну его нахер такие приколы.
— А! То есть они разные бывают?
— Те че надо, куколка, на? — грубовато осведомилась Тайга, — Че хотела, на?
— Я вам кофе принесла…
— Заебись, на, а то меня уже рубит, на… Это все мне, на?
— Если хочешь…
— Хочу, на… — Тайга опустошила кофейник тремя мощными глотками, — Держи, на, благодарствую, на!
Забрав опустошенный кофенийк, Барабашка ушла варить следующую порцию. Притащив еще два снаряда, Тайга села передохнуть, глядя той в след.
— Заебись ей, на. Завидую, на…
— Ты ей завидуешь? — удивился Ур.
— А хули, на? Такая же тупая, как и я, на. Только её все хотят выебать, а меня все больше уебать. Обидно, на.
— Пытаешься быть самцом — готовься, что требовать будут как с него. А это, периодически, больно. Скажи еще, что я не прав?
— Прав, на…
— И в чем проблема?
— Не знаю, на… Просто, иногда, заебывает, на…
— Все в твоих руках. Сделай ебало попроще, найди себе самца и вперед.
— Не, на… Это дети, кухня, вся хуйня, на… Я так не умею, на. Мне с Келпи заебись, на.
— Ну тогда делай, что умеешь и не ной. Следующие…
Сварив еще кофе, Барабашка потопала на корму. Там Михай с Багиром смотрели на болтавшийся на буксире сухогруз. Точнее, на стоявший поверх крышки второго трюма трофейный катер.
— А як ви думаете, пане..? Якщо Федир катер покоцав, але витягли ми, то чий це трофей вважаеться?
— Когда ты утка падстрэлыл, а собака вытащыла, то чэй утка?
— Ни. Така аналогия тут не застосовна.
— Почэму?
— В першу чергу тому, що ми з вами не собаки. А навить якщо и з такого боку дивитися, то собаку все одно за це годувати належить.
— Проставытся!
— Тю… Та навищо нам це «проставиться»? У нас того добра у самих вистачае…
— Вах, ты чэго ко мнэ прыстал!? Чэго ты мнэ душу мотаэшь!? Я нэ знаю, как эго дэлыт надо! Сэйчас уйдэм, успакоымся и там, нэ торопясь, разбэрэмся! Чэго тэбэ этот катэр, нужэн, что ли!?
— А може и нужон? Штука редкая, цени — нималой. Якщо продавати — частки будуть хороши. Якщо оставляти — теж треба видразу виришити, чие, хто господар? А то може ничие? Тоди мое буде!
— Э-э-э!!! Патом, я сказал! — Багир махнул на приятеля рукой, хотел закурить, но заметил Барабашку, — Вай, красавыца — ты чэго нэ спыш?
— Вахтам кофе ношу! Будете?
— Канэшна!
Жестом фокусника Багир извлек из кармана плоскую шайбу, снял крышку, взмахнул и та превратилась в стакан. Барабашка аж охнула от удивления.
