– То-то и оно. Добро пожаловать в Гвопродж.
– Гвопродж?
– Глобальную войну против Джонса.
* * *
Замбоангский форпост Гвопродж оказался частью военной авиабазы, выстроенной на прибрежной равнине перед захолустным городком, среди рисовых полей. Сама база была обнесена довольно солидной оградой и охранялась. Угол, который занимал Шеймус со своей командой, представлял собой отдельное укрепление за высокой проволочной сеткой, АКЛ и штабелями стальных контейнеров. Въезжавшим машинам приходилось выписывать зигзаги между этими контейнерами, и Шеймус заверил Оливию, что они заполнены землей, так что начиненный взрывчаткой грузовик не сможет просто оттолкнуть их с дороги. За оборонительным периметром оказался маленький симулякр Америки: сборные домики, оборудованные ревущими кондиционерами, к которым тянулись кабели от работающего с подветренной стороны дизельного генератора. Некоторые домики служили казармой для Шеймуса и его команды, один был гостевой, для таких как Оливия; имелся и сдвоенный, с кухней и столовой в одном конце и конференц-залом в другой.
На базе, как и везде в мире, все ошивались на кухне, поэтому Оливия, бросив рюкзак на своем новом месте и приняв душ, пошла в сдвоенный домик. Шеймус и двое его подчиненных были здесь – кто на диване, кто за столом. Все попивали легкие американские напитки и пялились в экраны ноутбуков. Собственно, сцена выглядела чисто американской для Оливии, которая первая бы признала, что это не имеет ровно никакого значения, поскольку она практически не бывала в Штатах. Команда Шеймуса была до крайности мультиэтничной: в шортах и футболках ребята явно чувствовали себя неуютно, как будто предпочли бы сменить их на форму. На них было навешано уйма всего: кобуры с пистолетами, ножи, рации. Даже очки пристегивались ремешком. Раньше всех их познакомили с Оливией официально; теперь, когда она вошла, дело ограничилось кивками. Все были сосредоточены на том, что происходило в компьютерах: какая-то ожесточенная схватка.
– Эти гады пытаются обойти нас слева!
– Вижу, иду. Прикройте меня!
– Бросаю короля-ведьмака и жму к тебе. Добейте кто-нибудь гада. Тебе надо несколько раз вмазать скиллом королевский удар, Шейм.
Шеймус сказал:
– Понял. Перевооружаюсь, прикрой меня на секундочку… Готово… Блин!
Все разом откинулись назад и расхохотались так, что у Оливии заложило уши.
– Блин! – подхватил невысокий афроамериканец. – Он тебя поджарил.
– Теперь нам капец, – сказал латинос. – Депонируй барахло, пока еще можешь.
Яростный стук клавиш и щелканье мышкой, злой смех, и (как догадалась Оливия) все их персонажи в игровом мире погибли.
По всей столовой, на подоконниках и кухонных полках, стояли пластмассовые куклы: тролле– и эльфоподобные фэнтезийные существа в причудливых нарядах, вооруженные до зубов невероятным псевдосредневековым оружием. Каждая фигурка крепилась на якобы каменной подставке с именем. Оливия взяла одну – очень бережно, потому что ими здесь явно дорожили, – и перевернула. На нижней стороне подставки был оттиснут логотип Корпорации-9592.
Это был ответ на вопрос, который она стеснялась задать из страха показаться феноменальной дурой: «Вы играете в «Т’Эрру»?» Оливия не была геймером и не могла отличить одну игру от другой.
– Оливия!
Она подняла глаза и встретилась взглядом с Шеймусом, смотревшим из-за экрана ноутбука. Шеймус говорил с преувеличенным спокойствием.
– Поставь… тролля… на место… и… отойди.
Ясно, он шутит. Оливия аккуратно поставила фигурку и невинно спрятала руки за спину. Мужчины шумно выдохнули, как будто при них обезвредили самодельное взрывное устройство.
– Прости, что тронула твою куклу, – сказала Оливия. – Я не знала, как Тораккс для тебя важен.
Молчание. Слово «кукла» лишило их дара речи.
– Я не особо разбираюсь в «Т’Эрре», – продолжила она. – Этот Тораккс – он какой-то важный персонаж в игре?
– Тораккс – мой персонаж, – ответил Шеймус.
– Вау! Ты на таком уровне, что из твоего личного персонажа сделали куклу?
– Это называется «игровая фигурка», – объяснил он. – Ничего особенного. Если у тебя есть персонаж в «Т’Эрре», просто заполняешь форму на сайте и переводишь пятьдесят баксов. Тебе сделают такую на трехмерном принтере и вышлют по почте. Военнослужащим на действительной службе – скидка.
– А ты на действительной службе?
– Нет, но мы знаем, как надыбать скидку.
– А ноутбуки – ваши собственные? – спросила Оливия.
– А тебе зачем знать? – спросил Шеймус, опасаясь, что она обвинит его в нецелевом использовании государственного имущества.
– Не важно. Я просто хотела спросить, нет ли здесь свободного ноутбука, который я могу взять.
– Чтобы отправить зашифрованное письмо?
– Нет. Чтобы поиграть в «Т’Эрру».
– Ты же говорила, что не играешь?
– Раньше не играла, а теперь надо учиться.
– Надо?!
– Для работы, – сказала она.
Потому что Оливия уже знала: пропавшая девушка по имени Зула работала в Корпорации-9592 и один из соучредителей – ее дядя; похищение как-то связано с хакерами, окопавшимися в квартире под Джонсом. Пока что она не собиралась убивать много времени на «Т’Эрру» и уж тем более заказывать собственную куклу, сделанную на трехмерном принтере, но чувствовала, что должна больше узнать про игру.
Через двенадцать часов она знала куда больше, чем нужно, и все равно хотела знать еще. Где тайник, в котором хранятся черные жемчужины К’рифта? Какая комбинация заклинаний и трав пробуждает принцессу Эликассию от векового сна в Золотой беседке Нар’ториона? Где добыть калдакианскую серую руду, чтобы изготовить наконечники намасской стали для стрел к аратарскому луку? И можно ли поразить ими Торлога, преграждающего путь по Мосту Энбары? Оливия могла бы спросить у Шеймуса и его шайки пропащих мальчишек, но ответы породят лишь новые вопросы, а она и без того слишком часто их дергала. Да и вообще они были очень заняты, к чему-то готовились.
К чему-то связанному с применением силы.
К чему-то в реальном мире. Не очень далеко отсюда.
Эти впечатления Оливия собрала в редкие моменты просветлений, когда отрывалась от игры, чтобы задать вопрос, схватить гамбургер или выйти в туалет. В таких случаях мужчины умолкали и деликатно смотрели в другую сторону, пока она вновь не усаживалась за компьютер.
Часа в три ночи Оливия ушла к себе в домик и проворочалась до рассвета. Стоило закрыть глаза, как перед ними начинали мелькать картинки из «Т’Эрры». Потом она все-таки уснула. Уже после полудня Шеймус разбудил ее громким стуком в дверь.
На нем было навешано еще больше обычного: кэмелбек, дополнительные магазины к «ЗИГу», жесткие наколенники.
