Ну а в условиях июля 1915 г. отступать, оставив хорошо укрепленные позиции и имея за спиной две мощных, изготовившихся к удару неприятельских группировки, было равносильно самоубийству. Немцы ринулись бы в преследование, легко прорвали порядки откатывающихся войск, и как раз и смогли бы осуществить свой план окружения. Поэтому Алексеев решил отступление вести поэтапно, и лишь после того, как удастся затормозить противника и сбить его первоначальный порыв. 13.7 в районе Прасныша перешла в наступление армия Гальвица. Она насчитывала 10,5 полнокровных дивизий (180 тыс. штыков и сабель) и 1264 орудия. Противостояла ей 1-я армия - 7 дивизий неполного состава при 317 орудиях. Причем у русских оставалось по 40 снарядов на ствол, у немцев же их было в избытке. И для организации артподготовки сюда был направлен лучший кайзеровский артиллерист ген. Брухмюллер. На русские позиции обрушился шквал огня и металла. Однако соединения 1-й армии упорно сопротивлялись, часто переходили в контратаки. Германская артиллерия сравнивала с землей окопы - но наши солдаты занимали оборону в воронках от тех же германских снарядов. Каждое селение, каждый дом превращались в опорный пункт, и немцам приходилось штурмовать их, неся большие потери. За 2 дня сражения Гальвицу удалось пробиться лишь ко второй позиции русских.
В то же время 8-я германская армия в очередной раз попыталась взять Осовец. Крепость опять долбили орудия всех калибров, по ней было выпущено 200 тыс. снарядов. А она держалась. И атаки после бомбардировок встречала точными залпами своих батарей. Немцы применяли здесь и газы. Но и они не давали решающего эффекта. Отравляющими веществами можно было воздействовать лишь на передовые позиции, после чего газ сползал в долину р.Бобра и скапливался там, растекаясь по низинам. В окрестных лесах и болотах погибло все живое. Деревья стояли расщепленные и обугленные, как в кошмарном сне. А крепость жила. Врага, рассчитывающего взять перепаханные и протравленные передовые траншеи, опять накрывали артогнем и тех, кто после этого уцелел, выбивали контратаками. Пробовали достать защитников и с дальних дистанций химическими снарядами. И снова не получалось. Люди приспособились спасаться от близких выбросов отравы в пузырях воздуха, образующихся в бронеколпаках орудий и под сводами казематов. И пережидали, пока газ стечет - форты располагались на возвышенностях, а хлор тяжелее воздуха, оседает вниз.
15.7 перешла в наступление и группировка Макензена на южном фланге дуги. Теперь она насчитывала 4 армии. Сюда прибывали все новые подкрепления, и из состава разросшейся 11-й была выделена еще одна, Бугская армия. А кроме 4-й австрийской Макензену придали и 1-ю, перебрасывая ее сюда из-за Вислы. Она развертывалась в районе Сокаля для обеспечения правого фланга группировки - чтобы не повторилось истории с контрударом, как под Томашовом. И должна была наступать в стык между Северо-Западным и Юго-Западным фронтами. Но и у Макензена продвижение пошло куда медленнее, чем ожидалось, завязались упорные бои под Красноставом. Тирпиц отмечал в дневнике, что "на Востоке... гвардейская пехота опять понесла тяжелые потери". А 19.7 пришел к выводу: "Мы здорово увязли на Востоке". Если южной группировке, преодолевая сопротивление, все же удавалось теснить русских, то на северном фланге армия Гальвица фактически застряла. Несмотря на численное и материально-техническое превосходство, русские войска в течение 6 дней сумели сдерживать ее атаки, немцам здесь удалось продвинуться всего на 7-8 км.
Зато переброска 1-й австрийской армии на помощь Макензену создала подходящие условия для начала планомерного отступления Северо-Западного фронта. Ведь она стояла против 4-й русской. А чтобы прикрыть брешь, немцы должны были растянуть на юг фронт своей 9-й армии - стоявшей против 2-й русской. Давление противника на всем центральном участке ослабло, и Алексеев 19.7 отдал приказ об отходе 2-й и 4-й армий за Вислу, что можно было теперь сделать без особого риска. А 22.7, когда этот маневр был выполнен, стал оттягивать назад и войска на флангах. По его директиве 1-я и 12-я армии отступали на рубеж р. Нарева, а 3-я и 13-я (образованная из группы Олохова) - на линию Люблин - Холм - Владимир-Волынский.
Однако серьезно осложнило положение то самое "самостийное" наступление в Прибалтике, которое все же начал Гинденбург вопреки планам Фалькенгайна. Для русского командования оно стало неожиданным, в схему "клещей" никак не вписывалось, все наличные резервы были привлечены к Польше, и эта операция стала развиваться успешнее, чем у Гальвица. 20.7 после шквальной четырехчасовой артподготовки Неманская армия атаковала русские позиции на р. Дубиссе, нацеливая удар в стык между 5-й и 10-й русскими армиями, прикрытый кавалерийскими корпусами Казакова и Тюлина. Три атаки были отбиты, но к вечеру обороняющимся конникам пришлось оставить позиции - да их уже и не было, позиций, все перепахали снарядами. В специфических условиях Литвы и Латвии Людендорф применил новую тактику, выработанную по опыту прошлой операции. По сути ту же, что использовало потом германское командование в 1941 г. - но только еще без танков. При отсутствии сплошного фронта, когда русские части перекрывали редкие дороги в лесах и дефиле в озерах и болотах, немцы стягивали к какому-либо узлу сопротивления, отделенному этими лесами от соседей, значительное количество артиллерии, выбивали "пробку", после чего по открывшемуся пути бросали вперед сильные подвижные соединения - кавалерию, велосипедистов, пехоту на телегах. И наши войска, защищающие соседние дороги и проходы, тоже должны были далеко отходить, поскольку враг прорывался в их тылы.
Силы Неманской армии в ходе продвижения разделились на две группировки. Северная пыталась охватить левый фланг 5-й армии и заставляла его отступать. Южная стремилась прорваться на восток, во фланг 10-й армии. Русское командование, маневрируя имеющимися силами, наносило контрудары, и населенные пункты порой по несколько раз переходили из рук в руки. Развернулось сражение под Шавли (Шауляем). 10 дней шли бои за Митаву (Елгава). С большим трудом немцам удалось взять оба города, но на этом их наступление выдохлось, прорывы были локализованы, и намеченной цели выхода в глубокий тыл Северо-Западного фронта - Гинденбургу достичь на удалось. Зато удалось другое - вместо узкой приморской полосы в Прибалтике образовался значительный плацдарм, достаточный для развертывания крупных объединений. И кайзеровская Ставка, учитывая затруднения на Нареве, согласилась перенести главные усилия сюда. На август начали готовиться новые удары. Один - на Ригу, во взаимодействии с силами флота. Другой - на Ковно и Вильно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
