Драматическим накалом проникнуты воображаемые диалоги поэта со своим врагом. Исчерпав запас ругательств, поэт принимается утешать папу: «Ну же, милый ослик Павел, не сердись! Не злись, любовь моя, папуля-ослик! Ослица моя ненаглядная, не дуйся! Зима нынче ранняя, на дорогах гололед, ты можешь упасть и сломать лапку. А вдруг тебя прослабит? Ведь люди засмеют! Гляди-ка, скажут, вот мерзавец! Лежит себе в дерьме и ухом не ведет!» Но папа упорствует по-прежнему. Он отвергает учение Реформатора, намеревается созвать собор и требует, чтобы люди с уважением относились к словам, которые произносят его уста. «О каких это устах ты толкуешь? — вопрошает оппонент папы. — Уж не о тех ли, что испускают ветры? А может, о тех, куда так легко льются добрые вина? А может, о тех, куда пес справляет свою нужду?»
Диалог поднимается до вершин трагизма, когда противники в прямом словесном поединке скрещивают шпаги.
«Лютер: Любезнейшая папесса! Когда тебе придется носить отрепье, не забудь попросить черта с его матушкой, чтобы они заштопали твои лохмотья! Но скажи, неужто ты совсем не боишься, что Бог поразит тебя громом и молнией, что земля разверзнется под твоими ногами и ты провалишься в преисподнюю? Для чего же ты святотатствуешь и бесстыдно извращаешь Слово Божье?
Папа: Ах! Да благословит тебя Бог, милостивый государь мой, Свиное Отродье! Ах вы, немецкие пропойцы! Вы что же, думаете, что мы такие же безмозглые, как вы, чтобы верить во все враки и бредни про Бога да про вашего Христа, который давным-давно помер?
Лютер: Ишь, что запел! Зачем же ты тогда захватил себе и никому не отдаешь такие слова, как «камень», «ключи», «пастырь»?
Папа: Милый мой! Лучше держать дикарей в стаде, чем позволить им и нас превратить в дикарей! А мы, как добрые христиане, пользуемся вашей верой, чтобы вас же и заманить в ловушку. Так мы вас и держим, и ведем туда, куда надо нам, а не вам, германские остолопы!
Лютер: Тысяча благодарностей, господин Осел, ваше сатанейшество, за столь ценные сведения!»
На фронтисписе этого вдохновенного труда Лютер поместил гравюру, служащую наглядной иллюстрацией к тексту и изображающую папу, поклоняющегося дьяволу. Главу католической Церкви держит над адской бездной толпа чертей; они же венчают его тиарой. Папа протягивает молитвенно сложенные руки к сатане, который реет над ним, демонстрируя зрителю выстриженную на голове монашескую тонзуру.
Очевидно, эта картинка имела шумный успех, потому что в начале мая, то есть через два месяца после выхода в свет сочинения Лютера «Против папства», он издал альбом уже из десяти гравюр, выполненных в мастерской Лукаса Кранаха, озаглавленный «Образ папства». Впоследствии альбом переиздавался не один раз, поэтому порядок расположения картинок и текст комментария к ним известны в нескольких вариантах. Аббат Пакье, переиздавший альбом в качестве приложения к IV тому книги Денифле «Лютер», воспользовался экземпляром, хранящимся в Британском музее. Получилось весьма поучительно!
Первая гравюра называется «Рождение и происхождение папы». На ней показано, как папа вместе с кардиналами появляется на свет из живота чудовищной дьяволицы. Его принимают три фурии: первая кормит его грудью, вторая качает в колыбели, а третья учит ходить. Вторая гравюра почти в точности воспроизводит картинку, опубликованную в 1523 году и изображавшую выловленного из Тибра папу-осла; впрочем, кое-какие изменения присутствуют. Так, голова ослицы обрела более звериный облик, а знак половой принадлежности — вполне человеческий — выписан более тщательно. Третья гравюра воспроизводит фронтиспис уже упоминавшегося памфлета, а подпись под ней гласит «Царство сатаны и папы».
Четвертая называется «Целование папских стоп». Папа сидит на троне между двумя кардиналами, в руке он держит буллу об отлучении (воспоминание об этом преследовало Лютера и 25 лет спустя!), которую лижут языки пламени. Спиной к нему стоят два человека (отлученные?). Они показывают папе язык и, спустив штаны, посылают в его направлении по облачку из-под низа живота. Пятая гравюра — «Поклонение папе, богу земному». Поклонение, как это особенно любит Лютер, свершается ниже пояса. Вокруг валяющейся на земле тиары стоят три наемника. Первый натягивает штаны, второй, присев на край тиары, справляет в нее нужду, третий, напротив, штаны снимает, готовясь, по-видимому, сделать то же самое. Шестая гравюра — «Папа созывает в Германии собор». Увенчанный тиарой папа сидит верхом на огромной жирной свинье; в левой руке он держит кучу дымящихся экскрементов, которые благословляет правой.
Седьмая гравюра — «Папа — магистр богословия и доктор веры». На сей раз в тиаре сидит осел под балдахином и как ни в чем не бывало играет на волынке. Восьмая гравюра — «Папа жалует императоров за их великие заслуги». Под картинкой имеется комментарий: «Конрадин, сын императора Конрада IV, король Сицилии, обезглавлен папой Климентом IV». Странный подход к историческому материалу! На самом деле Конрадина казнил Карл Анжуйский, король Неаполитанский. Девятая гравюра — «Достойная награда его сатанейшеству папе и его кардиналам». Папа и кардиналы болтаются на виселице, а толпа ужасного вида чертей уносит их души. Десятая гравюра встречается не во всех изданиях. Она подписана так: «Послушный св. Петру, папа чествует короля». На картинке видим императора, распростертого перед папой, который ставит ногу ему на голову. Помимо подписей под каждой гравюрой было напечатано четверостишие. Автор — Мартин Лютер.
Сборник назидательных картинок из жизни католиков задумывался как упрощенный вариант трактата «Против папства», предназначенный для неграмотных. «Пусть и не умеющие читать миряне увидят и поймут, что думал Лютер о папизме», — записано рукой анонимного комментатора на экземпляре, хранящемся в Галле. Почерк, соответствующий той эпохе, позволяет предположить, что запись принадлежит одному из друзей или учеников Реформатора. Поэтому, так подробно описывая этот альбом, мы вовсе не ставили своей целью бросить тень на славную память Лютера, на старости лет вздумавшего «поразвлечься», но, напротив, стремились показать, что речь идет о выражении глубинных и никогда не скрывавшихся убеждений. Об их глубине говорит использование в этом сочинении тех самых выражений, которые автор употребил во всех своих памфлетах против Рима, начиная с брошюры «Против буллы о жратве», появившейся в 1522 году. О том, что сам Лютер отнюдь не относился к этой работе как к случайной и «проходной», говорит свидетельство, оставленное пастором из Галле Матиасом Ванкелем. Ванкеля крайне удивило появление альбома, и он обратился к учителю за разъяснениями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
