И вот среди всей этой мерзости значилась одна услуга, ну очень специальная, для настоящих извращенцев. Она действительно могла привлечь Антона. Причём настолько, чтобы он стал захаживать в этот вертеп. Несмотря на всё своё омерзение.
Там была баня! Наверное, единственная на всю столицу.
С гигиеной в Арканаре дела обстояли хуже, чем даже в земном Средневековье. На Земле в самые тёмные века имелись термы наподобие римских. На Авроре античности не было. Сама идея регулярных водных процедур как элемента культуры не возникла.
Впрочем, не совсем. В Эсторской Империи, среди прочих изысков изнеженной знати, практиковалось купание в бассейнах. Но это делалось не ради чистоты, а ради спасения от жары и иных приятных ощущений разного свойства. В грубом Арканаре эти изыски не прижились. Бассейн по образцу эсторского был когда-то сооружён в королевском дворце, при Пице Втором. Король ни разу им не воспользовался, а при его преемнике сооружение разобрали, так как придворные взяли привычку использовать его как нужник.
Но. Как ни странно, за Красным Хребтом к этому относились иначе. Меднокожие варвары, несмотря на всю свою дикость, додумались до парилки.
Земные историки объясняли это двумя обстоятельствами. Во-первых, основным оружием меднокожих были духовые трубки, стреляющие отравленной колючкой. Это не меч и не лук — это оружие для засады или близкого подкрадывания. В таком случае лучше ничем не пахнуть: мало ли куда ветер дунет... И во-вторых, религией меднокожих было нечто вроде шаманизма. А основным методом камлания было вдыхание паров отвара местного мха, обладающего галлюциногенными свойствами. При этом до вдыхания пара обычно допускались все мужчины племени. Так что парилка имела не только прагматическое, но и ритуальное значение.
Разумеется, цивилизованный Арканар варварские штучки гордо отвергал. Однако в том самом извращенческом бардаке баня была. Причём не как у меднокожих — переносная юрта, закутанная войлоком. Это было отдельное помещение, обшитое досками из редкого местного дерева. В центре стояла каменная чаша, в которую клали раскалённые камни и потом поливали местным пивом или отваром того самого мха. Делали это девки или мальчики, по желанию клиента. Стоило это недёшево, — баню надо было протопить заранее.
Услуга была явно не самая популярная. Однако владельцы заведения баню всё-таки содержали. Почему?
Вот тут-то и появляется фигура Ваги Колеса.
Вага имел очень тесные связи с меднокожими (что сыграло свою роль в дальнейших событиях). Про него также было известно, что он гипотоник и к постоянно мёрзнет — в Арканаре это называли "холодная кровь". Сопоставить первое со вторым несложно. В таком случае понятно, почему в притоне была баня: его подлинный владелец сам любил попариться.
Ну а теперь представьте себе реакцию Антона, озверевшего от мытья в лохани с холодной водой. И обнаружившего — да, в притоне, — услугу, о которой он давно мечтал и которую не мог оказать больше никто.
Дальнейшее является догадками Левина. Но они довольно правдоподобны.
Благородный дон Румата стал постоянным посетителем непотребного заведения. Одним из немногих заказчиков довольно дорогого сервиса. И, наверное, единственный, который использовал его исключительно в целях гигиены. Несмотря на подколки персонала. Который, конечно, знал, для чего он к ним ходит, но смотрел на это как на очень странное чудачество.
Мог ли Вага, сам любитель парилки, не заинтересоваться другим любителем того же самого? Вряд ли. Мог он захотеть познакомиться с ним поближе? Почему бы и нет? Видимо, там-то они и сошлись. На горячем полке, возле кувшина с пивом.
Почему Антон — когда узнал, с кем вместе парится — об этом не доложил по начальству? Потому, что свои походы в притон он скрывал. Почему — тоже ясно. Кому-нибудь могло прийти в голову, что он там не только моется, но и занимается какими-нибудь гадостями. Что требует проверки на ментоскопе. А этого Малышев сильно опасался.
Однако знакомство с Вагой Колесом объяснить было как-то надо. Вероятнее всего, Малышев переговорил лично с Кондорским, напирая на деликатность ситуации. Тогда отношения с дядей Сашей у него были относительно нормальными, взаимных претензий ещё не накопилось. Так что Александр Васильевич, что называется, вошёл в положение.
Временно, конечно. Но кто ж знал, как оно всё обернётся.
День 152
Пёс!
Проснулся сегодня с крайне неприятным чувством. Во-первых, приснилась гадость (как чувствовал!) И, во-вторых, я кое-что вспомнил.
Начну, пожалуй, с гадости. Приснился опять этот самый. Смотрящий. Я про него стараюсь лишний раз не упоминать. Хорошо, что он меня не видит. Кстати, непонятно почему. И опять про эту каменную дуру. По виду напоминает гроб или что-то такое. Он где-то спрятан, а найдут его, когда мы найдём всех. Вроде бы уже скоро. Парочка планет осталась. Ох, не нравится мне всё это.
Извини, Лена, это я так, сугубо для себя записываю.
А вспомнил я то, что мне нужно всё-таки вылезти из этой банки и проверить собственную гипотезу насчёт буя.
Признаться, что-ли?
Ладно, хорошо, признаюсь. Я открытый космос не люблю. Не то чтобы боюсь... а хоть бы и так. Боюсь. Есть такой момент.
Да, Лена, я понимаю, что ты на это скажешь. Что надо было с Борькой Левиным не настоечки распивать, а рассказать про проблему. Он бы, типа, твою фобию за час-другой прибил бы. И парил бы ты в этом самом открытом космосе в полном восторге от пейзажа.
Ну да, это всё очень хорошо и правильно. А теперь посмотри с другой стороны.
Есть в Мировом Совете такой Моргулис Игорь Ефремович. Ты его, может, знаешь, он с твоим дядей большие друзья. Старенький дедушка. Лучший в мире специалист по экспресс— полигравиметрии. Полжизни провёл в космосе. А после факапа в системе ЕН 901 — с Земли ни ногой. Всё, говорит, налетался по гроб жизни. Любые консультации — пожалуйста, через комп или любую другую систему связи. А если ну вот совсем всё непонятно и совершенно позарез требуется его личное присутствие, он всегда ставит три условия. Во-первых, чтобы на место его доставили или нуль-Т, или на корабле. Именно на корабле, а не на судне, и корабль должен быть классом выше второго. И наконец, чтобы на этом корабле был командир, и командиром должен быть лично Яков Вандерхузе. Ну, если я могу — помогаю. Отвожу, значит, Игоря Ефремовича на место и потом оттуда забираю. Потом мы с ним обычно по коньячку берём и проводим пару часов за этим делом. Ну а если у меня времени нет — извините, Игорь Ефремович никуда не летит. А на все вопросы и приставания отвечает так: "Яшу Вндерхузе я знаю. Он ничего не забудет и никаких глупостей не сделает. И уж если даже с Яшей что-то случится, значит, так тому и быть. На это я согласный. А на другое чего — нет."
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
