Джон Кларк и Доминго Чавез поднялись на борт рейсового самолета, вылетающего в Мехико-Сити, тоже после обеда, но позднее. По мнению Джона Кларка, руководящего операцией, лучше прилететь пораньше, чтобы привыкнуть к новой обстановке. Мехико-Сити был еще одним огромным городом, расположенным на значительной высоте над уровнем моря, и помимо разреженной атмосферы страдал от загрязнения воздуха. Оборудование, необходимое для проведения операции, было аккуратно уложено и не должно было привлечь внимания таможенников. Кларк и Чавез не имели при себе оружия, поскольку для такой операции оружия не требовалось.
* * *
Грузовик свернул с широкого шоссе ровно через тридцать восемь часов и сорок минут после выезда из Норфолка. На этот этап переезда не потребовалось особых усилий. А вот затем понадобилось пятнадцать минут и все искусство водителя, чтобы подать грузовик задним ходом к бетонной разгрузочной платформе перед амбаром. Теплое солнце растопило грунт, превратившийся в шестидюймовый слой грязи, и водитель никак не мог развернуться. Наконец, с третьей попытки, это ему удалось. Он выпрыгнул из кабины и подошел к платформе.
— Как открывается эта штука? — спросил Расселл.
— Сейчас покажу. — Водитель наклонился, счистил грязь с подметок и поднял запор на дверце контейнера. — Вам понадобится моя помощь?
— Нет, сам справлюсь. Идите в дом, там приготовлен кофе.
— Спасибо, сэр. С удовольствием выпью чашку.
— Видите, все очень просто, — произнес Расселл, обращаясь к Куати. Они смотрели, как водитель уходит от амбара. Марвин открыл дверцы контейнера и увидел внутри большой ящик с надписью «Сони» на всех четырех сторонах, со стрелками, показывающими, где находится верх, и изображением бокала, чтобы дать понять, что внутри хрупкая аппаратура. Ящик тоже находился на деревянной платформе. Марвин убрал крепежные растяжки, удерживающие ящик на месте, и завел мотор автопогрузчика. Понадобилась всего минута, чтобы извлечь бомбу из контейнера в грузовике и поставить ее в амбар. Расселл выключил автопогрузчик, подошел к ящику и накрыл его брезентом. Когда водитель вернулся, контейнер снова был закрыт.
— Ну что же, вы заработали премию, — сказал Марвин, передавая водителю пачку банкнот.
Шофер быстро пересчитал ассигнации. Теперь ему нужно доставить контейнер обратно в Норфолк, но сначала он остановится в ближайшем мотеле и поспит часов восемь.
— Приятно иметь с вами дело, сэр. Вы говорили, что спустя месяц у вас будет еще работа для меня?
— Совершенно верно.
— Меня можно найти по этому телефону. — Водитель передал свою визитную карточку.
— Сейчас вы едете обратно?
— Сначала отосплюсь. Только что слышал по радио, что надвигается снегопад. Говорят, сильный.
— Ничего не поделаешь, такое время года.
— Это точно. Желаю успеха, сэр.
— Осторожнее на дороге. — Расселл пожал ему руку.
— Напрасно мы его отпустили, — заметил Госн, обращаясь к командиру по-арабски.
— Нет, все в порядке. Единственным человеком, чье лицо он запомнил, был Марвин.
— Да, это так.
— Ты проверил, нет ли повреждений? — спросил Куати.
— Сам ящик в полном порядке. Завтра я произведу более тщательный осмотр. По-моему, мы почти готовы.
— Да.
* * *
— Начать с хороших новостей или с плохих? — спросил Джек.
— С хороших, — ответила Кэти.
— Меня попросили уйти в отставку.
— А плохие?
— Видишь ли, с моей работы никогда не уходят по-настоящему. Меня просят время от времени возвращаться — вроде как для консультаций.
— Тебе хочется этого?
— Такая работа становится частью твоей плоти и крови, Кэти. Тебе бы хотелось уйти из Больницы Хопкинса и превратиться в доктора, сидящего в кабинете и прописывающего очки своим пациентам?
— Сколько времени это потребует от тебя?
— Дважды в год, думаю. Понадобится использовать те специальные знания, которые есть у меня одного. Никакой рутины.
— Хорошо, я не возражаю и не собираюсь прекращать обучение молодых врачей. Когда это произойдет?
— Мне нужно завершить две операции. Затем придется найти замену… — Может быть, Фоули? — подумал Джек. Но кто из них?
* * *
— Мостик, гидроакустический пост.
— Мостик слушает, — ответил штурман. — Сэр, у меня замечен возможный контакт на пеленге двести девяносто пять, едва слышный, но усиливается.
— Спускаюсь. — До гидроакустического поста было всего пять ступенек. — Покажите.
— Вот здесь, сэр. — Акустик показал на линию, еле видную на экране дисплея. Хотя она выглядела расплывчатой, на самом деле состояла из прерывистых желтых точек в специфической частотной амплитуде, и, поскольку временная шкала двигалась вверх, появлялось все больше точек, похожих друг на друга лишь тем, что они образовывали неясную и расплывчатую линию. Единственной переменой, происходящей с линией, было то, что она медленно меняла направление. — Пока я не могу сказать вам, что это.
— Скажите тогда, чем это не может быть.
— Это не может быть контактом с чем-то на поверхности, и я не думаю, что это случайный шум, сэр. — Старшина провел вдоль линии по экрану дисплея жировым карандашом, отмечая ее положение. — Примерно вот здесь мне пришло в голову, что это действительно может оказаться чем-то.
— За чем еще вы следите?
— «Сьерра-15» вот здесь — торговое судно, направляющееся на юго-восток и уходящее от нас, — это третий контакт в зоне схождения, за которым мы следили после начала последней вахты. Вот и все. Думаю, на поверхности большая волна, и рыбачьи суда не выходят так далеко.
Лейтенант Питни постучал пальцем по экрану.
— Пусть это будет «Сьерра-15». Я начну слежение. Каково состояние воды?
— Каналы в глубине кажутся мне сегодня превосходными, сэр. Шум на поверхности затрудняет работу, правда. Следить за этим контактом будет нелегко.
— Не спускайте с него глаз.
— Слушаюсь, сэр. — Акустик снова повернулся к экрану.
Лейтенант Джеф Питни вернулся в рубку управления, снял трубку телефона и нажал кнопку каюты шкипера.
— Докладывает штурман, капитан. Обнаружен возможный акустический контакт на пеленге двести девяносто пять, еле слышный. Может быть, наш приятель вернулся, сэр… Так точно, сэр. — Питни положил трубку и включил систему оповещения. — Группам слежения и руководства огнем занять свои места.
Через минуту появился капитан первого ранга Рикс в кроссовках и синем комбинезоне. Сначала он остановился, чтобы проверить курс, скорость и глубину. Затем прошел на гидроакустический пост.
— Покажите.
— Чертов сигнал только что снова исчез, капитан, — сконфуженно признался акустик. Он оторвал листок туалетной бумаги — рулон висел над каждым экраном, — стер предыдущую отметку и нанес другую. — Мне кажется, сэр, вот здесь что-то есть.
— Надеюсь, вы не зря разбудили меня, — заметил Рикс. Лейтенант Питни видел, как переглянулись между собой два других акустика.
— Сигнал возвращается, сэр. Знаете, если это «Акула», то на этой частоте должно быть увеличение шума…
— По разведданным она только что вышла из ремонта и переоснастки. Иван научился, как делать свои лодки тише, — сказал Рикс.
— Пожалуй… небольшой снос на север, пеленг в данный момент двести девяносто семь. — Оба знали, что этот пеленг приблизителен и цифра может отличаться на десять градусов в ту или другую сторону. Даже с помощью исключительно дорогой аппаратуры, установленной на подлодке «Мэн», пеленг на очень отдаленную цель нельзя определить с большой точностью.
— Кто еще может быть в этом районе? — спросил лейтенант Питни.
— «Омаха» должна находиться где-то к югу от Кодьяка. Это не то направление, так что контакт не может быть «Омахой». Вы уверены, что это не контакт с надводным кораблем?
— Совершенно уверен, капитан. Если бы это был дизель, я сразу узнал бы его, да и паровой двигатель несложно обнаружить. Нет вибрации от поверхностного шума, капитан. Контакт находится под поверхностью. Ничем другим это нельзя объяснить.
— Питни, мы на курсе двести восемьдесят один?
— Да, сэр.
— Поверните налево — новый курс двести шестьдесят пять. Таким образом мы установим более надежную базовую линию для анализа перемещения цели и попытаемся определить расстояние перед тем, как начать сближение.
Начать сближение, подумал лейтенант. Господи, но ракетоносцы не должны сближаться с противником! Тем не менее Питни отдал приказ, разумеется.
— Где расположен слой?
— На глубине сто пятьдесят футов, сэр. Судя по поверхностному шуму, волны достигают двадцати пяти футов, — добавил акустик.
— Наверно, он остается на глубине, чтобы избежать болтанки.
— Черт побери, опять потерял его… увидим, что случится, когда хвост снова выпрямится…
