А минометы двести сорок, это вещь страшная! Особенно при штурме населенного пункта.
Контр-адмирал Лазарев Михаил Петрович. Северодвинск.
–Товарищ контр-адмирал. Ой, Михаил Петрович! А как там, в будущем? Построили коммунизм?
Да-а, никакой не "младший лейтенант ГБ", которой четко разъяснили, о чем можно спрашивать, о чем нельзя. А просто комсомолочка-спортсменка-парашютистка и что там еще, которая смотрит на меня восторженным взглядом, как на пришельца из коммунистического будущего типа ефремовской "андромеды". И что ответить ей - проели потомки мечту, за которую вы здесь жизни своей не жалели? За которую тебя, "товарищ Татьяна", в моей истории немцы убьют, в сорок четвертом? И не родятся твои дети, которым при коммунизме жить, как ты мечтаешь?
Так что сказал я ей тогда - я там родился в СССР, великом и могучем, году в семидесятом. И присягу принимал - "служу Советскому Союзу", а не "всему коммунистическому человечеству". Но после, уже в последние мои годы там, не все пошло как хотелось бы - затем мы и здесь, чтобы теперь без ошибки. Больше сказать не могу, уж прости - поскольку сам товарищ Сталин запретил, без его дозволения.
Про товарища Сталина - подействовало. Вопросов больше не задавала. Но решила, что если заслужит доверие, то будет ей открыто больше - а может, и самой доверят взглянуть на победивший коммунизм, если там машину времени изобрели. Мне даже страшно представить - а что будет, когда узнает, что нет там коммунизма никакого (ну если только за кремлевской стеной, как при Брежневе, так и в двухтысячных)?
Так что, пусть лучше ничего и не узнает. Как правители родину продают, как бизнес-центры вместо заводов, и гей-парады вместо парадов победы, как из русских людей второго сорта делают и в бывших республиках братских, и в своей же стране. Если не будет здесь этого, уж мы постараемся, хотя бы затем, чтобы такие как ты веру сохранили на всю жизнь, что завтра будет лучше чем вчера. Мечтай, что покажем мы тебе когда-нибудь будущее светлое, возьмем туда с собой. Чаю вам, Михаил Петрович? - да еще взяла на себя уборку моей холостяцкой квартиры, благо в смежной стене дверь. А кабинет мой береговой - от жилья перейти через дорогу.
Все мы теперь обитаемся на берегу. "Воронеж" наконец в док поставили. Подробно описывать процедуру не буду, во избежание судьбы чеховского персонажа, который на застолье орал, "марсовые по вантам". Скажу лишь, что если вы считаете, стоять на мостике во время этого процесса, лишь для парада - ошибаетесь по-крупному. Реактор заглушен - работаем насосами, на охлаждение - так что идем на гребных электромоторах, от дизель-генераторов. Когда приняли концы от доковых лебедок, моторам можно стоп, но не ДГ, от них же теперь вся энергосистема! Наконец, когда вошли уже в док, ворота закрыли, осушаем - в темпе подавать на борт кабели электропитания, и воду для дизелей, пока уровень в бассейне не опустился ниже приемных патрубков системы охлаждения ДГ. Иначе придется разряжать аккумуляторы, работая обратимыми преобразователями (а у тех, кстати, тоже водяное охлаждения!). А заряжать АБ в доке - тот еще гемор, нормально оборудование не запустить - проблемы с охлаждением.
И таких мелочей - в достатке. Конечно, это во многом забота меха - но и командир не должен щелкать клювом.
В общем, поставили. Вахта на лодке все равно несется - по БЧ-5, для охлаждения реактора, остаточное тепловыделение долго еще будет, говорил уже. Ну а прочим - арбайтен по-стахановски! Поскольку кроме регламентных работ (а с оборудованием предков, это тоже проблема!), приходится по сути, разбирать корабль на части. И очень желательно так, чтобы после можно было правильно собрать.
Интересно, что НКВД будет делать с таким количеством секретоносителей? Ведь предки всерьез решили составить по возможности полное техническое описание, что такое "атомный подводный крейсер проекта 949А". Вскрывается все, что можно вскрыть, фотографируется, зарисовывается, составляются схемы и чертежи - надо полагать, с последующим поиском или разработкой аналогов. Ход регламентных работ кстати документируется тоже, самым подробным образом, даже на кинокамеру снимают. Ладно, рабочие с завода, им много знать не надо, "подай, принеси", но и то, смотря и слушая, могут о чем-то догадаться. Так ведь и ИТР на борту, выше крыши, и во все углы нос суют! Только в реакторный отсек им вход закрыт, да еще к радиоэлектронной аппаратуре. Так до реакторов скоро наши гении научные доберутся, у Курчатова с Доллежалем здесь команда своя…
–Не беспокойтесь, Михаил Петрович, это уже наши проблемы - сказал Кириллов - люди все проверенные.Старшие курсы ленинградской Корабелки, причем исключительно фронтовики, себя отлично показавшие. По всем фронтам искали, из частей с передовой отзывали. Корабелы, механики, оружейники. Прошли инструктаж, все подписки, допуски - и до конца войны из Молотовска никуда! Главной Тайны однако не знают - просто сказано им, делать, молчать, и ничему не удивляться.
В общем, завертелось. Серега Сирый на лодке так и ночует, часто. Петрович тоже, разрывается. Ну а у меня, Саныча и Григорьича появилось неожиданно новое дело.
Для начала - пишу талмуд для Кузнецова. В двух томах - первый, это история мирового военного кораблестроения в свете войн и конфликтов второй половины двадцатого века. И второй, что-то вроде военно-морской "тактики в боевых примерах", за тот же период. И если материала для первого предостаточно, то вот со вторым приходится вертеться. Учения, маневры - это все же не война. Если вспомнить, сколько всяких "перспективных" теорий было выброшено на свалку с началом реальных боевых действий. А где у нас флот воевал - Ближний Восток, Индо-Пакистанский, ну и Фолкленды. Долбеж берега всеми калибрами крылатых ракет не считаю, это примерно как в начале века двадцатого "политика канонерок" - подгребли к берегам какой-то Панамы или Гватемалы, высадили полк морпехов, дали пару бортовых залпов по президентскому дворцу - звериный оскал империализма, вот только военно-морское искусство тут при чем?
Ради этого у меня в кабинете был поставлен комп. Со всей информацией, из Санычевых материалов. И сам Сан Саныч в помощь. Так что, если нет срочной текучки - пишу, как классики марксизма. Хорошо хоть, не надо опасаться утечки инфы по сети - потому как сети нет. Весь обмен информацией, с другими компами - исключительно на флэшках, передаваемых особой секретной почтой. А внизу круглосуточно дежурят нквдшные волкодавы. Поскольку слухи и болтовня, это одно дело, но если шпион, хоть фрицев, хоть союзников, увидит, или не дай бог, украдет, компьютер… Вот это и в самом деле будет - очень толстая полярная лисица!
Григорьич сначала героически делил комп со мной. Затем вытребовал себе ноут - по личному распоряжению Берии. И чтобы не отгораживать еще одно помещение и выделять под него особую охрану, расположился здесь же. В помощь себе отобрал у Сан Саныча - Диму Мамаева, благо штурмана все равно сейчас сидели без дела. После того, как завершили передачу в наркомат ВМФ полного комплекта карт Мирового Океана - величайшая ценность даже в наши времена, тем более в те, и дело было не такое простое, карты-то у нас в электронном виде, а как на бумагу все сбросить? И учесть по крайней мере известные нам отклонения, которых немало - кто сомневается, найдите карту хоть Ладожского озера времен войны, и сравните с концом двадцатого века, целый ряд мысов и островков у берега просто исчез. Однако сделали - Кузнецов даже ходатайствовал, чтоб и за это наших отдельно наградить, так что ждем.
Но сейчас Дима и Григорьич занимались адаптацией к этому времени фильмов и книг. Естественно, с предварительной "цензурой" с самого верха. Первой ласточкой, после "Обыкновенного фашизма", который все же очень сильно изменили, перекомпоновали, переозвучили, была "Брестская крепость" - которую предполагалось выпустить на экраны почти в исходном виде (убрав естественно титры). Проблема была, как объяснить публике актерский состав. Потому и был выбрана "крепость" - где не было ярких звезд. Был подвиг народа - снимались войска резервных дивизий, бойцы и командиры играли, по сути сами себя. Экспериментальная военная киностудия, цветная пленка и аппаратура для исключительно военных нужд - но решили вот, ради поднятия боевого духа. Подойдет вам, в году сорок втором, такое объяснение?
Если все пойдет гладко, то номером вторым должно быть "Белое солнце пустыни". Которое, как мне рассказал Григорьич, летавший в Москву и удостоенный там особой личной беседы, очень понравилось Сталину. Причем Вождь сомневался - выпускать переснятой с нашего экрана, или по дословному сценарию озадачить Мосфильм, эвакуированный в Ташкент, как раз в те места? И вроде даже колебался, оставить ли Верещагина живым? Решение будет приниматься, по итогам просмотра "Брестской крепости" - так что, подождем.
А вот с "Иван Васильевич меняет профессию" мнение Сталина было однозначно - сценарий, адаптировать, переснять! Что бы там ни говорили, про его отношение к Булгакову, рассказ которого был "прототипом" - фильм Вождю также понравился очень. Правда, с категорическим условием - выйти в широкий показ после "Ивана Грозного" Эйзенштейна. Чтоб не воспринимали Великого Государя Московского - как еще одно воплощение управдома Бунши. Вот после - уже можно, как слово шута после королевского.
