— Тварь! — Дамреби наотмашь ударил её по лицу.
Итель отлетела к противоположной стене коридора и упала на пол. Дамреби ринулся к ней. Но путь ему преградили Айнвор, Вельеригус и Арронорат.
Они держали его втроём, а он всё равно рвался добраться до жены в безумии ярости.
— Я убью её! Убью! Убью! Пустите! Всё равно убью!
— Кирт, я люблю тебя! — из глаз Итель хлынули слёзы. — Прости...
— А я тебя ненавижу! Тварь! Убийца! Да отвяжитесь вы! — Дамреби предпринял ещё одну попытку вырваться и добраться-таки до жены.
В итоге вампир взял его под контроль. Он тяжело дышал, почти задыхался, но двигаться больше не мог.
— Виконт, не стоит убивать ценную осведомительницу, — произнёс Айнвор. — Мы ещё не обо всём её расспросили.
— Не смей попадаться мне на глаза, гадина! — прорычал Дамреби. — Никогда! Если ты так нужна вампирам, лучше не высовывай свою подлую морду из их казармы! Иначе я за себя не ручаюсь!
Лиссант подошёл к Итель и помог ей подняться. Правда, ей вставать с пола вовсе не хотелось, желание было лишь одно – провалиться на месте.
— Пойдём, — приобняв за плечи, вампир завёл её обратно в комнату и закрыл дверь.
Итель стояла как неживая.
— Принесём сюда кровать, пока поживёшь здесь, — сказал он, усаживая её в кресло. — Никто тебя тут не тронет, не бойся.
— Он не простит... Никогда не простит... — мёртвым голосом вымолвила она в отчаянии.
— Это я виноват. Извини, — покаялся Лиссант.
— Ты-то здесь при чём? — Итель посмотрела на него пустым взглядом.
— Я случайно поставил защиту наоборот. Уж лучше бы никакой не ставил. Так мы хотя бы вовремя услышали или хотя бы почувствовали его присутствие.
— Чему быть, того не миновать. Не сейчас так позже он всё равно бы узнал... — проговорила она. Внутри всё рвалось от отчаяния. Голова кружилась.
— Тебе нужно умыться, у тебя кровь идёт, — сказал вампир.
Итель даже не шелохнулась. Разбитой губы вовсе не ощущала – в груди болело многократно сильнее. Да и какая разница, что там у неё с губами. Всё потеряло смысл. Всё.
— Он никогда не поднимал на меня руку... — произнесла женщина.
— Ну, в данной ситуации его можно понять... — выступил в защиту мужа Лиссант.
— Я не об этом, — возразила она. — Я заслужила тысячу ударов! Но он никогда меня не простит... Никогда в жизни!
— Губа очень болит? — попытался вампир отвлечь её от этой единственной мысли «не простит».
— Не знаю. Душа у меня болит! — простонала женщина из последних сил. И чего пристал с этой дурацкой губой! Ей жить не хочется. Да и незачем больше.
— Похоже, ты его действительно любишь, — заключил он.
— Люблю! Больше жизни! — вскричала она. — И без него жизнь не имеет никакого смысла! — Это действительно так. Выход теперь только один. Итель посмотрела на вампира: — Лиссант, окажи мне услугу. Выпей меня.
— Перестань.
— Я не хочу жить! Не хочу! Но если я покончу с собой, то перескочу в кого-нибудь другого! Лиссант, умоляю, выпей меня! — Итель разрыдалась.
— Нет. Дай ему время. Может быть, когда он успокоится...
— Успокоится он или нет, но ко мне в нём не осталось ничего, кроме ненависти. Выпей меня, прошу! Помоги мне, пожалуйста! Лиссант! — прокричала в полном отчаянии.
Вампир присел перед ней:
— Умереть ты всегда успеешь. А если он потом пожалеет? Если в конце концов поймёт, что ты нужна ему, кем бы ты ни была... Он ведь не простит себе твоей смерти. Всю жизнь будет винить себя и страдать от того, что уже ничего нельзя изменить.
— Не простит он. Никогда не простит!
— Итель, говорю тебе, дай ему время.
— Ты бы простил? — кое-как утерев слёзы, она пристально посмотрела Лиссанту в глаза.
— Не знаю. Учитывая, что настоящая Итель, похоже, была той ещё дрянью... Может быть.
— А он не простит! Он меня ненавидит!
— Всё, хватит, — Лиссант встряхнул её за плечи. — Пойдём умоешься. А потом ляжешь спать. Утро вечера мудренее.
Итель мотнула головой:
— Я скорее умру, чем засну.
Тем не менее, Лиссант заставил её подняться, отвёл к умывальнику в их с братом комнате. Затем привёл обратно и снова усадил в кресло. Спустя мгновение Итель уже спала глубоким сном.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну вот, а утверждала, что не уснёшь. Никогда не спорь о таких вещах с вампиром, — усмехнулся он. — Теперь можно и постель тебе сообразить. А то ж не знал, как отойти от тебя, «Выпей меня, выпей...» Я, конечно, вампир. Но не убийца страдающих барышень!
Тем временем Айнвор с Арроноратом отвели Дамреби в его покои. Вельеригус, решив, что эти двое прекрасно справятся и без него, сразу отправился к себе в эльфийскую казарму.
— Да отвяжитесь вы от меня! — вскричал виконт, едва Айнвор выпустил его из-под контроля, и захлопнул перед ними дверь.
— Как бы с собой чего не сделал, — озабоченно нахмурился вирг.
— Может, его усыпить? — предложил Айнвор.
— Нет. Он должен хоть как-то переварить услышанное.
— Но к разговорам он явно не расположен. Хотя... Погоди-ка.
Вампир исчез. А через несколько минут вернулся с четырьмя бутылками в руках. Арронорат взял у него одну:
— Муара́нское, столетней выдержки.
— Да, из личных запасов отца, — не без гордости сообщил Айнвор.
— Вот только Дамреби сейчас всё равно не оценит его вкуса.
— Но мы-то с тобой оценим, — подмигнул вампир.
— Безусловно. Вот всё стесняюсь спросить... — вирг цинично улыбнулся. — Откуда ваше богатство?
— Арр, хочешь один бесплатный совет? Не задавай вопросов, на которые всё равно не получишь ответа, — отрезал Айнвор.
Арронорат снова улыбнулся:
— Ответ мне почти известен. Бордгирские горы богаты месторождениями золота, драгоценных камней, металлов и так далее.
— С чего ты взял? — нахмурился вампир.
— Я бывал в Красных горах. И гномы до сих пор не могут забыть, что вы выжили их с благодатных северных земель.
— Зачем же спрашиваешь, если знаешь?
— Да вот никак не могу себе представить вампиров, ползающих по штольням. Гномов, людей – да. Но вампиров!..
— Правильно, что не можешь, — высокомерно усмехнулся Айнвор. — Ладно уж, удовлетворю твою любознательность. Не весь корм мы допиваем до конца. Перед лицом неотвратимой смерти некоторые преступники начинают вполне искренне раскаиваться в содеянном. И им мы предлагаем альтернативу смерти – работу на рудниках. Причём это не рабство. Да, тяжёлая, но именно работа. Они получают жалование не хуже, чем горнодобытчики на людских рудниках, и имеют возможность вести вполне пристойную жизнь в своих посёлках. Ну, а присматривают за ними уже вампиры. Но, в отличие от пожизненной обязанности помилованных людей работать рудокопами, для вампиров служба в охране рудников, как и в дозорах, носит лишь периодический характер. Надеюсь, данных сведений достаточно, чтобы любопытство тебя больше не снедало?
— Вполне. И не переживай – от нас люди о богатстве ваших земель ничего не узнают, — заверил вирг.
— Вот и замечательно. Идём, — вампир толкнул дверь в покои.
Дамреби сидел на диване, уставившись в одну точку. О том, что он мог слышать их разговор, Айнвору явно не следовало беспокоиться – Дамреби сейчас наверняка вовсе не воспринимал окружающую действительность. А что касается простых солдат – которых, впрочем, в коридоре и не было, – по-лимерански они всё равно не понимали ни слова.
Вампира с виргом Дамреби тоже заметил не сразу. Лишь когда Айнвор выставил бутылки на невысокий столик перед ним, поднял на него совершенно отсутствующий взгляд.
— Виконт, давайте выпьем, — произнёс тот по-кордакски. Хотя командир заставы отлично владел лимеранским, ввиду сложившейся ситуации, вампир предпочёл перейти на его родной язык. Тем более что ни ему самому, ни Арронорату общение на кордакском труда не составляло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дамреби какое-то время смотрел на вампира, словно бы вообще не понимал, кто он такой и чего хочет. Но потом всё же поднялся с дивана, достал из буфета три бокала и молча поставил их рядом с бутылками.
