Собак становилось всё больше. Под деревом Тревайз насчитал двадцать три, ещё несколько псов приближалось. Сколько же их в стае? Хотя какое это имеет значение? Тех, что были здесь, хватало выше головы.
Тревайз вытащил из кобуры свой бластер, но привычная тяжесть приклада в ладони всё же не давала ему того чувства безопасности, которое его удовлетворило бы. Когда он последний раз менял в нём батареи? Сколько раз он может выстрелить? Наверняка не двадцать три.
Что же с Блисс и Пелоратом? Если они появятся, бросятся ли собаки на них? Всё ли будет в порядке, даже если его спутники и не придут сюда? Если собаки учуют запах двух человек в руинах, что сможет помешать им напасть на людей прямо там? Наверняка в развалинах нет ни дверей, ни каких-то других препятствий, способных удержать злобную свору.
Может ли Блисс остановить их и даже прогнать прочь? Может ли она сконцентрировать силы, передаваемые ей через гиперпространство, до необходимой интенсивности? И как долго сможет она поддерживать эту интенсивность?
Может, позвать на помощь? Прибегут ли они, если он крикнет, и убегут ли собаки, не выдержав взгляда Блисс? (Надо ли ей смотреть на собак, или это будет просто психологическое воздействие, не видимое никому из тех, кто не обладает такими же способностями?) А вдруг Блисс и Пелорат будут разорваны на части на глазах у Тревайза, вынужденного беспомощно наблюдать жуткое зрелище, пребывая в относительной безопасности на дереве?
Нет, всё-таки без бластера не обойтись. Если удастся убить одну собаку, а остальных распугать хотя бы ненадолго, можно будет слезть с дерева, позвать Пелората и Блисс, прикончить ещё какого-нибудь пса, если обнаглеют, и тогда все трое смогут прорваться к кораблю.
Тревайз вывел мощность микроволнового луча на отметку 3/4. Этого должно было хватить для того, чтобы пса разорвало на куски. Шум взрыва поможет отпугнуть собак, и не придётся зря тратить энергию.
Он старательно прицелился в тварь в середине стаи, в ту, что показалась ему наиболее опасной, поскольку она не бесновалась, а, наоборот, сидела более спокойно, а потому просто-таки излучала хладнокровную уверенность в достижении цели. Пес не отрывал глаз от оружия. Смотрел он так, словно разгадал худшие намерения Тревайза и презирал его за это.
Тревайз вдруг вспомнил, что никогда не стрелял из бластера по человеку и даже не видел, чтобы это делали другие. Во время тренировок стрельба велась по наполненным водой кожаным или пластиковым манекенам: вода от выстрела почти мгновенно нагревалась до точки кипения и со взрывом разрывала оболочку.
Но кто в мирное время станет стрелять в человека? И какой человек может выстоять против бластера и силы, заложенной в нём? Только здесь, на планете, ставшей без людей враждебной…
Сознание — удивительная штука. Неизвестно почему Тревайз заметил, что солнце скрылось за тучей, и выстрелил.
В воздухе яркая вспышка, тоненькая нить, на мгновение протянулась от дула бластера к собаке. Светило бы солнце — вспышки и видно не было.
Пес скорее всего сразу ощутил поток тепла и успел дернуться, словно хотел отпрыгнуть. Но как только часть его крови и клеточной жидкости превратилась в пар, он взорвался.
Взрыв получился разочаровывающе тихим, поскольку шкура собаки была просто не настолько прочна, как оболочка манекенов, на которых они в своё время практиковались. Однако кожа, мясо, кровь и кости разлетелись в стороны, и у Тревайза противно засосало под ложечкой.
Собаки отпрянули, напуганные посыпавшимся на них градом из мелких кусков горячей плоти. Но это было, однако, лишь мимолетное замешательство. Псы тут же собрались в кучу и принялись пожирать то, что им перепало. Тревайзу стало мерзко. Какой ужас! Он не отпугнул их, он их просто подкормил. Так они никогда не уберутся. Хуже того, запах свежей крови и теплого мяса может привлечь ещё больше собак и мелких хищников в придачу.
Вдруг его окликнули:
— Тревайз, что… тут…
Тревайз оглянулся. Блисс и Пелорат спешили к нему со стороны руин. Блисс резко остановилась, протянула руки, чтобы удержать Пелората. Она смотрела на собак. Всё было яснее ясного. Что тут спрашивать?
— Я пытался прогнать их, чтобы они не тронули тебя и Джена! — крикнул Тревайз. — Можешь сдержать эту свору, Блисс?
— Вряд ли, — ответила Блисс так тихо, что Тревайз с трудом расслышал её, хотя рычание собак утихло, словно на них было наброшено звукопоглощающее покрывало.
— Их слишком много, — сказала Блисс, — и я незнакома с таким типом нейроактивности. У нас на Гее нет таких страшилищ.
— На Терминусе тоже нет! И на любой цивилизованной планете, — крикнул Тревайз, — тоже нет. Я перестреляю столько, сколько смогу, а ты попытайся справиться с остальными. Может, тебе станет легче, когда их станет поменьше.
— Нет, Тревайз. Убийство этих зверюг только привлечет других. Встань позади меня, Пел. Ты всё равно не сумеешь защитить меня. Тревайз, твоё другое оружие!
— Нейрохлыст?
— Да. Он причиняет боль. Но на малой мощности. На малой!
— Ты что, боишься сделать им больно? — в гневе бросил упрек Тревайз. — Разве сейчас время думать о том, что жизнь этих тварей драгоценна?
— Жизнь Пела драгоценна. И моя. Делай, как я говорю. На малой мощности, и стреляй только по одной собаке. Я не смогу сдерживать их слишком долго.
Собаки отошли от дерева и теперь окружили Блисс и Пелората, стоявших спиной к полуразвалившейся стене. Ближайший к ним пес сделал нерешительную попытку подойти поближе, негромко, но нервно поскуливая, словно пытаясь понять, что же сдерживает его и его сородичей, хотя они не чувствуют никакой угрозы. Некоторые псы безуспешно пытались взобраться на стену и напасть сзади.
Дрожащей рукой Тревайз настроил нейрохлыст на малую мощность. Он потреблял гораздо меньше энергии, чем бластер, и одной батареи хватало на сотню разрядов, подобных ударам кнута, но, если подумать, он и этим оружием в последний раз пользовался неизвестно когда.
Точность прицела была не так уж важна. Поскольку используемая энергия была не так велика, Тревайз мог стрелять широким пучком по всей массе собак. Именно так и разгоняли нейрохлыстами толпы людей, затевавших беспорядки.
Однако Тревайз послушался совета Блисс. Он прицелился в одну из собак и выстрелил. Пес перевернулся на спину, задергал лапами, громко, пронзительно завизжал.
Остальные собаки отпрянули от визжащего сородича, в страхе прижав уши. Потом, завизжав хором на разные голоса, развернулись и побежали прочь — сперва медленно, затем быстрее и наконец во всю прыть. Последним, скуля, ковыляя на подгибающихся лапах, захромал пес, попавший под удар хлыста.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
