себя наиболее сложную работу, связанную с координацией деятельности собственников и арендаторов на больших территориях. Речь, прежде всего, шла о согласовании градостроительных вопросов и инженерной обеспеченности. В результате у каждой из территорий должны были появиться единые управляющая, транспортная, инженерная и архитектурная концепции.
Причина неуспеха АРТ в том, что они значительно опережали время: для их успешного воплощения не была готова ни законодательная, ни ресурсная база, ни финансовая система — рынку недвижимости еще только предстояло выйти на новый качественный уровень. Основная проблема состояла в том, что, по сути, каких-то действенных рычагов влияния на собственников земельных участков и реальных полномочий АРТ так и не получили. У городской администрации на тот момент тоже не было ни ресурсов, ни желания заниматься этими объективно тяжелыми задачами.
Проекты комплексного освоения территорий (КОТ) второй волны (2005–2008 гг.) очень часто заявлялись на выкупленных девелоперами сельскохозяйственных землях (greenfield development). Масштабы проектов на сотни гектаров и несколько миллионов квадратных метров жилой и коммерческой недвижимости поражали воображение. Даже на растущем рынке многие из этих проектов выглядели чрезмерно оптимистичными с точки зрения сроков реализации и возможностей поглощения рынком таких объемов. Вопросы развития инженерных сетей и инфраструктуры и вовсе обозначались в таких проектах лишь схематично.
К 2008 году буквально каждый российский регион считал своим долгом представить проект комплексного освоения территорий. Подавляющее большинство из них были заявлены частными девелоперами или партнерствами. В рамках этих проектов девелопер должен был подготовить градостроительную документацию, подготовить территории с инженерной точки зрения, обеспечить их дорожной инфраструктурой, после чего застраивать самостоятельно или передать на реализацию другим инвесторам.
Исследование идентичности и ее разработка становятся частью и нормой девелопмента территории. Городская идентичность строится на чувстве принадлежности месту и городскому сообществу.
Согласно Указу Президента Российской Федерации «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года», к 2030 году необходимо обеспечить ежегодный ввод 120 млн кв. м жилья. От того, каким будет это жилье, зависит облик российских городов в будущем. Стандарт комплексного развития территорий был разработан Минстроем России и ДОМ.РФ вместе с КБ Стрелка по поручению Председателя Правительства РФ. Принципы стандарта включают[20] в себя:
• функциональное разнообразие. Создание районов с развитым стрит-ритейлом, совмещающих жилые, офисные и сервисные функции;
• компактная и плотная застройка. Учитывает человеческий масштаб в зданиях средней этажности и открытых пространствах;
• безопасность и здоровье. Уменьшение трафика, высокое качество воздуха и возможность проводить досуг в общественных пространствах круглый год;
• комфорт перемещений. Разнообразие маршрутов и баланс всех видов перемещений, эффективность общественного транспорта;
• гибкость и автономность. Вариативность использования зданий и земельных участков за счет конструктивных планировочных решений;
• комфортное жилье. Разнообразные планировки и типы жилой среды, плюс качественные места общего пользования как стимул для жильцов совместно управлять домом и территорией.
В настоящее время все больше девелоперов в России отходят от воспроизводства панельных микрорайонов советского образца. Застройщики начинают использовать новые градостроительные подходы и стандарты, которые отвечают современным запросам горожан и учитывают изменения в социальной, политической, экономической, культурной и информационной сферах. Все чаще можно встретить стремление к поиску новых пилотных решений и концепций, ориентированных на человека, в противоход вектору освоения территорий в интересах производства или административно-хозяйственной логистики. При этом важно учесть и усиление такого понятия всего пространственного планирования России как агломерации. Правовой статус агломерации укрепляется, становится более значимым, чем муниципалитеты и регионы, фактически начиная определять направление и формат развития своих территорий на ближайшие годы.
ГОРОД КАК СООБЩЕСТВО
ЛОКАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ
Выше говорилось о том, что исследование идентичности и ее разработка становятся частью и нормой девелопмента территории. Город — это характеристика идентичности, которую испытывают его жители через чувство принадлежности месту. У городского места есть свои границы и содержание, представления о тех событиях, которые могут происходить внутри них. Эта идентичность формируется через социальные действия людей: от социальных контактов со своими соседями до репрезентации культурного образа города (Николаева, 2021).
Городская идентичность строится на чувстве принадлежности месту и городскому сообществу (Tweed & Sutherland, 2007). Пространство города является не только физическим, но и социальным. Инфраструктура производит из пространства место для социального действия. Культура и идентичность города нынешней эпохи включает в себя межпоколенческую ответственность, практики устойчивого развития и осознанного потребления, а также отдельное внимание на временной аспект проживания (инфраструктурная концепция 15-минутного города, о которой говорилось выше) (Николаева, 2021).
ГОРОД — СООБЩЕСТВУ: РОЛЬ «ТРЕТЬЕГО МЕСТА»
Город и городские сообщества могут пониматься по-разному в зависимости от угла обзора, который занимает наблюдатель[21]. Это может быть позиция, когда город воспринимается как место, где горожанин зарабатывает деньги и у него есть только дом и работа. Тогда проектируемый город служит для минимизации времени, которые горожане тратят на что-то кроме зарабатывания денег. Другая логика состоит в том, что город должен и может создавать городское сообщество как пространство коммуникации, равенства и культурных связей. В такой логике главным местом становится «третье место», то есть общественные пространства.
Город может создавать возможности для сообщества через соответствующую инфраструктуру. Автор книги о «третьем месте» Рэй Ольденбург описывает такую инфраструктуру как нейтральную территорию, где городское сообщество может проводить время вместе. Отдельную роль автор видит в развитии соседских отношений посредством третьих мест: «Многие, а возможно, и большинство соседей никогда не встретятся, не говоря уже о том, чтобы завязать отношения, поскольку для этого нет места» (Ольденбург, 2018).
Город — это понятие модерна, его создает отдельный городской класс жителей. Этот городской класс не сразу обнаружил себя и то место, где бы он мог собираться. Одним из первых общественных пространств стали кофейные дома, общение среднего класса в которых часто рассматривается как основа для появления гражданского общества в Европе — автономной культурной сферы, в рамках которой происходят в т. ч. инновации (Pincus, 1995).
Специальный вид инфраструктуры для создания точек социальной активности — так называемая «социальная инфраструктура» — становится отдельным предметом исследований в географии и городском планировании (Latham & Layton, 2019). Современный взгляд на библиотеки, соседские центры, общественные пространства, прачечные, кафе и спортплощадки состоит в том, что они не просто исполняют свою узкую функцию и производят добавочную стоимость, но и обладают функцией «социализации».
Подход социальной инфраструктуры, формирующейся в первую очередь с учетом и с участием горожан и городских сообществ состоит в том, что жизнь общества разворачивается в том числе и по большей мере в физическом пространстве, которое можно изучать и проектировать под стратегию развития каждого сообщества.
СООБЩЕСТВО — ГОРОДУ: ПРАКТИКИ СОУЧАСТИЯ В ГОРОДСКОМ ПРОЕКТИРОВАНИИ
Одной из новых норм девелопмента становится принцип
