Нэнси наблюдала за ним. Следила сверху, с холма, как он шел мимо. Видела, что Райан остановился, постоял минуту, глядя вверх на склон, потом повернул обратно. Она шагнула в оранжевое пятно света от фонаря на столбе – девушка в темном свитере, шортах и мокасинах, – затем вышла из него, вновь став темной фигуркой, спускающейся по лестнице к озеру.
Нэнси ждала, положив на перила руку. Он смотрел вверх на склон и опустил глаза только тогда, когда почти поравнялся с ней. И вот она – стоит всего в нескольких шагах от него.
– О, Джек Райан, – произнесла девушка. – Какой сюрприз!
Он подошел, она не отступила, не сменила положения. Держалась спокойно, небрежно. Дожидалась его. А ведь ждала его появления, он это чувствовал.
– Я гулял, – пояснил Джек.
– Угу.
– Думаешь, тебя искал?
– Угу, просто гулял.
– Просто по берегу, ничего особенного.
– Верю, – сказала Нэнси. – Хочешь, чтоб я с тобой погуляла?
– Я назад возвращаюсь.
– Может, немножко расслабишься?
Шагая по берегу, он почувствовал себя лучше, хотя все время сознавал, что идет рядом с ней.
Поначалу они говорили мало, просто Нэнси задала несколько небольших вводных вопросов насчет лагеря сборщиков, Луиса Камачо, сбора огурцов. Он дал на них простые ответы: лагерь вполне нормальный; Камачо его не волнует; да, огурцы собирать тяжело. Остановились, чтобы закурить. Когда она наклонилась, он ощутил прикосновение ее волос к своим рукам, сложенным лодочкой, а в момент, когда вспыхнула спичка, отчетливо увидел ее лицо. Действительно симпатичная. Богатая девушка из кино.
– Ты на какую-то киноартистку похожа, – заметил Райан.
– На кого?
– Забыл ее имя.
– А какого типа?
– Как ты. Волосы темные, длинные.
– Сексуальная?
– Угу, наверное.
– Где она снималась?
– Не могу сейчас вспомнить.
– Все равно, я, наверное, не видела. Я не слишком-то часто хожу в кино. Иногда только.
Дальше шли молча, и Райан спросил:
– Ты телевизор смотришь?
– Почти никогда. А ты?
– Если что-нибудь стоящее.
– Например?
– Военное кино, что-нибудь вроде этого. Или шпионское.
– Фу, вранье про реальную жизнь.
– Если фильмы хорошие, чего им быть правдивыми.
– Они скучные.
– Ну, тогда что ты любишь?
– Делать что-нибудь. – Она подняла на него глаза, на одну бровь косо свешивалась темная прядь волос. – Такое, чтобы впечатляло. Чтобы оставляло отметку.
– Какую отметку?
– Не знаю. Например, как пуля. Да, это, пожалуй, хороший и точный пример.
– Кого-нибудь застрелить?
– Куда-нибудь выстрелить и услышать, как все разлетается вдребезги.
– Как насчет динамита?
– Отлично. По-моему, с динамитом действительно было бы забавно.
– Только придется вставлять детонатор, тянуть провод к заряду и дергать... А может, граната?
– О да, граната! Просто чеку выдерни и кидай.
– Или прицепи к проволоке на дорожке, – добавил Райан. – В шутку.
– По-моему, я бы лучше метнула, – заявила Нэнси. – Другим способом придется чересчур долго ждать.
– Ладно, а куда ты собираешься ее бросать?
– Надо подумать, – ответила Нэнси. – Пожалуй, бросила бы на веранду. Или в окно. Забавно, правда?
– Мне один тип рассказывал, как во время Второй мировой войны япошки посылали своих девушек-гейш к нашим взлетно-посадочным полосам, абсолютно раздетыми, с гранатами под мышкой. Они подходили, американские парни велели поднять руки вверх, и – трах-та-рарах!
– Ты поверил?
– Тот тип, что рассказывал, сам там был.
– Я не верю.
– Почему?
– Зачем им идти? Почему просто не бросить?
– Потому что им так приказали. Гейшам.
– Почему они шли раздетые? По-моему, твой приятель водил тебя за нос.
– Он мне не приятель. Просто знакомый тип.
– Могу поспорить, его там не было, – возразила Нэнси.
– Да мне какая разница! – отозвался Райан. – Может, был, может, нет. Мне плевать в любом случае.
Нэнси, взглянув вверх на склон, остановилась, не сводя глаз с холма, и Райан встал с ней рядом.
– А как насчет камней? – спросила она. – Может, наберем камней и представим, что это гранаты?
– И что будем делать?
– Бросать.
– Хочешь камни бросать?
– Ну, ищи.
Чокнутая девка. Господи боже мой. Камни искать. Очень серьезное дело – искать в темноте камни. Глупое дело, но сейчас он очень хорошо себя чувствовал.
– Маленькие или большие?
– Думаю, чуть поменьше моего кулака, – определила Нэнси. – Чтобы были не очень тяжелые.
– Конечно, с очень тяжелыми ты не справишься. Сколько надо?
– Немного. Мы их сосчитаем.
Совсем чокнутая девчонка. Набрав камней, они поднялись по следующей лестнице, прошли вверх по лужайке у дома, где было совсем темно. Дом, скрытый в тени кустарников и деревьев, виден был только отчасти.
– Наверное, хозяева в клубе, – тихо заметила Нэнси, остановившись совсем рядом с Райаном.
– Ты их знаешь?
– Вряд ли. Здесь все вокруг из приличного общества.
– Собираешься бросить камень в этот дом?
– Угу, прямо в витражное окно.
– Почему в этот дом? Если не знаешь хозяев...
– Потому что он тут стоит, – пояснила девушка.
– Может, они спят.
– Какая разница?
Нэнси пошла дальше. Райан схватил ее за руку.
– Обожди минутку. Что ты сделаешь после броска? – Он вытащил мокасины из задних карманов и принялся обуваться.
– Не знаю. Побегу, наверное. А ты не побежишь?
– Куда? Надо знать, куда бежать. Надо разработать план.
– Пошли к дому, обойдем вокруг.
– Зачем?
– Не беспокойся об этом. Просто держись со мной рядышком, Джеки.
Джеки. Старик, думал он, что ты тут делаешь? Но Нэнси пригнулась и ринулась через открытый газон, а он побежал за ней, тоже пригнувшись, потому что она пригибалась. Глупо. К чему горбиться? Надо войти и выйти. Оттого что сгорбишься, лучше не станет. Пригнувшись, не спрячешься.
Нэнси остановилась в двадцати футах от витражного окна, замена которого обойдется хозяевам не меньше чем в три сотни долларов, и швырнула камень левой рукой. Но бросила так, как бросил бы левой рукой правша. Камень не далеко улетел, упал в кусты.
Нэнси четко вымолвила единственное слово:
– Проклятие!
Продвинулась ближе, слегка наклонилась, развернулась в сторону и бросила следующий камень, сделав то же движение. Смутно поблескивающее в ночи витражное окно разлетелось фонтаном осколков.
Нэнси тут же исчезла где-то слева за домом. Райан поднял зажатый в правой руке камень на высоту плеча, занял позицию для броска, как при игре в "летающие тарелки". Какого дьявола ты это делаешь, подумал он и метнул камень быстрым коротким движением в окно. Он, влетев внутрь дома, стукнулся обо что-то, а Джек побежал за девушкой.
– Сюда! – просвистел шепот из придорожных сосен. Она старалась отдышаться, при каждом вдохе и выдохе поводя плечами. Когда Райан ее отыскал, спросила:
– Слышал?
– Слышал?! Да, в Джиниве было слышно!
– Громко? Уф! Представляю настоящую гранату.
– Знаешь, ты бросок сделала, как девчонка. Странно, я не думал, что бросишь.
– Зажегся какой-нибудь свет? – Отдышавшись и успокаиваясь, она стала всматриваться сквозь ветви.
– Ничего не вижу. Наверное, ты права, они в клубе. Нэнси подняла на него глаза.
– Давай повторим где-нибудь, где хозяева дома.
– Думаешь, будет забавно?
– Посмотрим, как они среагируют.
– Просто будем стоять и смотреть.
– Я не знаю. – В тоне Нэнси послышалось легкое раздражение. – Но сначала давай дом выберем.
Поселок Пойнт был старый, густо заросший деревьями, застроенный большими комфортабельными домами, прятавшимися за вязами, которые тянулись вдоль дороги к берегу, и домами поменьше, но дорогими, расположенными на открытых лужайках среди густых сосен и куп берез. Домов было больше, чем предполагал Райан. Сейчас, в темноте, виднелись их смутные очертания в тени деревьев. Мягким светом сияли окна и застекленные веранды за хорошо ухоженными газонами. Тут и там на подъездных дорожках Райан подмечал металлический отблеск автомобилей, но ни одна машина не двигалась, свет фар не скользил по дороге и внезапно не вспыхивал среди деревьев. Ему показалось, что здесь неестественно тихо после оглушительного звона разбитого окна.
Они пошли вдоль вязов к освещенному дому, Нэнси впереди. Потом быстро перешли на другую сторону дороги к соснам, которые загораживали с одной стороны двухэтажный кирпичный каркасный дом колониального стиля.
– Нравится? – спросил Райан.
– Не знаю. – Какое-то время она разглядывала дом. – Свет горит, а людей не видно.
– Они с той стороны. На кухне. Пьют молоко перед тем, как лечь в постель.
– Ну, в любом случае давай бросим разок. Для практики.
Нэнси не колебалась. Прошагала через газон на угол, оказавшись в двадцати футах от дома, пересекла дорожку, ведущую к парадной двери, остановилась и развернулась, делая левой рукой бросок. Райан занял естественную для второго игрока позицию, сильно швырнул камень сбоку, услышал, как его окно взорвалось, на полсчета отстав от окна Нэнси – раз, два, и почти одновременный звон. Он метнулся за ней в деревья на другой стороне двора, они снова выбрались на дорогу и быстро шмыгнули в тень вязов.
