Она сделала пометку в блокноте.
- А что слышно насчет отпечатков ваших пальцев на пистолете? спросила она.
- Я думаю, это они упустили из виду. У полиции есть отпечатки пальцев всех обитателей дома Бассетов, но о моих они не позаботились.
- Скажите, Гамильтон Бюргер - проницательный прокурор? -спросила она.
- Не знаю, пока еще рано говорить о нем. Это первое дело об убийстве, в котором он принимает участие.
- Вы знакомы с ним?
- Я с ним встречался.
- Если он узнает, что вы причастны к исчезновению Фенвик, он предпримет что-нибудь против вас?
- Возможно.
- А что вы можете сделать?
- Сказать ему правду, но этого недостаточно.
- Что вы имеете в виду?
- Если бы я сообщил любому суду на этой зеленой Божьей земле, что я захватил важную свидетельницу в деле об убийстве, укрыл ее от властей и отправил к себе в офис, чтобы узнать, что ей известно, и получить ее показания, прежде чем за нее возьмется полиция, а потом попытался рассказать о ее исчезновении неизвестно куда, то для среднего читателя газет это означало бы две вещи: во-первых, что я лжец, а во-вторых, что ее показания имеют решающее значение в деле против моего клиента и я укрыл ее по этой причине.
Делла Стрит сочувственно кивнула.
Загудел зуммер из приемной - Деллу приглашали к телефону по важному делу. Она взглянула на Мейсона, тот кивнул. Делла подняла трубку, послушала и прикрыла мембрану ладонью.
- Это окружной прокурор Гамильтон Бюргер. Он в приемной и хочет видеть вас,- сказала она.
- Пригласи его сюда,- сказал он.- И записывай каждое слово. Не думаю, что он станет сознательно извращать сказанное мной, но всегда полезно иметь туза в рукаве.
Делла кивнула и пошла навстречу прокурору.
- Здравствуйте, Мейсон,- приветливо поздоровался вошедший. Он был широкоплечий, с толстой шеей, усатый.
Мейсон тепло приветствовал его, пригласив сесть.
- Это официальный или частный визит? - спросил Мейсон.
- Скорее частный,- сказал Бюргер.
Мейсон взял сигареты и предложил их Бюргеру, тот взял, закурил и улыбнулся Делле, которая расположилась с блокнотом на дальнем конце стола.
- Разве так необходимо записывать, что я скажу? - спросил Бюргер.
- Нужно записывать все мои слова, чтобы потом мне не приписали того, что не было сказано.
Прокурор испытующе посмотрел на адвоката.
- Послушайте, Мейсон,- сказал Бюргер,- я должен проверить вас.
- Это меня не удивляет.
- Я слышал, что у вас репутация очень изобретательного человека.
- И вы пришли ко мне, чтобы обсудить со мной мою репутацию? иронически спросил Мейсон.
- Отчасти и по этой причине.
- Хорошо, давайте обсудим, но выбирайте выражения.
- У вас репутация адвоката, способного не разные штучки, и, по моему мнению, это так и есть, хотя я считаю ваши штучки вполне законными.
- Я рад, что вы так думаете,- ответил Мейсон.- Ваш предшественник думал обо мне иначе.
- Я полагаю, что адвокат вправе прибегать к искусным, но законным ходам, с тем чтобы выяснить правду,- продолжал Бюргер.- И полагаю, что вы прибегаете к вашим фокусам не ради того, чтобы запутать и смутить свидетеля, а именно ради того, чтобы он говорил правду.
Мейсон поклонился.
- Я поблагодарю вас, когда вы закончите свою речь,- сказал он.- Опыт подсказывает мне, что обычно начинают с комплиментов, чтобы потом больней ударить.
- Сейчас не время для этого,- ответил прокурор.- Я только хочу, чтобы вы поняли мое отношение.
- Если оно действительно таково, то я его понимаю.
- Тогда вы оцените то, что я намерен сказать.
- Продолжайте.
- Прокурор обычно хочет наказать виновного. Это естественно. Полиция расследует дело и представляет результаты прокурору. А он уже готовит приговор. Фактически репутация прокуратуры зависит от числа раскрытых преступлений. Поскольку я взялся за эту работу, то хочу быть добросовестным. Я испытываю ужас при мысли, что могу наказать невиновного. Мне нравится ваша работа. Вероятно, вы не согласитесь с тем мнением, которое я составил о вас.
- Какое же это мнение? - сказал Мейсон.
- Мне кажется, что вы больше детектив, чем адвокат. И это нисколько не умаляет ваши юридические возможности. Ваша техника выступления на суде просто великолепна, но она не всегда способствует правильному пониманию дела. Когда вы используете ваши трюки в ущерб судопроизводству, я против них, но когда это делается ради раскрытия тайны, я за них. Мои руки связаны, я не имею возможности действовать иначе, чем предусмотрено специальной инструкцией. Иногда мне хотелось бы иметь такую возможность, особенно когда я вижу, что свидетель лжет.
- Поскольку вы искренне говорите со мной,- сказал Мейсон,- чего раньше не делал ни один прокурор, я тоже буду с вами откровенен. Этого, конечно, я не позволил бы себе с другим прокурором. Я не спрашиваю клиента, виновен он или нет. Когда я даю согласие клиенту заняться его делом, то получаю с него деньги. Виновный или нет, он в итоге предстанет перед судом. Но если я узнаю, что мой клиент виновен, особенно в убийстве, и что его нельзя оправдать ни морально, ни по закону, я заставляю его признать вину и отдаю на милость суда.
- Я так и думал о вас, Мейсон,- сердечно сказал прокурор.
- Только помните,- добавил Мейсон,- что я осуждаю человека за убийство, если нет моральных или формальных оправданий преступлению. В случае морально оправданного убийства я спасаю человека, конечно, если это возможно.
- Не могу согласиться с этим,- заявил прокурор.- Я считаю, что только закон может наказывать и оправдывать людей, но хочу вас предупредить, что у меня против вас нет предубеждений и я буду рад подружиться с вами. Поэтому мне очень бы хотелось, чтобы вы предъявили Хейзл Фенвик.
- Я не знаю, где она.
- Может быть, это и правда, однако вы могли бы, я думаю, сказать, где ее искать.
- Я же говорю, что не знаю.
- Но вы помогли ей скрыться.
- Я послал ее в свою контору.
- Ваши действия вызывают серьезное подозрение.
- Не знаю только почему,- спокойно возразил Мейсон.- Если бы вы появились на месте первым, то не придумали бы ничего лучшего, чем отправить ее в вашу контору и получить показания.
- Я занимаю ответственное положение, и мой долг расследовать это убийство.
- Разве это мешает мне действовать в пользу клиента?
- Это зависит от того, как действовать.
- Но ведь мои действия не были секретными. Были свидетели.
- А что произошло потом?
- Хейзл Фенвик села в мою машину и скрылась.
- У меня есть основания полагать, что ее жизнь в опасности.
- Что заставляет вас так думать?
- Она единственный свидетель, который может опознать убийцу.
- Не убийцу, а человека, которого она видела выходящим из комнаты.
- Это один и тот же человек.
- Вы так думаете?
- Это кажется мне правдой.
- Пока нет доказательств, ничто не может считаться правдой.
- На этот счет у меня есть свое мнение. По крайней мере, этот человек мог быть убийцей. Человек этот в отчаянии. Я думаю, что Хейзл Фенвик или участвовала в этой грязной игре, или ее впутали в нее.
- Следовательно?..
- Следовательно, я хотел бы поместить ее в безопасное место.
- И вы считаете, что я могу назвать ее местонахождение.
- Я в этом совершенно уверен.
- Но я не могу.
- Не можете или не хотите?
- Не могу. Бюргер поднялся:
- Я хочу, чтобы вы правильно поняли меня. Если ваши клиенты невиновны, я был бы рад узнать это. Но если вы считаете, что сможете безнаказанно скрывать свидетеля в деле об убийстве, то вы попросту спятили.
- Говорю же вам, что действительно не знаю, где она. Бюргер подошел к двери и обернулся.
- Даю вам сорок восемь часов на размышление,- ультимативно заявил он.Это все.
Дверь закрылась.
Делла Стрит озабоченно посмотрела на юриста.
- Шеф,- сказала она,- нужно что-то предпринимать по поводу этой женщины.
Мейсон мрачно кивнул, усмехнулся и ответил:
- У меня в запасе сорок восемь часов.
Глава 11
Глаза у Пола Дрейка покраснели от недосыпа.
- Когда бы детектив ни взялся копаться в человеческих биографиях, он вечно натыкается на скелеты.
- О ком речь на сей раз? - спросил Мейсон.
- О Хейзл Фенвик,- ответил детектив. Юрист попросил Деллу записать разговор.
- Что ты узнал о ней? Что-то в связи с отпечатками пальцев?
- Да. Десять очень четких отпечатков пальцев, которые помогли узнать о ней все.
- Они есть в картотеке?
- Предполагается, что она нечто вроде Синей Бороды в женском обличье.
- Что?!
- Это Синяя Борода в юбке.
- Что о ней известно?
- У полиции есть подозрения, однако еще не все ясно. Эта женщина выходила замуж, мужья умирали, а она наследовала имущество.
- И много было мужей?
- Пока не знаю. У одного из ее мужей при вскрытии нашли в желудке мышьяк. Тогда провели эксгумацию трупа другого мужа и снова обнаружили мышьяк. Ее арестовали, сняли отпечатки пальцев, допросили, но ничего не добились. Пока выясняли ее прошлое, какой-то сердобольный друг сунул ей пару пилок. Она перепилила решетку в камере окружной тюрьмы и скрылась.
