— Эту скрипку сделал Каллум Макхарди, а он — величайший шотландский мастер. Макхарди — что люди, что феи — всегда делали лучшие скрипки. На эту скрипку у Каллума ушло три года работы, и после этого он целый год ждал, прежде чем можно было ее отлакировать. Она сделана из клена, сосны, черного дерева и самшита, а состав своего янтарного лака Каллум держит в строжайшем секрете. И вот она сломалась! Я даже не знаю, смог ли бы сам Каллум Макхарди отремонтировать ее в своей мастерской под священным ясенем. А здесь кому ее чинить?
— Наверняка в Нью-Йорке есть искусные скрипичные мастера.
— И они возьмутся чинить скрипку длиной в четыре дюйма?
Керри откинулась на подушке рядом с Мораг. Самый дорогой цветок пропал. Заменить его нельзя. Когда Мораг свалилась с небес, потерпев фиаско с китайскими феями, бесценный цветок снова исчез, а другого такого Керри, как ни старалась, найти не могла, несмотря на то, что обшарила уже весь пустырь, где он рос. Ничего даже отдаленно похожего.
Керри вяло заиграла «Мальчика с одинокой планеты» «Нью-Йорк Доллз», но без Мораг песня не звучала, и в итоге они просто лежали и слушали мрачные пластинки «Суонз».[17]
До последнего дня подачи заявок на конкурс оставалось три недели. Похоже, ей не успеть: даже без недавних заморочек работы остается много — ведь нужно еще отыскать недостающие цветы. Теперь Кэл со своим «Сном в летнюю ночь» точно выиграет, какой бы слабой ни была его постановка. Вроде бы кроме него заявки подавали только поэты, а поэты сейчас не в моде.
Вдруг откуда ни возьмись в комнату влетела Хизер. Она почувствовала, что надо бы извиниться, и теперь, приняв достаточно виски, явилась именно с этой целью. Она сказала, что сожалеет, раз из-за нее произошла такая путаница и предложила свои услуги, чтобы исправить ситуацию.
Говорила она вполне искренне, хотя в глубине души надеялась разузнать побольше про цветочный алфавит, полагая, что сможет извлечь из этой информации пользу для Динни. Она постаралась ничем не выдать своих планов, прекрасно понимая, что Мораг будет не в восторге от плана соединить ее прекрасную подругу с противным Динни.
Погода в Корнуолле стояла чудесная — в такие дни феям полагается музицировать и вдыхать аромат цветов. Однако большинство фей обливалось потом на мануфактурах, а те немногие, что избежали этого, скрывались в амбаре и готовили революционный переворот.
— Ну, Элрик, что теперь?
— Будем продолжать экономические диверсии, — ответил Элрик.
— Но нас слишком мало, чтобы, как ты говоришь, подорвать все королевское хозяйство!
Элрик с этим согласился и сказал, что следующий этап — распространение мятежа.
— Нужно организовать крестьянскую революцию, только я пока точно не знаю, как. Я посмотрел предметный указатель в библиотеке — вроде выходит, что признанным экспертом в этой области считается Председатель Мао, но он написал уйму книг, а я еще даже тактику его не освоил.
Потом они помолились Богине Фей Дианне, прося ее о поддержке, потому что без этого было совсем как-то странно, хотя, как выяснил Элрик, Председатель Мао был решительно против подобных вещей.
Мораг сидела рядом с Хизер на пожарной лестнице у Динни за окном.
— Не расстраивайся, — утешала ее Хизер. — Волосы у тебя выглядят потрясающе со всеми этими красками, и бусы, которые тебе Керри подарила, тоже очень тебе идут. А когда мы вернемся в Шотландию, ты добудешь себе новую скрипку. Ты так чудесно играешь, что Каллум Макхарди с удовольствием сделает тебе еще одну, лучше прежней, даже если ему не нравится, что ты играешь на ней «Рэмоунз». А пока можешь играть на моей.
Настроение у Мораг немного улучшилось. Хорошо, что хоть с Хизер, наконец, помирились.
— Прохлаждаетесь? — раздался сзади голос Динни.
Динни хмурился. Даже самому себе он не хотел признаваться в том, что ревновал Хизер к Мораг. Не хотелось ему, чтобы феи снова подружились, если Хизер от него уйдет.
— А кто будет учить меня играть на скрипке?
— Нишкни, — быстро проговорила Хизер.
— Чего-чего?
— Заткнись.
— Ага, — сказал Динни. — Ты уже хамишь. Что-то я не припомню, чтобы это входило в нашу сделку.
— Что за сделка? — спросила Мораг.
— Да, так, ерунда, ничего особенного, — затараторила Хизер.
Они быстро заговорили по-гэльски, отчего Динни разозлился еще больше. И тут ему в голову пришел великолепный по своей вредоносности план. Одним махом он и от Мораг избавится, и Хизер нос утрет — в другой раз десять раз подумает, прежде чем сажать его на диету.
— Хизер, когда освободишься, не могла бы ты продолжить обучать меня игре на моей чудесной Макферсонской Скрипке?
Все на мгновение умолкли.
— Какой-какой скрипке? — переспросила Мораг.
Хизер слегка побледнела:
— Да, так, обычная скрипка.
— Он сказал «чудесной Макферсонской Скрипке», и у меня уже возникло неясное предчувствие…
Она метнулась через всю комнату и, взобравшись на инструмент, принялась его изучать. Хизер закрыла лицо крохотной ручкой и уткнулась головой в засаленную электроплитку. Что будет дальше, ей было уже ясно.
Мораг взвизгнула от восторга:
— Макферсонская Скрипка! Настоящая Макферсонская Скрипка! Ты ее нашла! — Она радостно заплясала вокруг скрипки. — Вот это да, удивительное совпадение! Святыня моего клана — здесь, на Восточной 4-й улице! И ведь это — единственная скрипка, которую я могла бы предпочесть своей! Надо же, как все чудесно складывается. Хизер, скорей помоги мне уменьшить ее до наших размеров, чтобы я смогла на ней играть.
— Она этого не сделает, — злорадно провозгласил Динни. — Скрипка — моя, пока я не передал ее Хизер. Таков уговор. Так что проваливай.
— Что это значит? — возмутилась Мораг. — Ясно, что она моя. Я же Макферсон.
— Она со мной сделку заключила, — сказал Динни. — И расторгнуть ее нельзя.
— Это правда?
— Ну, э-э… — пролепетала Хизер, не имея возможности ни скрыть сделку, ни нарушить ее условия.
— Но ведь у меня скрипка сломалась. И мне нужна эта.
— Ничего не поделаешь, — сказал Динни, страшно довольный собой.
Мораг пришла в неописуемое бешенство: такой Хизер ее не видела ни разу. Скрипка, заявила Мораг, принадлежит ей по праву, раз она Макферсон, а Хизер — наглая обманщица и воровка.
Ох, как же был доволен Динни! Он с самого начала прекрасно понимал, что станет с Мораг, когда она узнает про сделку.
— Я ничего не могу сделать, — защищалась Хизер. — Я заключила сделку с человеком, а порядочная фея чертополоха не может нарушить договор.
Мораг, бледная от природы, побагровела от злости.
— Эта скрипка принадлежит моему клану, дармоедка ты несчастная!
— Ну, Мораг, ну пойми…
— Ты, гоблинова подстилка, ты позоришь всю Шотландию!
Хоть Хизер и понимала, что неправа, но тут уж она не стерпела.
— А что ж вы, Макферсоны, не уследили за своей скрипкой! Недотепы!
— А вы, Макинтоши, — все подонки! — заорала Мораг. — Тьфу в молоко ваших матерей!
Извергнув это экзотическое ругательство, подцепленное в мексиканском ресторане, Мораг стремительно вылетела в окно.
Хизер приуныла. Вот ведь бывает же. Хвала богине, Мораг не пришло в голову спросить про вторую часть сделки. Узнай она, что Хизер пытается свести Динни с Керри, дело могло дойти до мордобоя.
— О-ё-ёй, — сказал Динни. — Какая ужасная ссора. Кажется, я был бестактен.
Хизер только свирепо посмотрела на него, но ничего не сказала.
— Следующее занятие. «Как держать смычок». В этот раз постарайся не распилить чертову скрипку пополам.
ПЯТНАДЦАТЬ
Повсюду были недовольные феи. Мораг и Хизер создавали всевозможные проблемы не только для самих себя, но и для окружающих.
— Откуда деньги? — спрашивали и Динни, и Керри. И тот и другая заметили, что и Хизер и Мораг нравится запасаться продуктами.
— Обыкновенное волшебство, — врали та и другая.
Однако итальянские феи с Гранд-стрит были в печали. Кто-то продолжал грабить банки их человеческих союзников.
— Уже четвертый раз за этот месяц, — недовольно качали они головами. — Мы не можем допустить, чтобы наши итальянские друзья разорились!
На Канал-стрит китайские феи все еще негодовали по поводу кражи зеркала-багуа. Этот драгоценный талисман был подарен китайским феям две тысячи лет назад почтенным Лао-Цзы[18] незадолго до того, как он покинул землю. Дороже этого зеркала у фей ничего не было, и они хранили его в магазине Хуэй Иня как символ дружбы между феями и людьми.
И вот, когда зеркало вернулось было к ним, является очередная незнакомка, размахивает мечом и выкрикивает оскорбления на каком-то варварском наречии. Это вывело китайских фей из себя.
— Наш род — мирный. Но такого обращения мы не потерпим!
