масса членов общества?
– Я это не в праве за них решать – у нас свободное Общество.
– А если в Обществе есть ещё одна обезьяна, умеющая считать до ста?
– В интересах Общества мы должны объединиться, и как можно быстрее распределить роли в делении, и достичь в этом согласия.
– Ну, а если её концепция деления с Вашей не совпадает?
– Если концепции двух умеющих считать обезьян не совпадают, значит, одна или врёт, что умеет считать, или пытается всех обмануть. В любом случае, задача правой обезьяны использовать все имеющиеся в её расположении возможности для устранения угрозы демократии.
– А если она предлагает проект, где каждому всего по одному?
– Правовое Общество должно закладывать в свою программу как можно большей доли каждого участника, и мой долг сделать всё, чтобы помочь общественности осознать необходимость выбрать самую достойную программу.
– Тогда почему каждому бы не заложить по десять?
– Потому, что сто апельсинов, к сожалению, нельзя поделить так, чтобы каждому досталось по десять.
– И Вы можете это доказать?
– А что тут доказывать, когда это видно даже невооружённым глазом!
– А если кто-то утверждает, что и в делении по пять апельсинов невооружённым глазом тоже заметна неравномерность?
– Не всё, что кому-то кажется, является истиной. Настоящая истина должна быть доказана научным методом!
– И как же доказать научно, что сто поделить справедливо и поровну на сто будет пять?
– Неспособностью другой стороны задать вопросы, на которые у меня не было бы ответа.
– А вы можете задать такие вопросы, на которые бы не было бы ответа у того, кто предлагает каждому по десять?
– У него нет ответа на вопрос, что делать, если члены Общества скажут: «Ничего не знаем, что мы там подписывали…»
– А у вас есть ответ на аналогичный вопрос?
– Он не нужен, потому, что при правильном делении такая ситуация исключается.
– А за счёт чего она исключается?
– История общества подтверждает, что при грамотном делении обходится без беспорядков.
– И это Ваш единственный довод?
– Конечно, нет. Главный довод приводится на деле и проявляется он в удержании ситуации под контролем.
– Ну хорошо, а каких ответов на вопросы нет у того, кто предлагает каждому по одному?
– У него нет ответа на вопрос, что тогда достанется каждому, если даже при заложенных пяти каждому может достаться очень мало?
– И вы уверены, что у него нет ответа?
– Абсолютно: чтобы он не начал говорить, его никто не захочет слушать, а когда не слышно вопроса, то и отвечать не на что!
– А каковы, по-вашему, идеальные условия справедливого деления апельсинов в Обществе?
– Идеальные условия – это свобода членов демократического Общества, которое берёт на себя функцию распределить и предоставить им всё то, что им полагается по праву в соответствии с принципами Справедливости и Равенства.
Так, на языке высшей объяснятики экзаменующие спрашивали экзаменуемого, как он понял то, что от него требуется, а он, в свою очередь объяснял, что понял, и понял правильно, и что на его понятливость можно всецело рассчитывать. Проводить такую процедуру проверки могли только высшие объяснятели, в своё время прошедшие её тоже, и получившие эту ответственную миссию из рук самой Верховной. Прошедший экзамен мог, в случае свободной вакансии, получить должность высшего объяснятеля. А роль высшего объяснятеля была очень ответственной и почётной, потому, что именно из них выбирали приемника Верховной, когда её место освобождалось.
Тот, кто овладел высшей объяснятикой, мог объяснить, почему учебник зубристики написан именно так, как написан. И, как следовало из таких объяснений, только невежды могли думать, что система обучения тупая, и учебники у неё бессмысленно запутанные; умные же обезьяны понимали, что они написаны именно так, как нужно, чтобы в них лучше всего могли научиться разбираться именно те, кто должны разбираться во всём. И чтобы разобрались во всём самостоятельно, ибо только так они лучше всего могли научиться объясняться так, как нужно. Ибо знание – сила, а давать силу несознательным обезьянам опасно для общества.
Так Общество Справедливости и Равенства стало должным образом укомплектовано в высшей мере обученными и ответственными обезьянами. Получившие законченное обучение не ходили к Умеющей Считать и ничем перед ней не хвастались. Как они объяснили, это не нужно, ибо и так всем понятно, что они несравнимо умнее её. И только однажды, когда они случайно встретились и у случайно них возник спор, обученная обезьяна сказала:
– А у Вас, простите, какой уровень обучения?
– Уточните, о каком виде обучения Вы спрашиваете: о закладывающем реальные знания, или закладывающем антизнания под видом знаний? – переспросила Умеющая Считать до Бесконечности.
– Если Вы не можете внятно ответить на простой вопрос, какой у Вас обучения, то с Вами говорить не о чем! – ответила обученная обезьяна и пошла дальше по своим делам. Ибо спорить с Умеющей Считать до Бесконечности смысла не было, так как стоящий за законченным обучения порядок работал и без каких-либо выяснений.
Глава 12. Как в обществе установилось взаимопонимание
Однажды между тремя образованными барамуками состоялся очень серьёзный разговор. Речь шла, как всегда, о политике. Ибо политика – самая серьёзная тема в обществе, а образованные барамуки всегда разговаривают на серьёзные темы. Причём, признаком серьёзного разговора является то, что он происходит на кухне, и если политически активные барамуки там оказываются, то у них сразу начинается разговор о политике.
У каждой была своя точка зрения, ибо настоящая демократия предрасполагает к тому, чтобы у каждого было своё мнение. И вот столкновение точек зрения породило продуктивную дискуссию:
– У нас нет никакой демократии, потому, что я не получаю положенные мне пять апельсинов! – сказала первая барамука.
– Демократия-то у нас есть. Просто нет порядка! – поправила её вторая.
– Порядок есть. Не хватает справедливости и равенства! – высказала свою точку зрения третья.
– Ну так правильно, как они могут быть, если все вокруг такие несознательные? – снова взяла слово первая.
– Несознательные-то – это как раз вы! – Сказала вторая. – А я вот лично сознательная!
– И чего же в тебе такого сознательного? – спросила третья.
– Я же объяснила! – сказала вторая.
– Где ты объяснила? – спросила первая. – Мы ничего вразумительного не слышали!
Вторая начала объяснять:
– Вот вы пониматику учили, а толку – нуль! Всё равно ничего не понимаете. Общественный порядок – это обязанность следовать Закону. А по Закону у нас каждому полагается пять апельсинов. А раз мы их не имеем, значит, у нас ему не следуют. Когда порядку не следуют, это называется беззаконие и беспорядок! Это я вам и объясняла, когда сказала, что у нас нет порядка.
