Тоня Климова стащила с витрины манекен и принялась его раздевать. Манекен держался индифферентно.
— Сколько блузочка стоит? — спросила Алёна, изо всех сил ему подражая.
— Пятнадцать тысяч рублей, — ответила Тоня и исподтишка взглянула на Алёну, проверяя ее реакцию.
Лицо нашей героини по-прежнему не выражало ничего, кроме искреннего влечения к изделию из алого шелка. Не все ли равно, сколько оно стоит, покупать в этом «ботике» Алёна все равно ничего не собирается.
— А сколько экземпляров той или иной модели к вам приходит? — спросила она как бы между прочим, входя в примерочную. — Вроде бы я видела буквально два дня назад одну даму точь-в-точь в такой же блузке… Не хотелось бы столкнуться с ней лицом к лицу на Покровке. Не припомните, это была ваша постоянная клиентка?
— В такой же блузке? Быть того не может! — решительно воскликнула Тоня Климова. — К нам почти все в единственном экземпляре поступает. А такие экстравагантные вещи — само собой. Нет, вы, наверное, перепутали, это была не наша блузка.
Нет, перепутала не Алёна, которая даму в алой блузке практически не разглядела из-за слез и боли, а Варвара Никитична… Да уж, нашла себе наша героиня консультанта по модным вещам, ничего не скажешь! Ну что ж, простим доброжелательной старушке, она от всей души хотела помочь.
В принципе можно было вернуть блузку — к чему она теперь, но Алёна понимала, что выглядела бы глупо. Поэтому она решила все же примерить вещичку… вообще-то любопытство разбирало ее, очень хотелось посмотреть на себя в такой одежке. В такой дорогой одежке!.. Красный цвет Алёне, с ее светлыми глазами, радикально не шел, но никто ведь не увидит, верно?
И хорошо, что никто не видел. Мало того что в этом алом сиянии писательницу Дмитриеву было просто не разглядеть, вдобавок блузка оказалась широковата ей в груди и узковата в талии. С грудью ладно, второй номер нашу героиню вполне устраивал, а вот убедиться в том, что у тебя на талии пара сантиметров лишних, — это, конечно, серьезный удар.
— Ну как размерчик, подошел? — послышался вкрадчивый голос продавщицы. — Хотите пройти к большому зеркалу?
— Нет, — буркнула Алёна на оба вопроса, но расшифровку выдала в краткой форме: — Она мне в груди велика.
Торопливо потянула с себя блузку и вдруг замерла: ноздрей ее коснулся незнакомый запах. Духи… интересные духи! Весьма чувственный, хотя и несколько грубоватый аромат. Почему-то ими пахнет от блузки. Это что, аромат ткани? Как бы не так! Пахнет под мышками, пахнет в вырезе, пахнет под воротничком. Блузка надушена. Невозможно так пропитать вещь духами, только однажды примерив ее. Ее кто-то носил, и не один день, вот в чем дело!
— Вообще-то эта вещичка уже ношеная. — Алёна вышла из примерочной с возмущенным видом и сунула продавщице блузку. — Она пахнет какими-то очень тяжелыми духами!
Тоня Климова уткнулась носом в комок алого шелка, потом подозрительно повела ноздрями в сторону Алёны.
— Да, — пробормотала озадаченно, — у вас пристрастия умеренные — «Burberry Brit Red». А это… «Agent Provocateur».
— «Ажан провокатёр»? — повторила Алёна. — Агент-провокатор? Что, серьезно так называются духи?
— Конечно, — кивнула Тоня Климова. — Я раньше работала в «Ланкоме», хорошо в запахах разбираюсь. Тем более аромат очень модный, его все берут, и если он идет даме, и если нет. На духи ведь тоже мода существует. Правда, дамы покупали «Agent Provocateur Maitresse», «Агент провокатёр госпожа», это женский аромат. А здесь мужской парфюм, я слышу. Впрочем, некоторые дамы у нас покупали более дерзкие духи. Говорят, многие смешивают разные запахи, мужские и женские. Конечно, может получиться фантасмагорическое сочетание…
— Не о духах речь, — перебила Алёна. — Меня изумляет, что у вас выставлены и продаются поношенные вещи! А ценник, если присмотреться, заново приколот, не фирменный…
Лицо Тони Климовой сделалась цвета блузки.
— Наверное, — пробормотала она пристыженно, — то есть… может быть, то есть это скорей всего… хозяйка брала блузку для рекламного показа товара. Знаете, бизнес-леди иногда надевают на такие демонстрации модели из своих бутиков, чтобы представить оригинальные коллекции.
— Ага, — глубокомысленно кивнула Алёна, — понимаю теперь, где я уже могла видеть эту блузку. Наверняка на одном из таких показов. — На самом деле она в жизни не была на подобных шоу, но кому это интересно? — А ваша хозяйка — она высокая, с пышной грудью и тонкой талией?
— Нет, ой, нет! — хихикнула Тоня. — Она беленькая, кудрявенькая, розовенькая, полненькая такая, совсем даже не высокая, а насчет талии… — Тоня стыдливо отпустила глаза и умолкла.
Собственно, слова были излишними: гримаска говорила сама за себя.
В эту минуту зазвонил телефон на прилавке, и Тоня отошла, не переставая хитро улыбаться.
Алёна задумчиво смотрела ей вслед. Забавно… Невысокая полная женщина без талии в эту блузку точно не влезла бы. Значит, хозяйка давала ее кому-то другому. Для показа или?..
— Здравствуйте, Наталья Владимировна! — воскликнула тем временем Тоня с такой радостью, что легко можно было угадать, с кем она говорит. — Да, покупатели есть, одна дама. Хотела блузку купить, алую, фирма «Helen Lionelе», я ее в витрину выставила, но эта дама почувствовала, что от блузки духами пахнет, я сказала, может, это вы надевали ее на показ моделей… хотя духи вроде не ваши… Может, скидочку дадим, а? Что?
Голос Тони упал, как ртутный столбик при резком похолодании. И до Алёны долетел из трубки громкий, даже пронзительный крик:
— Идиотка! Я же сказала — повесь на стойку среди других вещей! И какая тебе скидочка еще, она же и так под уценку попадает, это же модель из старой коллекции! За каким чертом ты ее сунула в витрину?!
Тоня что-то лепетала, пыталась оправдаться, заглушая хозяйское возмущение. Наконец она положила трубку и повернулась к Алёне. Глаза ее блестели, полные слез.
Алёна торопливо прикрыла любопытство, которым так и загорелось ее лицо, маской глубокого сочувствия. Нет, конечно, она и в самом деле очень сочувствовала Тоне Климовой, тем паче что некоторым образом была виновницей скандала, который закатила продавщице хозяйка.
— Что случилось, Тонечка? — спросила она самым проникновенным на свете голосом. — Суровые законы капитализма в действии?
— Да ну ее в… — Нежное создание в стразах употребило такое утилитарное название некоей части человеческого тела, что у Алёны Дмитриевой, ненавидевшей инвективную лексику, ощутимо завяли уши. — Наехала на меня, главное, что я выдала коммерческую тайну. Ё-пэ-рэ-сэ-тэ, какая тайна?! У нас в клиентках главная организаторша этого шоу моделей, фиговый листок, так она здесь позавчера, что ли, была, звонила об этом их дурацком шоу на все стороны, Наталью приглашала участвовать, та, конечно, со всех ног туда побежит, ради рекламы бесплатной она зарежется! — В голосе Тони прозвенело отчетливое презрение, но Алёне было не до обуревавших продавщицу чувств, ее интересовало другое.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
