– Все в порядке. Она уснула, а мне нужно поговорить с тобой.
– Нам не о чем говорить. Как ты узнал, что я здесь?
– Знал, и все. Я бы все равно пришел сюда.
– Едва ли ты так уж волновался. – Стоило вымолвить эти слова, как на глаза вновь навернулись слезы.
– Я очень волновался, Джилл.
Крис сел рядом. Его мокрое тело блестело в темноте.
– Мне надо вернуться к Сэм. – У меня не было ни малейшего желания разговаривать с ним.
– Посиди минутку… Пожалуйста.
От его тона у меня сжалось сердце. Он вел себя точно так же, как Сэм, безропотно отправившаяся спать.
– Зачем, Крис? В чем дело? Мы обо всем договорились.
– Нет, не обо всем. А если и так, позволь мне просто молча посидеть рядом. Я не переживу твоего ухода.
Я закрыла глаза и едва не зарыдала.
– Не хочешь прогуляться?
Мы молча встали и пошли по пляжу. Рядом, но не вместе. Я все еще чувствовала себя безумно одинокой.
– Право, лучше бы вернуться, Крис. Сэм… Мы остановились на середине пляжа. Чтобы возвратиться, нужно было доплыть до Болинас и добраться до дома. Минимум полчаса. Я начинала тревожиться. Сэм осталась одна. Вдруг она проснется? Конечно, ничего страшного не случится, но приятного в этом мало.
– Хорошо, Джилл. Я хотел дойти до нашего грота.
Он выглядел малышом, у которого отняли любимую игрушку, но я шарахнулась, словно от пощечины.
– Крис, как ты можешь? Неужели ты действительно ни черта не понял?
Все очарование молчаливой прогулки под луной бесследно исчезло. Я со всех ног побежала к косе, прыгнула в воду и быстро поплыла к другому берегу. Но Крис все равно добрался до него раньше. Когда я вылезла из воды, он крепко прижал меня к себе.
– Проклятие, лучше помолчи, Джиллиан Форрестер! Да, сегодня я сделал гадость, но я люблю тебя, и хуже всего то, что ты мне до сих пор не веришь. – Его губы крепко прижались к моим, и этот поцелуй потряс меня до глубины души.
– Крис…
– Молчи. Нужно вернуться к Сэм.
Он взял меня за руку и повел к тому месту, где лежала наша одежда. Я натянула платье, а Крис влез в джинсы – единственное, что на нем было.
Не говоря ни слова, мы пошли к дому. Свет в нем не горел, все было спокойно. Я заглянула в комнату и с облегчением убедилась, что Сэм спит. В нашей спальне все переменилось. Крис не терял времени даром. Кровать была застелена чистыми простынями, на столе красовалась ваза с цветами.
– Ты ложишься? – Он сидел на краю кровати и едва заметно улыбался.
– Хорошо поработал… – Ничто не напоминало о происшедшем, но мысль об этом засела у меня в мозгу как заноза.
– Ты не ответила на вопрос.
Крис погасил свет, и я стояла в темноте, не зная, как быть. Ложиться в постель мне не хотелось, но и уйти не было сил. Вспомнились его слова о том, что, вернись я вовремя, все было бы шито-крыто. Но я, как на грех, приехала слишком рано.
Он повернулся на бок… Я медленно вошла в комнату и начала раздеваться. Ладно, лягу с ним, но никакой любви! Может, она ему и не нужна. Сегодня Крис уже получил свое. Едва не застонав от воспоминания, я юркнула под простыню, повернулась к нему спиной и мгновенно уснула от изнеможения.
Я проснулась от аромата жареной свинины. Было пять утра, и за окнами стоял туман.
– Доброе утро, спящая красавица. Завтрак на столе!
Я ощущала себя не спящей красавицей, а спящей уродиной, и запах бекона вызывал у меня тошноту. Вспомнились события вчерашнего дня, и нервы дали о себе знать.
– Привет, мамочка! Мы испекли тебе вафри!
– Вафли. Как, ты уже одета? Похоже, вы оба поднялись ни свет ни заря. – Как бы я ни чувствовала себя, пришлось делать хорошую мину при плохой игре. По крайней мере при Сэм.
Я встала, почистила зубы и почувствовала себя немного лучше. Вафли оказались вкусные. Я съела две штуки, и Сэм задрожала от радости.
– Мамочка, тебе понравилось?
– Ужасно понравилось. – Я бросила взгляд на Криса, но он был занят уборкой кухни. – Чего ради вы проснулись в такую рань?
Мне нужно быть на месте в шесть, и если ты не передумала, то пора выезжать. Я уже опаздываю. – Он в упор посмотрел на меня с другого конца комнаты.
– Ладно. Спасибо. Я пошла укладывать вещи Сэм и одеваться. Буду готова через десять минут.
Джинсы, рубашка… В городе мне делать было абсолютно нечего. Разве что поздравить Джо Трамино, который оказался прав.
Сэм выглядела расстроенной, и я попыталась уговорить ее спеть, чтобы у нее поднялось настроение. Слава богу, Стинсон и Болинас тонули в тумане: их вид перевернул бы мне душу. Мы видели лишь небольшой участок дороги и тянувшиеся вдоль него холмы.
В это время на дорогах не было ни души, и мы добрались до города за полчаса. Крис остановился под окнами нашей квартиры, посадил Сэм на спину и донес ее до дверей.
– Скоро увидимся, пигалица.
Девочка чуть не заплакала. Тогда Крис наклонился к ней и что-то прошептал на ухо. Лицо Сэм тут же просияло.
– Ладно, дядя Криц. До свидания! – Она захлопнула за собой дверь, а я растерянно обернулась к Крису.
– Что ты ей сказал? – Пусть не морочит ребенку голову. – Я хочу знать.
– Не твое дело. Это касается только нас двоих. А тебе я скажу вот что: если ты думаешь, что все кончено, то сильно ошибаешься. И не пытайся догадаться, о чем идет речь. Мне и самому пока не все ясно. Просто я не позволю тебе уйти. Ты меня слышишь?
Крис посмотрел мне в глаза, поцеловал в лоб, сел в машину и уехал. Ах как он ошибался! Для меня-то все было кончено.
К девяти часам я отвела Сэм на детскую площадку. К моему удивлению, она ничуть не капризничала. Можно было со спокойной душой возвращаться домой и распаковывать чемоданы.
Нужно было обзвонить рекламные агентства, с которыми я сотрудничала, и сообщить о моем возвращении. А что потом? Может, поплакать? Черт возьми, а почему бы и нет?
Когда приступ меланхолии прошел, я убрала квартиру, выпила кофе, встретила Сэм, и мы пошли в зоопарк. Возиться с чемоданами и звонить в агентства было выше моих сил. Мы поели неподалеку от вольера бегемота. Местное меню вызвало у нас легкую оторопь.
– Я не хочу есть гориллу, мамочка. Она страшная.
– Это обыкновенный гамбургер, Сэм… «Гориллабургером» его называют здесь в шутку.
Она заколебалась, но в конце концов согласилась попробовать, взяв с меня слово, что мы немедленно уйдем, если ей станет страшно. Все обошлось, и я с трудом скрыла улыбку, когда через минуту с тарелки исчезли и гамбургер, и французское жаркое.
Мы вернулись домой уже в сумерки. Против ожиданий, день прошел неплохо. Я искупала Сэм и отправила спать. Рано или поздно, но мне суждено было остаться наедине со своими мыслями. Криса больше нет.
– Можно войти? – Сердце подпрыгнуло. В дверях показалась взлохмаченная шапка белокурых волос. – Тебе бы следовало запирать дверь.
