Часть 8
Вонючий мешок пах картошкой, от пыли и духоты я пару раз чихнула, но стоит заметить, несли меня достаточно аккуратно, что вселяло надежду. Раз соблюдают аккуратность – не хотят повредить. Не хотят повредить – может быть, не собираются убивать или, что ещё хуже, пытать. Создавалось впечатление, что похитители, а их явно было несколько, – люди чрезвычайно неуклюжие, но старательные. Меня то и дело подбрасывало на неровных участках дороги, после чего все злодеи разом удручённо вздыхали. Потом тряска закончилась, после неё было топанье, мои похитители шли по каменному полу и делали это очень громко. С лязгом открылась дверь (ну, я так предполагаю), с тем же мерзким звуком она закрылась, и с меня наконец сняли картофельный мешок.
Передо мной стоял гном, тот самый, скандаливший на площади, а также гномы поменьше – не такие рыжие, бородатые и пузатые. Все они смотрели на меня с опаской и чем-то, что мне показалось благоговейным трепетом. Здорово? Могло быть и хуже.
Самым странным было то, что меня усадили на кровать. Жесткую, без постельного белья, но по гномьим меркам прямо-таки королевскую, они-то сами спали где придётся.
– Хотите есть? – спросил у меня главный гном.
Гномьи голоса мне доводилось слышать только в записи знаменитых горных баллад, в реальность они оказались резче, с призвуком скрипящего металла, неприятным для человеческого слуха.
Я взвесила все за и против, ответила, стараясь всячески сохранить достоинство. Ну не отравят же они меня в самом деле.
– Допустим, хочу.
– Чего изволите? – с готовностью спросил младший гном с жиденькой серо-жёлтой бородёнкой и полным ртом искусственных кристаллических зубов сине-зелёного цвета.
– Изволю мяса. Козьего, – добавила я, чтобы уж наверняка наесться, а то принесут ещё какую-нибудь неведому зверушку.
Когда они вернулись с ржавыми подносами, главный гном озабоченно сказал:
– Вы только скажите принцу Юджину, что мы с вами хорошо обращались, и колени это вы сами разбили, без нашей, так сказать, помощи.
– Если вам так важно расположение принца, зачем вы похитили его невесту? – спросила я, параллельно окидывая взглядом содержимое подносов. Что-что, а готовить эти ребята умеют. Запах жареного с травами мяса проник мне в самую душу, и плевать я уже хотела, что нахожусь в незавидном статусе пленницы. Гном всё же ответил, несмотря на то, что моим вниманием окончательно и бесповоротно овладела еда:
– Нам жизненно необходимо понижение налогов на добычу кристаллитов.
Отобедав, я стала думать. Понижение налогов не слишком принципиальный вопрос, тут даже не будешь драматично заламывать руки, умоляя Юджина не жертвовать ради меня... казёнными деньгами? Ну нет, так дело не пойдёт. Пусть уж раскошеливается. На площади перед всем честным народом целовал? Целовал. Вот и спасай теперь свою принцессу из заточения.
Умирая от безделья, я постаралась открыть медальон. С первого раза он не поддался, но сломав ноготь, я в итоге преуспела. Сначала из медальона ударил луч света, потом появилась изображение, как из кристалла. На меня смотрел большеглазый мальчик лет десяти. Его темно-каштановые волосы знакомо вились на висках. Красивый, весёлый ребёнок. На этой небольшой кристаллической проекции Юджин улыбался той самой детской улыбкой, которая бывает у человека до тех пор, пока с ним не случится первой горе. И сколько всего с ним случилось потом, страшно подумать, а теперь ещё вот я, невеста-самозванка.
Слёзы выступили у меня на глазах. Захотелось никогда не возвращаться домой и в то же время вернуться прямо сейчас, не попрощавшись ни с кем, сбежать, не предупредив никого во Дворце. Домой хочу – в Москву, в ноябрь, к мокрому снегу и круглосуточной темноте.
Тем временем снова появилась делегация гномов, снова с подносами, поеденными ржавчиной. Перерывы между приёмами пищи у них маленькие, прямо как я люблю. Никогда ещё душевные переживания не мешали мне насладиться вкусной едой, поэтому и сейчас я отужинала с аппетитом.
***
Гномы, не имевшие доступа к магии напрямую, видимо, плохо разбирались в её возможностях, их план похищения был, мягко говоря, непродуман. За тот короткий срок, что мне читали курс лекций по всему, что существует в этом мире, психологии гномов было отведено совсем мало времени, а если быть точной, то этому меня не учили совсем. Может, у них у всех проблемы с логикой? Или решение украсть меня было спонтанным? Допустим, увидели меня такую раскрасавицу на площади и не смогли удержаться.
Поев во второй раз, мы с моим мозгом, решили, что достаточно, и вспомнили о магии, первое правило которой гласило: чем больше предмет, тем легче на него воздействовать. Стена в моей тюремной камере была немаленькой и, судя по ровной кирпичной кладке, построенная не гномами, а людьми, соответственно, за ней не гора и не пещера, и я смогу добрать до Города. Несли они меня не долго, через час буду дома (не у себя дома, конечно, а во Дворце).
Был некоторый соблазн дождаться, пока Юджин героически сверкая мечом ворвётся в мою темницу и спасёт от заточения, а я упаду ему в объятия, красиво лишившись чувств, но я его пересилила.
Второе правило магии гласило, что только результаты человеческого труда поддаются магическому воздействию, то есть травинку или былинку не заколдуешь, а вот кирпичную стену вполне. Вспомнив простенькое заклинание, которое я про себя называла «магнит» и использовала когда было лень подниматься, чтобы взять какую-то вещь, я сжала руку в кулак и потянула на себя, как будто в руке была верёвка. Я мыслила в правильном направлении, но кое-что не предусмотрела. Нужно было использовать обратный «магнит», чтобы стена вывалилась наружу, вместо этого меня сперва обдало облаком пыли, а после на ногу упал кусок из десяти кирпичей. Больно. Очень.
Ладно, это всё мелочи, главное – я сумела сама освободиться. Не нужно мне никаких принцев на белых конях, я сама не хуже.
Гномы от грохота всполошились, но я была уже далеко, ноги-то у гномов короткие и бегают они медленно. Однако если вы думаете, что с меня хватит на сегодня, то вы сильно заблуждаетесь.
Перед выходом в людное место, оценив ущерб, нанесенный моему платью, я постаралась привести себя в божеский вид, а то ещё скажут, что невеста принца таскается неведомо где, одетая в грязную рванину. Подол пришлось оторвать, магическими "ножницами" – подправить край, кое-как оттереть лицо от пыли. Посмотреть на себя возможности не было, оставалось надеяться на лучшее.
Опасливо озираясь по сторонам в ожидании того, что меня схватит люди в форме и отругают за уход в самоволку, я дошла до стеклянного здания ратуши, переливавшегося в свете заходящего солнца, как огромный солнечный заяц. Неподалёку, у входа в небогатый трёхэтажный дом из камня, замазанный сиреневой краской, Серджиус разговаривал с девушкой, внешний вид которой не позволял мне определить род её занятий – маленького роста, чуть пухловата, слишком дорого одета, чтобы принадлежать к низшим слоям, но чересчур бледная, чтобы быть из знати Эйа. Иностранка, наверное. Сам Серджиус был без крыльев и своего обычного обмундирования – мечей, арбалета, с которыми он напоминал небольшой, серебристый танк. Без этой амуниции он выглядел не таким огромным, а вполне обычного, человеческого размера. Его беспокойный взгляд всегда сновал по часовой стрелке, туда-сюда, проверяя, нет ли вокруг опасности. Вот и сейчас скрыться мне не удалось. Он отослал куда-то девушку и направился ко мне стремительным шагом.
