Эва уставилась в потолок. Можно просидеть тут целый год и все равно не найти выхода. Веки ее опустились, и через пять минут она уснула.
Кошмар, посетивший ее во сне, был не новым: она находилась в горящем доме, а Дэвид загораживал путь к спасению. «Нет! — кричала она. — Убирайся! — Сильные руки крепко обхватили ее, и она стала вырываться. — Я не стану, не стану!»
— И не надо, — раздался спокойный голос. Девушка открыла глаза и обнаружила, что сидит в постели, а рядом с ней находится Кенит. — Тебе приснилось что-то страшное, — сказал он, — но здесь ты в безопасности, расслабься.
Эва положила голову ему на плечо.
— Да-да, просто кошмар.
— Может, расскажешь?
— Нет, нет! — закричала она, и минутное ощущение близости уступило место ледяной отчужденности. Девушка отодвинулась. — Извини, что побеспокоила тебя.
— Ничего. Да и соседей, которые станут барабанить в стену, у меня нет.
Эва окинула взглядом слабо освещенную спальню.
— Как я здесь оказалась? Последнее, что я помню… Телефон…
— Ты звонила Дэвиду?
— Если тебе так хочется знать, да. Ну и что? Ты продлишь срок нашего договора, заставишь меня отработать счет за телефон?
— Неплохая идея, — весело произнес Кенит.
Эва уставилась на него.
— Твоя власть надо мной кончится, как только откроются банки. — Она посмотрела на часы. — Завтра. Даже если ты не выполнишь свои обязательства, я все равно здесь не останусь, хоть и придется идти до города пешком.
Кенит скептически захмыкал, как бы напоминая, что они находятся на расстоянии многих миль от населенных мест. И Эва осознала, что она целиком во власти этого человека. А он задумчиво посмотрел на нее и сказал:
— Знаешь, когда мы поедем в город, мне надо будет сделать кое-какие покупки. Заодно куплю твоему Дэвиду свадебный подарок.
— Что?! — изумленно воскликнула Эва.
Кенит с серьезным видом продолжил:
— Конечно, может, в магазине ничего подходящего и нет, но я всегда могу договориться со специалистами.
— О чем?
— Об одном приборе. Датчик называется, — невозмутимо ответил Кенит. — Уверен, ты видела такие по телевизору. Дэвид прицепит к тебе эту штуковину, и, если ты снова соберешься удрать, он будет точно знать, где тебя искать.
Эва проворно схватила подушку, собираясь запустить в насмешника.
— Это просто черт знает что! — взвилась она. — Идиотские мужские шуточки!
— Не совсем так, милая, — возразил Кенит. — Видишь ли, если бы я сделал предложение женщине, ей вряд ли захотелось бы убежать от меня.
Глаза Эвы опустились под безжалостным мужским взглядом. Ей никогда не удастся одержать верх в споре с этим человеком. Неожиданно рот ее изумленно раскрылся. Господи, да на ней надеты лишь трусики и чужая майка.
— Никогда не видела ее! — Она потрогала пальцем мягкую хлопчатобумажную ткань.
— А это моя, — ответил Кенит.
— У меня под подушкой прекрасная ночная рубашка.
— Видел, — с невинным видом согласился он. — Инструмент для пытки, а не ночная рубашка. Напомнила мне хламиду, которой моя бабушка отпугивала птиц. Высокий ворот и миллион пуговиц, — потоком лилась его болтовня. — А у меня довольно большой выбор маек. Если тебе не нравится эта, мы могли бы провести остаток ночи, устроив показ мод. Будет весело.
Однако Эве было не до шуток.
— Просто в голове не укладывается. Ты, значит, раздел меня, пока я спала?
Возмущение, смешанное со стыдом, переполняло ее.
Кенит посмотрел ей в глаза и протянул бархатным голоском:
— Это было прекрасно. Если бы ты не спала, то тоже насладилась бы каждым мгновением.
— Презираю тебя! — закричала она. — Ты просто воспользовался моей беспомощностью.
Он взял ее за руку.
— Когда я вернулся домой, ты лежала на диване и храпела.
— Я не храплю! — огрызнулась Эва. Она с ужасом посмотрела на него. — Неужели?..
Кенит ухмыльнулся.
— Да, да. Такие милые тихие всхрапывания, как у маленького щеночка.
— Ну и оставил бы меня в покое.
— Тебе там было так же удобно, как собачонке на заборе. Одежда у тебя помялась, и вид был такой утомленный… Я испугался, что ты вот-вот свалишься с дивана.
Глаза его в полумраке казались озерами чернильного цвета. Легче легкого утонуть в них, подумала Эва. Губы ее полуоткрылись от невыразимого желания прильнуть к нему. Она не могла насмотреться на его лицо. Да, он самый красивый мужчина из всех, каких ей довелось видеть в жизни.
Вздрогнув, она сообразила, что и Кен пристально ее изучает. Ерунда. Нельзя влюбиться в человека, с которым знакома всего несколько часов. Или можно? Но ведь у него уже есть Лоринда. Не надо было сюда приезжать. Никогда.
— Ты ненавидишь меня? — неожиданно прозвучал его вопрос.
— А как ты думаешь? Конечно, — вяло проговорила она.
Кенит поднял к губам ее руку и поцеловал.
— Ты не слишком в этом уверена. Если судить по твоим глазам, я бы сказал, что ты лжешь.
— Через пять дней я выхожу замуж, — напомнила Эва.
— Тебе нельзя выходить за Дэвида.
— Ты его даже не знаешь. Кто ты такой, чтобы судить? Держу пари, тебе никогда ни на ком не хотелось жениться, ты никому не признавался в любви.
— Знаешь что, — сказал Кенит спокойно, — ты и сама никому этого не говорила.
Он протянул руки и начал по одной вытаскивать шпильки из копны ее густых волос.
— Не надо, — задрожала Эва.
— Выходить замуж за того, кого не любишь, довольно-таки противно. — Кенит прижал ее к подушке, покрывая поцелуями шею. — Сама мысль о Дэвиде вызывает у тебя кошмары. Чем он тебе дорог? Ты выходишь за него из-за денег? Или есть другая, стародавняя, причина?
Оттолкнув Кенита, девушка потрясенно уставилась на него.
— Ты имеешь в виду, не беременна ли я?
— Так как?
— Не говори ерунды! — взорвалась она. — Мы даже не… — и резко умолкла. Нельзя доверяться этому человеку, иначе придется открыть правду об отце. Страшно даже подумать об этом, не то что выложить все, что случилось… — Я не могу тебе рассказать, — пробормотала она, чувствуя, как глаза наполняются слезами. — Да и какое тебе дело? Через несколько часов я уйду из твоей жизни, а ты вернешься к своим лошадям и любимым горам.
И к Лоринде, хотелось ей добавить. Но гордость не позволила.
Заскрипел матрас, Кенит перевернулся на спину и вздохнул.
— Эва, не буду прикидываться самым умным, но ведь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: тебя заставляют сделать что-то такое, чего ты делать вовсе не хочешь.
— Неправда, это мое решение.
— Почему бы тогда мне не вызвать людей в белых халатах, чтобы с тебя сняли мерку для смирительной рубашки? Это избавит всех, включая Дэвида, от сердечных мучений. Ведь очевидно, что ты не очень-то счастлива, приняв такое решение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
