скорее всего, родители прошли через постыдную процедуру развода, когда все грязное белье семьи становится достоянием общественности. Больше всего урон наносится детям — тем, кто вообще ни в чем не виноват.
— Я не собираюсь с Вами разводиться, — почти шепотом произнесла я, отводя взгляд, понимая, чего боится Эрик.
— Верю.
— Я сделаю все возможное, чтобы наш брак стал комфортным для нас двоих.
Муж взял мою ладонь в свою и сжал ее. Она была холодной. Казалось, что эта тема беспокоила его намного больше, чем он хотел показать. Я ободряюще улыбнулась, чтобы хоть как-то поддержать его. Но самым лучшим доказательством моего обещания будет его выполнение.
— Ох! — экипаж вдруг подбросило на кочке, а я оказалась на коленях у мужа.
Он посмотрел мне в глаза и хищно растянул губы в улыбке.
— Как прикажете, моя госпожа...
Руки мужа теснее прижали меня, припечатывая к себе, а губы с жадностью путника впились в мои. Сопротивление было бесполезно. Рука скользнула по тонкой ткани платья и пробралась к лодыжке, чтобы погладить и двинуться выше.
— Эрик, — промычала я в его губы.
Но он не прекратил сладкой пытки. Спасла нас очередная кочка, заставившая разъединится. Подхватив юбки, я пересела на сидение напротив и сжала ноги.
— Вы ведете нечестную игру, — обиженно произнесла, скрестив руки на груди и отворачиваясь к окну экипажа.
— Я предельно честен в своих намерениях. Как честный мужчина, не стану искать развлечений на стороне — у меня их и дома будет предостаточно. И раз уж мы стали мужем и женой, то я настаиваю, чтобы ты называла меня по имени и только на "ты". Это станет нашим первым шагом к близкому знакомству.
Я кивнула. Все равно он настоит на своем. Пусть и непривычно, но условности в браке точно будут лишними.
Так ли хорошо, что я сама хотела верности со стороны мужа? В тот момент мне казалось, что нет ничего важнее, чем супруг, который не станет искать общества других женщин. Но представлять, что теперь его единственной жертвой буду я страшно.
За стеклом мелькали поля, которые щедро окружали наш небольшой городок, а впереди виднелись высокие пики гор, украшенные шапками снега. Возможно, именно где-то там и находится фамильное гнездо Грантербера.
Мерное покачивание экипажа убаюкало меня, и я заснула, а когда открыла глаза, то мы уже прибыли. Сквозь сумерки я увидела дорожку к одиноко стоящему поместью.
— Уже проснулась? — улыбнулся Эрик, подавая мне руку, чтобы выбраться из экипажа. — А я думал тебя спящую перенести через порог нашего жилища.
Не успела я ничего и возразить, как сильные руки подхватили меня. Мы отправились воплощать свою новую жизнь. Впервые я ощущала легкость и понимание, что все так, как и должно быть. Мама, скандалы, споры и стремление показать идеальную модель себя оказались позади, а Эрик и наша семья — впереди.
— Госпожа Грантербер, познакомьтесь с нашим домом.
— Господин Грантербер, это великая честь для меня, — улыбнулась я, приникая к его груди.
19
Поместье оказалось чудесным, но совершенно безлюдным. Даже прибывший с нами кучер сразу же отбыл, как только выгрузил в холле багаж. Это было странно, но я решила, что обслуживающий персонал просто задерживается. Путь до этого места от ближайшего населенного пункта был не близким.
Судя по тому, что Эрик ходил здесь и все осматривал, создавалось впечатление, что он и сам впервые все это видит. А тут было на что посмотреть. Высокие потолки, огромная хрустальная люстра, висела прямо над нашими головами и играла сотней бликов от светляшей в лампах. Резная мебель, оббитая мягким бархатом, отполированный пол — все просто кричало о роскоши, которую обычный человек, профессор артефакторики не мог себе позволить.
— Эрик, — тихонько позвала я мужа. — Может быть нам стоит поговорить на чистоту?
Это было весьма безобидное пожелание, но я увидела, как напрягся мужчина.
— Ты права, но время ли сейчас до разговоров, когда молодоженам есть чем заняться и без того, — муж приближался медленно, словно боялся спугнуть меня.
Да я и не собиралась никуда бежать. Договор дороже денег. Если уж я пообещала, что стану примерной женой, то должна держать свое слово. По крайней мере до тех пор, пока он первый не нарушит свое.
Руки Эрика легли мне на талию и притянули к себе. Я уперлась ладонями в широкую мужскую грудь, но не, чтобы оттолкнуть, а только почувствовать, как сильно бьется его сердце. Этот бешеный ритм мог сравниться только с барабанной дробью, которую отбивали, когда мы выходили из Храма.
Сейчас вспоминать свадьбу не хотелось. К чему возвращаться в прошлое, пусть и недавнее, которое круто изменило мою жизнь, если есть настоящее.
Привстав на цыпочки, я прижалась губами к губам мужа. Они были мягкими и теплыми. Захотелось как-то переменить его мнение о себе. Он ведь сам сказал, что между мужем и женой не может быть никаких приличий и условностей. Эрик шумно втянул в себя ноздрями воздух и тут же ответил на поцелуй. Это был сумасшедший танец, переплетающий наше сознание.
Я и не заметила, как он подхватил меня на руки и отнес в спальню. Хотелось быть дерзкой и соблазнительной, несмотря на долгую дорогу и изнурительную церемонию бракосочетания.
— Просто будь собой, — прошептал муж мне на ухо, захватывая в плен мочку, пока его руки блуждали по моей спине, перемещаясь то к талии, то к бедрам.
Он пока не делал никаких резких движений, которые могли спугнуть мой боевой настрой, но и не давал спуску, подстегивая быть более смелой. Непроизвольно стон вырвался из моей груди, и ему вторил мужской утробный рык.
Кажется, прошло время церемоний, остались только мы. Треск ткани, оповестил, что довести мужчину до безумия можно многими способами, даже с отсутствием опыта. Дорогая ткань платья упала на пол, я посмотрела
