– Вот, я сегодня купила журнальчик для фанов Гарри Поттера, – её голос прерывался от волнения. – Ты только посмотри: «Не Гарри единым». Как тебе этот заголовочек?
Ваня молчал.
– Здесь перечисляются книги, которые читает Дэн, чтобы глупые дети, которые не читают ничего, кроме «Гарри Поттера», знали, какие книги им можно ещё почитать, чтобы приобщиться к книжной мудрости «от Дэна».
Ваня молчал:
– Дальше здесь перечисляются фильмы, которые можно смотреть, и музыкальные группы, которые можно слушать, потому что их любит Дэн… Ваня, неужели ты не понимаешь, что это зомбирование детей? Это же навязывание чьей-то воли подрастающему поколению!
Ваня молчал.
– Вас хотят сделать такими, какие вы им нужны! Вы должны пить колу и покупать то, что они вам изготовят, читать то, что они вам напишут, смотреть то, что они для вас снимут. Вот, ты только посмотри: «Закидаем всех бейсболками от Гарри Поттера». Или вот, пожалуйста: «Кока-кола или чай? – Кока-кола. Конечно, чай полезнее колы в 100 раз, но я так люблю колу, что ничего не могу с этим поделать».
Мама опустила руку с журналом и вопросительно посмотрела на сына.
– Неужели ты не понимаешь, – продолжала она, – что, если это говорит кумир всех фанов «Гарри Поттера» Руперт Гринт, то это закон, это программа к действию для всех, кто хочет быть похожим на него. Ваня, вас создают по образу и подобию, но, увы, не Божию, а Гарри и ему подобных.
Пейте, дети, кока-колку,
Потом купите бейсболку.
Звезда Руперт колу пьёт
Вам пример всем подаёт.
Мама говорила очень громко, почти кричала. Такая эмоциональность была ей не свойственна. Ваня даже удивился, но, как и прежде, ничего не сказал.
Мама судорожно листала журнал, пробегая глазами помещённые там заметки.
– Смотри, – продолжила она. – «Привет, меня зовут Ксения. Я – огромная фанатка Гарри Поттера, а особенно Дэна Рэдклиффа. Хочу переписываться с единомышленниками (к маглам просьба не беспокоиться)».
– Ну, как тебе эта белая кость, эта голубая кровь от Гарри и всем ему подобным? Они – высшая каста, а все, кто не с ними – это серость и ничтожество, недостойное их высочайшего внимания. Хочешь стать членом этой расы? Тогда будь, как они, делай, как они, думай, как они. Но они врут, воруют, проявляют жестокость к людям и животным, глумятся, презирают физический труд, нарушают школьные порядки, ты же читал в своей книге! Белой кости, шестой расе, человеческие законы не писаны, они – над этими законами. И если ты думаешь по-другому, значит, ты – магл, ты – дрянь, которую они презирают и ставят ни во что. Если ты не куришь, это твои проблемы, потому что они курят, и они будут дымить тебе в лицо, и ты должен будешь вдыхать их смрад и терпеть, потому что они свободны делать то, что хотят, потому что их много, потому что они – сила. А твоя свобода их не интересует. Если ты встанешь у них на пути, они раздавят тебя: обольют тебя грязью, натравят на тебя всякое отребье, наколдуют тебе поросячий хвост, – попросту открутят тебе голову, как петуху, который позволил себе прокукарекать не в их тему. Их идол – это свобода, позволяющая им попирать всё, что ограничивает их личную свободу, их личные желания и интересы. ИХ СВОБОДА – ЭТО БЕЗЗАКОНИЕ И ВСЕДОЗВОЛЕННОСТЬ!
Ваня повернул голову и тупо уставился в окно.
– А магия? Это же средство к достижению этой свободы, потому что она помогает дурачить маглов и управлять их сознанием. Тот, кто завладеет чужим сознанием, обретёт и политическое господство. Вот почему им нужна магия. Магия – это их святыня. Владеешь магией – включаешься в разряд хозяев жизни, не владеешь – низшая раса! А тем, кто посягнёт на эту святыню, мало не покажется. Так что твоя любимая сказка – это и не сказка вовсе, а детское пособие по оккультизму! Дети тянутся к необычным приключениям, битвам на волшебных палочках, полётам на мётлах, заклинаниям, чудесным превращениям с помощью заколдованного зелья точно так же, как ребёнок тянет руку к красивому мухомору, не подозревая, что в нём есть яд, который может его убить. Ты не забыл, чем закончились эксперименты с магией для родителей Гарри?
Мама бросила журнал и опустилась на колени перед сыном, глядя ему прямо в глаза:
– Ваня, миленький! Я не хочу, чтобы ты был таким, какой ты нужен дядям и тётям, которые думают только о том, как бы на вас заработать как можно больше денег и, тем самым, приобрести как можно больше личной свободы! Я хочу, чтобы ты был самим собой! Ты слышишь меня? Я хочу, чтобы ты был самим собой! – Она схватила сына за плечи и трясла его, как трясут дерево, чтобы сбить с него червивые плоды. – Ваня, родной ты мой, кровиночка моя, ну скажи хоть что-нибудь! – Мама целовала щёки, лоб безучастно смотрящего на неё сына и плакала.
– Оставь меня, – равнодушно ответил Ваня, – я устал, я очень хочу спать, а про себя подумал: «Как же мы с ней похожи на Кая и Герду в ледяном дворце Снежной королевы!»
28
Ваня быстро заснул, но желанный сон вместо отдыха и покоя принес с собой ещё большую тревогу и превратился в сущий кошмар. На опушке леса стоял маленький домик, из которого выбежал мальчик и громко хлопнул дверью. В этом мальчике он узнал себя. Вслед за ним выбежала мама в платье и чепчике Герды. Она громко кричала ему вслед, просила вернуться, но, видя, что мальчик неумолим, побежала догонять его. Ваня побежал ещё быстрее. Лес становился всё гуще и гуще. Он устал и присел на пенёк отдохнуть. Вдали, между деревьев, он видел таинственный свет, который манил его. Ване очень хотелось увидеть то, что излучало этот завораживающий душу свет.
Вдруг, продираясь через колючие кусты, невдалеке от него появилась мама-Герда с исцарапанными лицом и руками. Из последних сил она подбежала к нему, и бросилась ему на шею, но он грубо оттолкнул её, и она упала на землю. Ваня видел, как она пыталась встать, но у неё что-то случилось с ногой. Она пыталась идти, но от резкой боли в ноге она снова и снова опускалась на землю. Мама-Герда просила о помощи, но ему не было её жаль. Она была жалкая, её лицо кривилось от боли, она плакала. Ване даже хотелось её ударить, но нельзя было терять времени, ему нужно было как можно скорее добраться туда, откуда исходил таинственный свет.
Он всё шёл и шёл, идти становилось всё труднее и труднее. Свет, по мере приближения к нему, становился всё слабее и слабее, и вдруг исчез совсем. Сплошная тьма окутала его, и в том месте, откуда исходил свет, она стала чернее самой черноты. Ваня пристально вглядывался в то место, где раньше был свет, и ему показалось, что чернота ожила. Она превратилась в чёрный сгусток, постоянно менявший свою форму. Стало больно смотреть на оживший мрак, и хотелось отвести взгляд, но сгусток не отпускал. Его взгляд, как будто, прикипел к нему. Потом стало казаться, что сгусток начал двигаться вперёд, втягивая в себя всё, встречавшееся на его пути: деревья, кусты, висевших на ветках летучих мышей и пролетавших мимо сов. Ваня собрал все свои силы, отскочил в сторону и бросился бежать назад. Ему стало страшно. Так захотелось вернуться в маленький домик на опушке, но дороги не было. Он бросался то в одну, то в другую сторону, наталкивался на колючие кусты и холодные корявые деревья, которые больно хлестали его своими ветками, а чёрный сгусток был уже совсем близко. Его гнилостный запах уже заползал ему в ноздри, а леденящий холод сковывал руки и ноги. Ваня изо всех сил пытался убежать, но падал, а колючие ветки отбрасывали его назад, всё ближе и ближе к этой всепоглощающей тьме. Вот она коснулась его кисти, и он с ужасом увидел, что кисть исчезла! Он хотел вытащить её, но рука не повиновалась! Ещё чуть-чуть – и рука его тоже исчезнет, а затем исчезнет и он сам.
– Нет! Я не хочу умирать! Не хочу, не хочу! – закричал Ваня и увидел над собой испуганное лицо мамы, только она уже была не в платье Герды, а в ночной сорочке.
– Сынок, проснись! – услышал он мамин голос и понял, что это она разбудила его и не позволила тьме засосать его.
Ваня слышал, как его губы всё ещё продолжали шептать «не хочу, не хочу», хотя он уже проснулся.
– Ну, всё, всё. Всё хорошо. Ты уже проснулся, – успокаивала его мама. – Ванечка, это был просто страшный сон, и только. Теперь ты проснулся, и всё страшное уже позади.
Ваня попробовал поднять руку, засосанную тьмой, и не смог. Рука затекла. Он тихо застонал.
– Сынок, что тебе приснилось, что? – ласково спросила мама.
– Он хотел меня засосать! – ещё дрожащим от страха голосом ответил Ваня.
– Кто он? – переспросила мама.
– Сгусток.
– Ну, его, этот сгусток! Куда ночь, туда сон. Я сейчас зажгу лампадку и помолюсь возле тебя. Страх уйдёт далеко-далеко в тёмный лес.
– Я не хочу в тёмный лес! – закричал Ваня и схватил маму за руку.
– Нет, нет, ты будешь со мной. Я никуда тебя больше не отпущу. – Мамин голос звучал так мягко и так уверенно, что страх, действительно, отступил.
Зажжённая лампадка отбрасывала тихий зелёный свет на потолок. Мама принесла книжку, встала перед иконами и начала тихо читать нараспев. Это был акафист священномученику Киприану, который помогает от чародейства и волшебства. Ваня знал, что святой Киприан сначала сам был колдуном, имевшим большую силу повелевать бесам, так что те были вынуждены подчиняться и исполнять его волю.
