Зелёный, не оглядываясь на товарищей, с места бросил коня в галоп, направляясь к подстреленной добыче. Заяц уже не видел, как подбежал к нему конь, как молодой всадник, спрыгнув с седла, вынул из пробитого бока стрелу и, обтерев её от крови, убрал обратно в колчан. И не почувствовал, как его взяли за уши и сунули в седельную сумку. Его путь в этом мире был уже окончен…
— Хороший выстрел, — не преминул похвалить я подъехавшего охотника, — теперь нужно научиться так же бить с ходу, не останавливая коня. И расстояние чтоб побольше было. Научишься?
— Постараюсь, — улыбнулся тот, явно довольный похвалой, — господин сержант, разрешите, я зайца сейчас освежую. А то ведь мы опять целый день в седле будем. Боюсь, как бы не пропал…
— Оставайся, — кивнул я, — только смотри, не долго. И сразу — догоняй!
— Да тут делов-то… Шкуру содрать, внутренности вынуть, да солью натереть. Полчаса, не больше!
— Хорошо. Остальные — за мной! Ходу!
Я ожёг плёткой коня и, лихо свистнув, рванул вперёд по дороге размашистым галопом. Остальные, свистя и размахивая плётками, припустили следом.
Возницы, помня о темпе марша, заданном мной ещё вчера, на время охоты повозки свои не останавливали, стараясь как можно дальше уехать вперёд. Пусть уж лучше верховые их догоняют, чем повозки будут на скором ходу трястись по дорожным рытвинам и ухабам.
Так и случилось. Всадники, сильно отставшие от обоза, пока Зелёный охотился на зайца, быстро догнали повозки, обошли и умчались вперёд. Пришлось и возчиком прихлестнуть своих лошадёнок, чтобы те прибавили ходу. Проскакав ещё с полмили, мы придержали коней, постепенно перейдя на шаг. Вскоре весь отряд вновь объединился, продолжая дальнейшее движение уже спорой рысью. А спустя ещё час нас нагнал и поотставший было Зелёный. Заметив его, я взмахом руки указал на место в строю и поинтересовался:
— Как заяц?
— Порядок, — улыбнулся Зелёный и похлопал по седельной сумке, — здесь лежит, ужина дожидается. А из шкуры я себе шапку на зиму сошью, — не преминул добавить он.
Охота Зелёного, его удачный выстрел и последовавшая за этим скачка явно подняли людям настроение. Ну, ещё бы! Какой же настоящий мужчина сможет оставаться равнодушным к успехам других в таких истинно мужских делах!? Воины были оживлены, слышались шутки, смех. Цыган опять что-то наигрывал на гитаре, подпевая высоким, чистым голосом. Даже Грызун перестал бросать по сторонам мрачные взгляды и приободрился.
Спустя некоторое время Браур попрощался с нами и свернув на едва заметную просёлочную дорогу, пустился по ней вскачь. Парни мои, разгорячённые быстрой ездой, бурно пожелали ему счастливого пути и помахали руками. И лишь Дворянчик, дёрнув уголком рта, отвернулся…
Ещё через пару часов пути отряд приблизился к горным отрогам, вздымавшимся по самой границе королевства и прикрывавших его от сухих восточных ветров. Там же, в этих горах, скрывались и многочисленные полудикие племена горцев, совершавших периодические налёты на приграничные селения подданных Его величества. Это были ещё не сами горы, а лишь предгорья, постепенно поднимавшиеся к скалистым хребтам. Где-то там, впереди, находилась и конечная цель нашего путешествия: небольшое плато с перевалом через хребет, уходящим дальше на восток. И задача была мне поставлена именно там оборудовать наблюдательный пост.
Дорога вилась среди склонов, покрытых уже начавшей подсыхать травой, жёлто-зелёным ковром устилавшей землю. Временами то на одном склоне, то на другом виднелись рощицы из дикого орешника, арчи, кустов барбариса и шиповника. Высоко в небе парил орёл, высматривая добычу.
Заметив небольшой родник, пробивавшийся среди камней, я скомандовал остановку.
— Коней напоим, и — дальше, — пояснил я своим подчинённым.
Пользуясь короткой передышкой, парни наскоро перекусили вяленым мясом с хлебом, запивая скудный обед холодной горной водой. Едва только все кони были напоены, как я тут же прыгнул в седло, скомандовав продолжение движения.
К вечеру дорога привела отряд ко входу в узкое и извилистое ущелье. Его отвесные стены уходили высоко вверх, создавая ощущение холодной тяжести, нависающей над путниками. По дну ущелья протекала меленькая неширокая речушка с холодной и чистой, как слеза водой. Как сказал мне один из возчиков, местные жители такие речки называют «сай». Вода в них берётся с горных ледников, таящих летом под жаркими солнечными лучами. И вновь пополняющих свои ледяные запасы в студёные зимние месяцы. Вправо и влево от ущелья тянулись практически неприступные отвесные стены горного плато, возвышавшегося над долиной на добрую сотню саженей. Насколько мне было известно, другой дороги, кроме как по ущелью, на плато не было. А возчик рассказал нам местную легенду о том, что давным-давно именно на этом плато нашёл своё последнее пристанище повелитель этих земель, правивший тут до того, как страну покорила новая династия. И никто так и не смог взять это плато штурмом до тех пор, пока сам правитель не умер от раны, полученной в бою. Остатки его войска, по слухам, ушли через перевал в восточные горы. И с тех пор о них, что называется, ни слуху, ни духу… С тех пор прошло не менее полутора столетий, а вот, гляди ж ты, легенда до сих пор жива.
Справа от сая, в полумиле, виднелась деревенька из двух десятков домов, окружённая огородами и вспаханными полями, покрытыми зеленеющими всходами. Рядом с ней возвышались сложенные из грубого камня стены какого-то старого укрепления. И судя по некоторым признакам, ещё использовавшееся по своему прямому назначению. Но я туда не повёл свой отряд преднамеренно. Решил, что пусть сразу привыкают к походной жизни. По любому — пригодится.
Кстати, майор своё обещание насчёт проводника выполнил не полностью. Из всего отряда только возчик, рассказавший нам местную легенду, и имел довольно смутное представление о данной местности. Бывал тут как-то проездом пару лет назад. Так что полагаться приходилось лишь на некое подобие карты, раздобытой для меня капралом Горши в недрах полкового архива. Довольно скудной, надо сказать, карты, больше похожей на детские каракули, чем на военный документ.
— Остановимся здесь, — решил я, глядя на бегущую по камням воду сая, — на ночь глядя в ущелье лезть ни к чему.
Дальше пошли обычные распоряжения по разбивке лагеря, заготовке дров и воды и приготовлению ужина.
Пока занимались обустройством лагеря, от крепостцы примчалась пятёрка конных под командованием старого седоусого сержанта. Спешившись, он быстрым взглядом окинул весь наш отряд и выделив намётанным глазом меня, подошёл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
