Нет, больше она в этот проклятый город ни ногой!
Яга пару раз махнула новообретённой метлой, ускоряя полёт ступы, поудобней расположилась в ней и глубоко, с облегчением вздохнула.
Свирель великого пана
«…И тотчас же, в ответ на его оклик, по всему протяжению берега (а остров был необитаем) раздались громкие рыданья, стоны, протяжные, жалостные возгласы: «Умер! Умер Великий Пан!»
И. Тургенев. «Нимфы». Стихотворение в прозеВот послушайте, какую я вам расскажу историю. Вернее, это даже не история, а легенда. Или миф.
То есть, может, так всё и было, а может, вовсе и не было. Короче говоря, ваше дело, верить или не верить. А моё дело рассказать.
В общем, так. Всё это случилось ужасно давно, когда Земля была ещё совсем зелёная. В смысле покрыта бесконечными лесами.
Но в лесах уже начали селиться люди. И зелёный земной шар стал быстро обрастать поселениями. Деревни превращались в города, а города бурно разрастались ввысь и вширь. Они наступали на окружающие их леса и рощи, а также на маленькие, расположенные в этих лесах деревни.
Городов становилось всё больше, а лесов и мелких деревенек всё меньше.
И вот в одной такой деревеньке, которую ещё не успел поглотить близлежащий огромный город, жил пастух. Звали его Михаэль.
Каждое утро Михаэль вёл своё небольшое стадо из нескольких коров, коз и овец в зелёную рощу на берегу озера.
И пока стадо мирно паслось, Михаэль любил улечься в шелковистую травку и подремать. Во сне он мечтал о том, как деревенька его хорошеет, как привольно живётся в ней и людям, и домашним животным.
Но однажды, когда он так спал, пригревшись под утренним солнышком, и даже слегка похрапывал при этом, его сладкий сон был нарушен. Какая-то странная причудливая музыка донеслась до него.
Михаэль с неохотой открыл глаза и с удивлением обнаружил, что стада его нет на месте.
Пастух с тревогой вскочил на ноги и бросился на поиски стада. Он поспешил туда, откуда доносилась странная музыка, и вскоре оказался у небольшой поляны.
Михаэль осторожно раздвинул высокие кусты, окружавшие её, и выглянул. Перед глазами его предстало удивительное зрелище.
В центре поляны на маленьком холмике сидел бородатый козлоногий человечек со сморщенным, покрытым бесчисленными морщинами лицом. Человечек играл на свирели, но самое удивительное было даже не это. Вокруг козлоногого музыканта собрались коровы, овцы и козы Михаэля, наряду с лисами, зайцами, енотами и прочими лесными жителями, включая трёх волков и медведицу с двумя медвежатами.
Но они совершенно не боялись друг друга, потому что все они с упоением танцевали. Да, да, именно танцевали под причудливые звуки свирели.
Михаэль, затаив дыхание, следил за этим удивительным танцем. Он сразу догадался, что перед ним тот самый Пан, о котором он слышал ещё в детстве от своего деда. Пан – великий покровитель лесов и охранитель стад.
Дед говорил, что Пан живёт в лесах и никогда не появляется перед людьми, только животные составляют ему компанию. Известно было, что, когда Пан веселится, тогда в лесах по склонам гор раздаётся весёлый шум. Правда, уже много-много лет никто не слышал подобных звуков.
Михаэль припомнил, что ещё дед рассказывал о трагической любви козлоногого человечка. Когда-то Пан влюбился в юную красавицу, нимфу Сирингу, но она, только взглянув на него, пришла в ужас и бросилась прочь. Пан было погнался за ней, но Сиринга, добежав до реки, стала просить бога реки спасти её, и тот, вняв её мольбам, превратил красавицу в тростник. И подбежавший Пан, мечтавший обнять нимфу, обнял лишь гибкий, нежно шелестящий тростник.
Безутешный Пан долго стоял, прислушиваясь, к этому тихому шелесту – прощальному привету прекрасной Сиринги. Потом он срезал несколько тростинок и сделал из них сладкозвучную свирель, которую в память о нимфе назвал сирингой.
С тех пор он полюбил играть в уединении лесов на своей свирели-сиринге, оглашая её нежными мелодичными звуками окрестные холмы.
Пастух понял, что ему неслыханно повезло. Он стал редчайшим свидетелем игры Великого Пана. Заслушавшись, Михаэль неосторожно переступил с ноги на ногу, и под его сандалией громко треснула какая-то сухая ветка.
Пан тотчас прекратил играть и бросил насторожённый взгляд в сторону пастуха. Глаза у него были грустные-прегрустные.
Михаэль тотчас замер в испуге. Он вспомнил, что ещё дед говорил о том, как опасно потревожить Пана. Несмотря на своё добродушие, в гневе Пан может наслать на человека такой панический страх, что тот будет бежать, не разбирая дороги, рискуя сломать себе голову или сорваться в какую-нибудь бездонную пропасть. Дед Михаэля слыхал от своего деда, что Пан когда-то внушал подобный ужас целому войску и оно обращалось в неудержимое бегство.
Пан, однако, не проявил никаких признаков гнева или враждебности. Он спешно поднялся и, немного нелепо подскакивая на своих козлиных ногах, мгновенно исчез в густой чаще.
Тотчас разбежались и дикие звери. Только коровы, овцы и козы остались на поляне, недоумённо поглядывая кругом.
До смерти перепуганный пастух повёл своё стадо домой. И всю дорогу размышлял о необыкновенном существе, с которым ему довелось встретиться. Ещё больше, чем страх, его поразили печальные, страдающие глаза Великого Пана.
На следующий день Михаэль, пустив стадо пастись, отправился разыскивать вчерашнего лесного музыканта. Он сам не понимал, зачем он это делает, но чувствовал, что обязательно должен найти Пана. И в конце концов, после долгих поисков, ему посчастливилось.
Он обнаружил Пана на вершине одного из холмов. Горестно вздыхая, козлоногий человечек смотрел в сторону огромного города, простиравшегося вдали.
Михаэль обратил внимание, что Пан был не только стар, но и очень худ. На этот раз он вызвал у пастуха не столько страх, сколько жалость.
Заслышав шаги, Пан повернулся в его сторону и внимательно посмотрел на Михаэля своими голубыми, полинявшими от времени печальными глазами. Однако не проявил никакого желания скрыться.
– Прошу прощения, – сказал слегка осмелевший пастух. – Меня зовут Михаэль. Я живу тут неподалёку, пасу скот. Могу я предложить вам разделить со мной мою скромную трапезу?
И он стал доставать из котомки приготовленное им мясо и сыр.
Но Пан с негодованием замотал головой.
– Благодарю тебя, пастух! – ответил он. Голос у него был скрипучий и древний, как будто раздавался из глубины веков. – Благодарю тебя, но я не ем мяса. Я потребляю только растительную пищу – ягоды, корешки. Садись, Михаэль. Посиди со мной, не бойся. Давай послушаем звуки леса.
Пастух робко пристроился рядом. И так они долго сидели и молчали, пока Пан не заговорил снова.
Он рассказал ему о лесных тайнах, о замечательных рощах и чудесных водопадах, о таинственных гротах и чудесных озёрах.
А пастух поведал ему о своей деревне, о её жителях, рассказал об их заботах и надеждах.
Так они подружились, пастух Михаэль и Великий Пан.
С тех пор пастух стал каждый день приходить в рощу. Он находил Пана то на его любимой полянке, то на вершине холма, а то удобно устроившимся на ветке могучего дуба.
Пан научил Михаэля играть на свирели. А Михаэль приносил ему поесть его любимые лакомства – орехи, хлеб, яблоки.
Если он не заставал Пана, то оставлял ему еду в условленном месте – в дупле того самого дуба.
Но всё чаще еда оставалась нетронутой. Какая-то отчаянная тоска словно съедала Пана изнутри.
Пан рассказывал Михаэлю о своей первой и последней любви к нимфе Сиринге, которая закончилась столь печально.
Ещё он поведал ему о музыкальном состязании, которое когда-то случилось на склоне горы Тмола. Пан состязался с самим Аполлоном, богом света и покровителем искусств.
Пан играл на своей свирели, а Аполлон, одетый в пурпурный плащ, с лавровым венком на голове, играл на своей золотой кифаре.
Бог горы Тмола, ослеплённый величием Аполлона, даже не стал вслушиваться в нежные звуки простой пастушеской свирели, а сразу присудил победу Аполлону.
Рассказывая, Пан невольно прослезился. Горькая слеза потекла по морщинистой щеке, голос его дрогнул, и Михаэль понял, что обида по-прежнему живёт в его сердце.
С каждым днём Пан выглядел хуже и хуже. Всё чаще Михаэль заставал его на вершине холма, где он молча сидел и смотрел в сторону города. Нетронутая свирель лежала рядом, а лесные звери растерянно толпились вокруг него.
Однажды ночью разразилась страшная гроза. С дикой силой гремел гром, яростно сверкала молния. Мычал и блеял перепуганный скот.
Встревоженный пастух схватил фонарь и, не боясь проливного ливня, побежал в лес. Он беспокоился из-за Пана и надеялся найти его там и предложить ему укрыться в его доме на время грозы.
