На четвертом этаже расположен главный штаб отделения западногерманской разведки, специализирующегося на одной из стран социалистического лагеря — Чехословакии.
На дверях в длинном коридоре — таблички: на них фамилии и обозначение должности. На одной из табличек значится: «Генрих Замфт — директор».
Тот, кто хочет попасть к директору Замфту, должен пройти через две комнаты. Первая из них выглядит как приемная солидного дельца. Войдя в нее, посетители обычно становятся по стойке «смирно» и представляются своими кличками. Затем они садятся на отведенные места и ждут. В следующем кабинете сидит секретарь, красивая женщина с длинными русыми волосами.
В кабинете директора собраны все нити. Отсюда исходят распоряжения о начале операций. Здесь анализируются и оцениваются их результаты.
Генрих Замфт — специалист западногерманской разведки по Чехословакии. Работает в этой области уже больше двадцати пяти лет.
После поражения гитлеровской Германии он сумел неплохо устроиться. Заблаговременно — 10 апреля 1945 года — он перебрался из Праги в Гамбург, где после трех лет вынужденного бездействия начал работать среди чехословацких политэмигрантов, вербуя агентов, которых должны были засылать в Чехословакию. Когда генерал Гелен стал формировать западногерманскую разведку, Замфт получил назначение в Нюрнберг.
Он добился хороших результатов и быстро выдвинулся. Его считают крупным специалистом в своей области. Поэтому он наделен властью. Характерные черты его внешности: лысый череп и грузное, бесформенное тело. Однако он обладает свойствами, которые, по мнению вышестоящих начальников, характеризуют его как мастера своего дела. Неприглядные стороны своей натуры Генрих Замфт умело скрывает. Жизнь научила его этому. Не потому ли в свои пятьдесят пять лет он занимает ответственную должность в системе западногерманской разведки?
Оскар Леман внимательно смотрел на руку Замфта. Толстые, короткие пальцы выбивали на столе марш. Три энергичных удара завершили мелодию. Замфт отодвинул лежавший перед ним лист бумаги.
— Итак… ты можешь уточнить эти данные?
— Я могу рассказать обо всем довольно подробно…
Замфт встал и подошел к стене, на которой висела большая карта. В многочисленные кружки с названиями деревень были воткнуты разноцветные флажки.
— Вот здесь, в Гренштейне, небольшой деревушке, живет около семидесяти человек. Неподалеку от деревни, в лесу, американцы расквартировали точно такую же часть, как на той стороне границы. Я бы сказал, что их опыты имеют психологический характер, — рассказывал Леман.
Замфт непонимающе посмотрел на него.
— Я знаю, что все это чушь, — продолжал Леман поспешно, — но они подняли страшную шумиху, уверяют, что открыли необыкновенный метод, о котором уже поставлен в известность генеральный штаб…
— Поближе к делу, — прервал его Замфт.
— Они делают вид, что переправляют агентов из рядов чешских эмигрантов через границу. Ночью. Те идут по компасу и вдруг наталкиваются на патруль в чехословацкой форме, который их доставляет в комендатуру. Согласно нашим фотографиям она является точной копией здания погранзаставы на чехословацкой стороне. Дозорные офицеры — все как настоящие. Арестованный агент не подозревает, что все это обман. Он получает чешскую еду, на столе чешское пиво. Для начала — чешская сигарета. Потом перекрестный допрос, шквал вопросов, пощечин, пинков… В соседней комнате американцы наблюдают всю эту комедию на экране телевизора. Если человек признается, что работает на американскую разведку, — тогда ему несдобровать. Если же — а по имеющимся у нас сведениям, есть и такие случаи — он выдерживает, то есть не поддается ни на угрозы, ни (как бы это выразить?) на физические приемы — тогда считай, что ему повезло.
— Точнее! — потребовал Замфт.
Леман спокойно закурил сигарету и с наслаждением выпустил дым. Он улыбнулся и немного помолчал, прежде чем продолжать.
— Арестованного приводят в тюрьму для того, чтобы переправить внутрь страны. Однако поблизости оказывается человек, которому удается заглянуть в окошко камеры и передать заключенному, что он может рассчитывать на друзей. Агенту с помощью этих «друзей» удается совершить побег. Он прячется в каком-нибудь сарае. За ним приезжают. Следует дальнейший допрос. И этот дурак подробно рассказывает обо всем. Он благодарен американцам за то, что они выручили его из беды, и обещает им верность до конца дней своих.
Леман громко рассмеялся.
— Трюк заключается в том, что американцы могут таким образом проверить качества своего агента. Они даже могут сделать выводы о его наблюдательности, судя по тому, насколько точно он рассказывает об охране мнимой границы и о том, как несут службу «чехословацкие пограничники»…
Замфт кивнул головой. Он снял темные очки в роговой оправе, а затем вновь надел их, молча наблюдая за элегантным Леманом, который прохаживался по кабинету.
— Думаю, что при этом испытании не один из агентов подписывает свой смертный приговор! — Леман остановился. — Если он признается, что работал на американскую разведку… Да ведь и мы пользовались подобными методами во время войны. Честно говоря, я все более убеждаюсь, что все эти трюки американцев не так уж новы: мы это делали раньше и лучше, чем они. Другими словами — они отстают от нас.
У Замфта загорелись глаза.
— Именно так, дружище, — согласился он, — но зачем им таким образом проверять своих людей? К чему, интересно, они их готовят? Вряд ли к переходу границы. Кому это нужно, когда сегодня шпионы переправляются через границу гораздо чаще с паспортом в руках, нежели с пистолетом в кармане?
Леман пожал плечами.
Замфт, казалось, несколько нетерпеливо посмотрел на часы и начал выстукивать свой марш.
— Их планы меня сегодня особенно интересуют, потому что я готовлю… Вернее, мы готовим, — поправился он, — большое дело.
Леман удивленно поднял брови.
Оскар Леман до 1938 года работал в руководстве Судетской нацистской партии в городе Аше. Здесь он собирал данные о чехословацкой армии и организовывал службу связи с гитлеровской Германией.
После оккупации Чехословацкой республики он переехал в Берлин, стал офицером СС и работал в главном имперском управлении по делам безопасности, К концу войны какое-то время в его подчинении находился и Генрих Замфт.
Капитуляция застала его в так называемой «альпийской крепости». Здесь он попал в плен к американцам. Ею судили, и он провел пять лет в заключении. Американская разведка пыталась использовать его знания и опыт, однако он отверг ее предложения о сотрудничестве. Когда его освободили, он отправился в Мюнхен. Сюда он попал слишком поздно. Агенты Гелена уже начали работу. Руководящие места были заняты.
