Так много времени их ментальный контакт занял из-за того, что Рон не хотел вредить человеку, который ему ничего не сделал.
Получив нужную информацию, Рон кивнул собрату по рыжести и пошёл дальше. Его путь лежал к улице Прачек, дом 16.
– Это ведь был «Легилименс»? – спросил догнавший Поттер.
– Ага, – кивнул Рон. – Можешь арестовать меня.
– Нет, я всё понимаю, – стушевался Гарри. – Просто ты говорил, что ты не мудак…
– Ты хочешь испортить отношения, Поттер? – резко повернулся к нему Рон. – Или, пока я решал вопросы нашего выживания, ты изобрёл заклинания физического бессмертия, поэтому сейчас так уверенно дерзишь мне?
– Я к тому, что если ты всё равно используешь непростительные, то почему же не используешь их все? – задал вопрос Поттер.
– Потому что… – начал Рон, а затем задумался.
Задумался он о том, что не хочет делиться с Поттером ценной информацией.
– Потому что у меня есть свой список непростительных, – ответил Рон после паузы. – Только и всего.
Он прекрасно помнил заклинания вампиров, магию крови, которая действительно является той магией, которую нужно запретить к Мордреду и забыть к Моргане. Они искажают суть мага, убивая его сущность и превращая в алчного кровососа.
«Империус» – это заклинание иного разряда. Несколько хаотических завихрений теперь всегда будут в разуме Рона и это никак не исправить. Он только и смог, что заблокировать их, предотвратив разрастание, но это не решение проблемы.
Непростительные заклинания запрещали не из-за их происхождения и пагубного эффекта для пользователя, а из-за воздействия на окружающих. «Круциатус» жесток, так как вызывает безумную рейв-вечеринку во всех нервных окончаниях жертвы, «Легилименс» позволяет узнавать то, что иными способами не узнать, а «Империус» подчиняет своей воле любого, кто не смог защититься. Но они из совершенно разных школ магии, поэтому побочные действия для пользователя у них разные, вплоть до отсутствия. «Круциатус» и «Легилименс» не несут последствий для пользователя, а «Империус» несёт и ещё какие! Можно, в конце концов, сойти с ума. И никто, вообще никто, не будет способен помочь. Поэтому «Империус» для Рона запрещён под страхом смерти. Он использовал его в безвыходных ситуациях, но беда в том, что он почти достиг безопасного лимита.
Остальные маги интуитивно чувствуют опасность этого заклинания, поэтому стараются использовать его реже. И Рон считал, что правильно делают. Но Поттер… Из-за характера своей работы он не считает, что «Империус» это что-то плохое. Разубеждать его Рон не будет.
– Это всё, что ты хотел сказать мне? – спросил Рон у Гарри.
– Что ты делаешь сейчас? – спросил Поттер. – Какие у нас планы? Что вообще происходит?
– Происходит какая-то непонятная хуйня, Гарри, – сообщил ему Рон. – Планы у нас краткосрочные, а я сейчас иду к одному человеку, который с удовольствием купит у меня вот эту штуку.
Рон указал пальцем на туберкулёзно-плазменный пистолет.
Вот будь у него настоящий плазменный пистолет… Образцы, которые ограниченно ходят в Имперской гвардии, способны прожечь даже чистую адамантиевую броню. Рон не знал способов, кроме танка «Гибельный клинок», снабжённого двухметровыми бронеплитами из чистого адамантия. Но на то он и трёхсоттонный сверхтяжёлый танк, чтобы противостоять плазменному оружию. Всё, что может носить человек, даже силовая броня, пасует перед плазменным оружием.
И неизвестные конструкторы, создавшие местные плазменные пистолеты и стационарные орудия, на шаг приблизились к разработке поистине ужасного и необоримого оружия…
Правда, они сделали буквально первый шаг. Потому что в Империуме такое бессмысленное поделие никого бы не заинтересовало, так как есть более технологичное и более эффективное оружие – лазерная винтовка.
– А потом? – никак не желал отставать Поттер.
Он бесил его своей назойливостью ещё в далёком детстве, когда покойный ныне Дамблдор пытался навязать Поттера в друзья Рону. Рон был против, поэтому хитровыдуманный старик выбрал на роль друга Мальчика-который-никак-не-отстанет Невилла Лонгботтома. Лонгботтом, с которым Рон провернул несколько совместных дел, сделал великолепную карьеру в Министерстве магии и сейчас успешно потрахивает Беллатрису Лестрейндж где-то в ЮАР. Болтают, что у него очень много детей, поэтому есть основания полагать, что Невилл старается не слезать с Беллатрисы без веских на то причин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Опасная была сука…» – подумал Рон.
От таких женщин Рон старался держаться подальше. Исключение он сделал для Муки, также известной как Регина Шрайк. Глава ныне почившей банды под-улья сделала неплохую карьеру в Имперской гвардии, феноменально быстро поднимаясь по сержантской иерархии. А всё благодаря Рону, который научил её паре-тройке приёмов обращения с личным составом. Никаких волшебных секретов, а пару логичных методик, которые желательно применять всем сержантам.
Пока Рон погибал на Мире Смерти, пока он взрывал РАВ-склады и получал за это ордена с медалями, Мука тихой сапой приводила вверенное подразделение в образцовый вид. Она молодец – Рон ею искренне гордился. Не зря взял её на карандаш. Когда он якобы сдох на Мире Смерти Кессабит, Муку повысили до сержанта и сделали командиром взвода.
Он мысленно вернулся к событиям тех лет. Зула Рейндорф точила на него и без того очень острый зуб, поэтому отправила в одиночку разведывать Калавту, при этом точно передав координаты систем ПВО и противотанковых орудий. Разведывательная панцирная броня, «хот-шот» лазпистолет кадианского образца, три мельта-бомбы, пять трубчатых зарядов и сканер «Антиснайпер». Сейчас у Рона была продвинутая версия такого сканера, которую он величал цифровым биноклем, так как его функционал заходит далеко за возможности простого сканера.
«Я же тогда девочку эту спас, как её…» – подумал Рон. – «Дженеция, да. Она показалась мне похожей на Джинни, поэтому я покалечил того мясника из блядьпакта, а затем перебил всех ублюдков, кто был рядом. Это не входило в план, но иначе я не мог».
Остатки всего человеческого, что в нём было, уцепились на отдалённом сходстве девочки с его сестрой и позволили совершить хоть что-то объективно хорошее. Вероятно, блядьпактовцы не считали, что Рон тогда сделал что-то хорошее, но на мнение хаоситов ему всегда было ссать с самой высокой колокольни.
А взять тех же орков, которые благодаря его целенаправленным действиям заняли достойное место в мире, где доминировали эльдары и люди. Пусть и на правах всеобщей угрозы, но с недостижимо высоким уровнем жизни, мощнейшей армией, передовой наукой и техникой, а также практически не дающим сбои правителем, который носит Корону-Советника, защищённую от помутнения рассудка и старости. Рон без ложной скромности считал, что это самый лучший артефакт, когда-либо созданный им. Средиземье, как иногда называли аборигены тот мир, получит то, чего давно заслуживает – мир. Пусть паршивый, прерываемый короткими войнами, но мир. Возможно, Рон, убив сотни и сотни тысяч, спас миллионы и дал возможность родиться миллиардам.
«Нет, когда-то я был хорошим человеком», – подумал Рон удовлетворённо. – «А если был, значит можно стать таким вновь».
Ещё не всё потеряно.
Воодушевлённый позитивными мыслями, он вошёл в неприметную лавку, где заседал широко известный в узких кругах контрабандист Цильхас Грилон.
Как Рон узнал из памяти торговца, планета Набу в орбитальной блокаде. Торговая Федерация очень не рада политикой королевы Набу, поэтому заблокировала планету, полностью прекратив какое-либо торговое сообщение.
Поэтому Грилон сейчас временно безработный и лично сидит в своей лавке, торгуя своим «честно привезённым товаром».
– Чем обязан? – грубо спросил Грилон, когда Рон вошёл.
– Пока ничем, – ответил Рон.
Основной галактический язык также был непривычен ему, правда, чуть более удобен, чем гунганский. Этот язык имеет свою самобытную и древнюю историю, которую Рон не знал, но из обрывочных сведений из памяти торговца, ему было известно, что началось всё с человеческих языков. Именно люди, судя по всему, первыми начали экспансию в Галактике, но не вооружёнными методами, как следовало бы ожидать, а путём торговли. Поэтому язык, на котором болтали между собой поколения торговцев разных видов, стал древним прообразом основного галактического языка.
