что он лично совершенно отстраняется от политической и организационной работы и будет заниматься только культурной деятельностью. Он передал Второй секции свой еженедельник «Домани д’Италия» («Завтрашний день Италии»), оставив себе «Культура сочиале».
Решение Мурри было, вероятно, отчасти связано с его очередными неприятностями: он получил крайне серьезный выговор от Ватикана за свой доклад на тему «Христианство и свобода». Но Мурри с его энергией, честолюбием и темпераментом не смог удовлетвориться спокойной просветительской работой, он продолжал оставаться в гуще событий. В шопе 1903 г. произошло столкновение между ним и Тониоло. Обстоятельства любопытные. Папа принял Мурри, и тот 1 июня написал в «Культура сочиале», что Лев XIII одобряет его взгляды. Так же осветила это и либеральная светская печать. Тогда ультракатолическая пресса накинулась на Мурри так яростно, что он вышел из себя и сделал сенсационное заявление. Он провозгласил, что отныне считает себя свободным от всяких обязательств перед «Опера». Испортились и личные отношения с Тониоло, который много лет поддерживал Мурри и заступался за него.
События развертывались динамично. Авторитетная католическая газета «Л’аввенире д’Италия» («Будущее Италии») поместила открытое письмо Тониоло к Мурри, датированное: «Пиза, 29 июня (1903), день св. Петра». Письмо резкое и горькое. Хотя было сказано много хороших слов об уме, энергии и таланте Мурри, выдвигались обвинения в демагогии, во вредном влиянии на молодежь и в неповиновении церкви. Тониоло пишет Мурри: «Поразмыслите хорошенько, дорогой друг, над этим подобием дилеммы, которая имеет некоторое значение не потому, что она связана с вашим и моим именем, но потому, что она относится к двум историческим и необычайно важным опытам, она соответствует двум дорогам, по которым идут все реформаторские общества (подлинные пли фальшивые, большие или маленькие). Одна дорога, которая ведет к церкви и к христианской цивилизации; другая дорога, в конце которой нет ни церкви, ни цивилизации, а бунт и смерть»{56}.
В ответ Мурри опубликовал в своем журнале статью под броским заглавием «Психология одного сомнения». Он обвинял Тониоло в том, что тот, как и Пагануцци, принадлежит к католикам, которые «не только сражаются при помощи собственных средств, но облекаются в одежды религии, привлекают в качестве своего союзника ортодоксию, выступают от имени церкви и веры». Дальше еще более резко: «Мы видим священников, которые во имя своего сана и своего долга занимаются гражданскими и социальными вопросами. И видим мирян, которые выступают в роли паладинов и защитников ортодоксии, благословляют или отлучают. Пора покончить с этой двусмысленностью. Пусть церковь занимается тем, что касается ее, и пусть профессор Тониоло занимается своими личными исследованиями и изысканиями, спорит и разговаривает, как ученый. Сейчас слишком много людей находятся не на своем месте, слишком много неуместных идей, а пример, который он (Тониоло. — Ц. К.) подает, может лишь увеличить смятение умов. Я буду спокойно спорить с ученым, но если теолог-мирянин злоупотребляет старыми методами и датирует свои послания днями различных святых, этого терпеть нельзя»{57}.
На этот раз Мурри напал уже на человека, который долго поддерживал его и с которым ему следовало бы блокироваться против реакционных группировок, столь влиятельных в окружении папы и католическом движении. Габриэле Де Роза писал о «благородной школе Мурри», и Мурри действительно лично был искренним и смелым человеком, умевшим различить в окружающей реальности черты нового. Но в его жизни были разные повороты.
Вторым лидером итальянских христианских демократов был Луиджи Стурцо. В те годы, когда главную роль в движении «молодых католиков» играл Мурри, дон Стурцо мог казаться второстепенной фигурой. Но в действительности он принадлежал к той категории людей, которых в нужный момент создает, формирует и выдвигает на первый план сама история, был человеком очень крупного масштаба.
Дружеские отношения и тесное сотрудничество между двумя лидерами христианско-демократического движения начались не после их первого знакомства в 1896 г, а в апреле 1900 г., когда Мурри совершил поездку по Сицилии с пропагандистскими целями. Дружба продолжалась несколько лет. В политическом плане взгляды примерно совпадали, но были большие разногласия по вопросам тактики. Это частично объяснялось различием характеров: импульсивность Мурри и сдержанность Стурцо. Дон Стурцо восхищался умом, культурой и талантом Мурри и считал, «что его собственная социологическая культура гораздо больше обязана Мурри, нежели Тониоло». Но в июне 1906 г. Стурцо резко и решительно порвал отношения с Ромоло Мурри. Сохранились не все письма, поэтому трудно установить причины, но сам факт неоспорим. 20 июля 1903 г. умер Лев XIII. С его смертью кончилась важная эпоха в истории всего католического и, в частности, разумеется, итальянского, движения.
В то время, когда собирался конклав для избрания нового папы, 2 августа 1903 г., Стурцо произнес в Кальтаджироне речь, посвященную памяти покойного. Стурцо выступал не только как священник, пользовавшийся большим авторитетом на Сицилии, но и как идеолог и политик. Он рассматривал деятельность Льва XIII на фоне европейской реальности XIX в., говорил о столкновениях между церковью и современной цивилизацией, пытался как-то оправдать позицию церкви, обнаружил понимание глубинных общественных процессов и большую широту взглядов. Очень интересны его оценки предшественника Льва XIII, папы Пия IX. Говоря о его реакционнейших выступлениях, Стурцо осторожно заметил, что папа выступал с позиций обороны и его энциклики, «высшие в религиозном плане», привели к разрыву с современной культурой. Дон Стурцо назвал XIX в. веком революций и сказал, что в борьбе между старым и новым в сознании многих людей старое ассоциировалось с церковью, а новое — со свободой, которая нашла свое воплощение в светском государстве.
Стурцо упомянул и о Марксе, но вскользь, поверхностно и схематично, враждебно отнесясь «к идеям исторического монизма». Любопытны его рассуждения о буржуазных революциях XIX в. Дон Стурцо считал справедливыми, отвечающими требованиям эпохи стремления к свободе, праву на независимость, народной культуре. Но затем власть попадала в руки либералов, которые извращали понятия свободы, устанавливали неограниченную власть светского государства, насаждали коррупцию и развращали нравы. Назвав имена Кавура, Наполеона III, Бисмарка, Гладстона, Стурцо утверждал, что современная цивилизация стремится создать чисто светское, глубоко равнодушное к религии общество. Говоря об исключительном значении «Рерум новарум», дон Стурцо заметил, что, быть может, сокровенным замыслом папы было вернуть христианству роль движущей силы цивилизации, вложить новый смысл «во все социальные течения» и воссоздать гармонию. Поэтому Лев XIII будет жить в сознании потомков как Papa degli Operai (папа рабочих). Выразив надежду, что XX век принесет уничтожение социальной несправедливости и расцвет культуры, дон Стурцо произнес непривычные для него патетические слова: на рубеже двух веков в книгу истории внесено «имя Льва XIII — папы христианской демократии».
9 августа 1903 г. патриарх венецианский, кардинал Джузеппе Сарто стал папой Пием X. Вначале он
