— Знает, — кивнул Подоров. — Император очень расстроен и ему необходимо больше доказательств, чтобы окончательно поверить и смириться с предательством довольно близкого ему человека. Точнее, у него было время, чтобы смириться. Теперь же дело стало за доказательствами, которых, к сожалению, пока недостаточно, чтобы он мог решиться на что-нибудь радикальное. Поверь, в этом деле просто нет хорошего решения. И императору сейчас просто невероятно сложно выбрать из двух зол наименьшее. Проблема в том, что у его величества нет прямого наследника.
— Да, это может быть проблемой, — эхом повторил я, глядя, как пришлый тоже пошел на принцип и не собирается отдавать зажравшемуся селезню то, от чего, может быть, зависит его жизнь. — Что эти, весьма знатные и могущественные люди имеют против меня и Вольфа?
— Против Вольфа понятно — деньги. Его отец контролирует почти весь банковский сектор империи. А вот что имеют против тебя, понятия не имею, — Подоров пожал плечами. — Именно против тебя. Ни против твоего деда, да и вообще к Кернам, похоже, особых претензий не возникает, а конкретно против тебя. Если только... — он замолчал и принялся очень пристально меня разглядывать, просто по миллиметру, стараясь разглядеть что-то, что дало бы ему ответы на все его вопросы. — Да, нет, — через какое-то время ответил он вполголоса на свой же вопрос. — Даже, если это и так, то его бы убили в поезде одним из первых. А не ушли, убедившись, что никого в купе нет.
— О чём это ты? — я приподнял бровь и посмотрел на Подорова.
— Да так, пытаюсь все версии отработать, — он махнул рукой. — Не обращай внимания.
Мы замолчали, глядя на уток. Толстый селезень все-таки победил. Просто задавил массой, вырывая кусок батона чуть ли не из клюва соперника.
— Несправедливо, — наконец, сказал я, указывая на довольного победителя, которому кусок действительно не нужен был.
— Естественный отбор, — пожал плечами Подоров. — Выживает сильнейший.
— А как всё-таки правильно: Тайная канцелярия или Служба безопасности? — внезапно задал я давно интересующий меня вопрос.
— Одинаково правильно, — хмыкнул Подоров. — Это разные организации. Просто традиционно, как я уже и говорил, глава СБ является параллельно следователем по особым делам в Тайной канцелярии. А так у них немного другие задачи.
— Я все ещё считаю это глупостью, — ответил я.
— Традиция, — поморщился Подоров. — И ничего с этим поделать нельзя. Ладно, мне пора, я итак, благодаря тебе дополнительных десять минут отдыха. — Он подтянул повыше воротник и уже собрался уходить, но я остановил его, хлопнув ладонью по лбу.
— Стой, совсем вылетело из головы. — Я быстро прокрутил мысленно разговор с Евой. — С Вольфом, да и со мной, если разобраться, всё должно будут закончено не позднее марта. Это может означать, что в марте, вполне может быть, что, что-то планируется. Что-то довольно масштабное и не слишком хорошее для всей империи.
— В марте, говоришь? — Подоров нахмурился. — Хорошо, что предупредил. Спрашивать об источниках бесполезно? — Я лишь развел руками.
— Это мой единственный источник подобного рода информации и я, естественно, не собираюсь его светить, ещё самому пригодится.
— А ты уверен в том, что этот источник не пичкает тебя дезинформацией?
— Абсолютно. Он знает о последствиях и ему есть что защищать, кроме своей никому не нужной жизни, — хмыкнул я.
— Ну что же, надеюсь, ты прав, — Подоров на секунду задумался, а затем снова натянул повыше воротник. — Это очень ценная информация, очень, спасибо за неё. — И он пошёл прочь от меня и от пруда, в котором утки, так и не дождавшись от меня подачки, демонстративно отплыли заниматься своими утиными делами. Я же проводил взглядом полковника, взглянул на часы, и не спеша направился на встречу с дедом, про себя прокручивая разговор с Подоровым. Как-то незаметно меня начала охватывать странная паранойя, и к тому времени, как я подошел к входу в банк, ко мне в голову буквально вклинилась мысль о том, что на нашем с Вольфом производстве обязательно должен быть кто-то, кто будет предан мне и даже в какой-то мере благодарен. И которому я смогу поручить незаметно проверить всех сотрудников, обращая внимание на тех, кто появились словно из ниоткуда. И, кажется, я знаю такого человека. Так что, после разговора с дедом я займусь наймом, а потом уже поеду на производство к Вольфу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 10
Я не успел ещё выйти из парка как зазвонил телефон, который я после разговора с Вольфом положил в карман. В окошке светилась мягким светом надпись: «Виталий Павлович».
— Надо найти, как можно поменять названия, присвоенные внесенным в память номерам, — пробормотал я и поднёс трубку к уху. — Да, говори.
— Ты где? — прозвучал голос деда, который даже не удивился тому, что не стал спрашивать, кто звонит. Хотя, о чём это я? У него же такая же труба, с такими же функциями. Но сама постановка вопроса... Я посмотрел на часы. Нет, я не опаздываю, до назначенного времени ещё двадцать минут остаётся. Этого более чем достаточно, чтобы перейти дорогу и войти в здание банка, которое расположено как раз напротив парка.
— Я уже подъехал и скоро буду на месте. Кстати, где тебя искать? — я вышел из парка. На меня с недоумением принялись оглядываться люди. Похоже, многие думали, что я говорю сам с собой. Но, когда они смогли рассмотреть трубку в поднятой к уху руке, то их удивление пополам с любопытством становилось ещё острее.
— Офис номер триста шестнадцать, на третьем этаже. Костя, не опаздывай.
— Так я и не... — в трубке послышались гудки отбоя. С не меньшим удивлением, чем проходящая мимо дамочка, которая только что шею не вывернула, разглядывая трубку, я посмотрел на экран. — Это что сейчас было?
Покачав головой, я сунул трубку в карман, перешёл дорогу и уже подходил к двери банка, как снова раздался вызов. Вытащил трубку — звонил дед.
— Костя, ты где? — прозвучало в трубке.
— Да я уже практически в банк зашёл, и я не опаздываю! Ты позвонил, чтобы уточнить на какой именно ступеньке крыльца я стою? — на меня стали оглядываться ещё интенсивнее, чем до этого и я стал говорить тише.
— Просто немного ускорься. Надеюсь, это сделать несложно? — спокойно ответил дед.
— Мне несложно, но я не понимаю, к чему такая спешка? Что вообще происхо... — в трубке послышались гудки. — Да ну, на хер. — Быстро сунув телефон в карман, я взбежал по лестнице, быстро пересек холл, и уже по лестнице в самом банке начал подниматься практически бегом.
Коридор третьего этажа был пустынен. Посмотрев на номер ближайшей ко мне двери, я сообразил, что нужный мне триста шестнадцатый офис расположен практически в конце коридора. Определившись с направлением, я быстро пошёл в нужную сторону и тут снова раздался звонок.
— Да!
— Костя, я могу узнать на каком этапе ты находишься? — я в это время остановился как раз напротив двери, номер которой гласил о том, что я на месте. Рванув дверь на себя, я зашёл в офис, продолжая говорить в трубку.
— Ты что надо мной издеваешься? — после этого я отключился и посмотрел на деда, который положил свою трубу на стол и немного смутился. — Какого демона ты творишь? Я уже начал подозревать, что опять что-то произошло.
— Прости, не смог удержаться. Весьма занятная вещь оказалась, — и дед указал на трубку. — К тому же мне нравится реакция Хромцова каждый раз, когда я начинаю звонить тебе, в то время как ты куда-то идешь.
Сам банкир при этом кашлянул, как бы призывая Кернов задуматься над тем, что они не одни.
— Ты заболел? — дед повернулся к нему. — Что-то ты в последнее время частенько недомогаешь. Может быть, мне пора уже сменить банковского управляющего? — в голосе деда теперь явственно прослеживался сарказм.
— Нет, с чего вы взяли, Виталий Павлович, что я недомогаю? — Хромцов начал суетливо перекладывать бумажки. Видимо, перспектива перестать быть банкиром довольно состоятельного клана его категорически не устраивала.
