Но я знала, стоит начать, и остановиться будет крайне сложно, и тогда я останусь без магии. Как же все запуталось за эти дни! Чертовски соблазнительный демон сидит напротив, и я ощущаю флюиды чувственного желания, исходящие от горячего тела в полуметре от меня. Кожа покрылась мурашками.
– Что вы хотели обсудить, господин ректор? – произнесла срывающимся голосом, погибая в водоворотах глубоких глаз.
На губах ректора змеится искушающая ухмылка и в воздухе разливается напряжение, словно перед бурей. Мне страшно от того, что я не могу предвидеть его последующих действий. Лишь судорожно сжимаю ткань больничной простыни до побелевших костяшек пальцев. Что это? Хваленое демоническое обаяние?
– Расскажи мне, Камилла, – он обращается ко мне неформально, разрушая только что возведенную мной стену, – что произошло после того, как магистр Тео отдал вам Могильную Слезу?
– Зачем? – я непонимающе взглянула на собеседника.
– Не хочу тебя пугать, мышка – ты и так всего боишься, но скорее всего ваши склянки подменили. Мне нужно понять, когда это случилось. До или после того, как магистр Тео отдал их вам, – мужественное лицо исказила гримаса недовольства.
Я задумчиво закусила губу, возвращаясь в сегодняшнее утро. Помню, как кладу крошечный пузырек на стол, отворачиваюсь, чтобы поговорить с Миралиндой, потом хватаю зелье и оно скользит в карман формы. Не похоже, чтобы кто-то мог его подменить. Мы лишь перебросились одной фразой.
Замечаю раскаленный взгляд ректора, устремленный на мои губы. Резко вдыхаю, чтобы прогнать наваждение. Пересказываю свои воспоминания, борясь с отчаянным желанием сбежать из комнаты, обмотавшись в простыню. Голодный притягательный демон задумчиво кивает, и совершает поразительный рывок.
Мужчина сидит на краю кровати, резкое движение – и его лицо склоняется над моим, и я утопаю в сложном аромате пепла и дождя. Он хочет меня и мне не нужно убеждаться в его желании наглядно, я ощущаю этой каждой клеточкой своего тела. Жарко и душно, страшно…
– Что ж, – он выдыхает в мои полураскрытые губы, – я услышал все необходимое. Пришло время вернуть должок, Ки-ми-л-ла, – произносит по слогам мое имя, растягивая буквы и обкатывая их на языке, как вкусный леденец.
Судорожно сглатываю. Это пытка. Настоящее издевательство над беззащитной студенткой так касаться своими демоническими губами моих губ, так неспешно раздвигать их и чувственно переплетать наши языки. Сердце затравлено заскулило в унисон сбившемуся пульсу. Я прикрываю веки и наслаждаюсь нашей чувственной игрой. Меж бедер разгорается пожар такой силы, словно сама стихия Огня свернулась саламандрой и подпитывает это пламя. Ерзаю. Одновременно хочу, чтобы он продолжил и остановился.
И я тянусь за его мягкими губами, когда он разрывает поцелуй.
– Кэлмир будет отрабатывать две недели за то, что бросил тебя в коридоре, – с хрипотцой сообщает мне ректор, отстраняясь и оглядывая результат своих действий. На его лице я вижу удовлетворение, и это меня слегка задевает.
– Скажите, лорд Эйнар, а мы с вами раньше не разговаривали? До того эпизода в вашем кабинете? – стремительно покрываюсь краской до корней волос.
– Я думал, мы сейчас собрались заниматься вовсе не разговорами, – он уводит мою мысль прочь и снова накрывает мои губы нежным поцелуем, и в моем животе порхают бабочки. Но когда ректор касается своей широкой ладонью моей небольшой груди, я вздрагиваю, как от ударов тока, и маленькие крылышки щекочут все ниже.
Демон, словно добравшись до сладкого – не спешит снимать обертку. Ласкает сквозь простыню, гладит, выводит замысловатые зигзаги, подчиняя мое тело. И я хочу подчиниться. Против воли протяжный стон слетает с моих губ в его рот, а поясница прогибается. Мужская ладонь тут же ныряет под спину, и горячие пальцы с нажимом исследует мои позвонки, которые легко можно пересчитать по щуплой фигурке.
Раньше, я даже мечтать не могла об этих прикосновениях. Жила обычной жизнью студентки, прогуливала, иногда острила магистрам, а порой ходила на вечеринки одногруппников. Робко посматривала на великолепного лорда Эйнара, и все же самые смелейшие мои фантазии не походили на то, что происходило сейчас между нами.
Обхватила мужские плечи, притягивая его сильнее, я хотела чувствовать жаркое тело Эйнара как можно ближе. Пальцы раздраженно огладили шероховатую костюмную ткань. От невозможности коснуться его, я готова плакать, и всхлип-стон проносится по палате. Удивительно, но демон легко улавливает причину моего расстройства, и одной рукой продолжает поддерживать меня за талию, словно не желая разрывать контакт, а другой принимается остервенело стягивать одежду. Затуманенным от желания сознанием, я подмечаю перемену в пространстве. Светлый день превращается в сумерки, на пол летит рубашка, с треском пуговицы разлетаются в стороны, и я, добравшись до искомого, касаюсь раскаленной оливковой кожи. Она резко контрастирует с моими бледными руками, как будто в песках Анкуррата вдруг выпал снег и осел на беспорядочных песчинках белоснежными заносами.
Тяну его на себя, и лорд подчиняется, устраиваясь меж моих ног, слегка сгибает их в коленях для удобства. Наклоняется и проводит влажным языком от ключицы до уха, и я окончательно схожу с ума. Кому какое дело?
Впиваюсь в широки плечи ногтями, ощущая как язык мужчины находит чувствительную венку, и начинает ее посасывать, иногда задевая зубами.
–М-м, – я готова умолять его продолжать эту пытку до бесконечности, и Эйнар отодвигает простыню, окидывая горячим взором мою нагую грудь. Поднимается ладонью от талии вверх, трогает выступы ребер, зажимает меж двух пальцев сосок, а потом обводит его языком, и поднимает на меня глаза.
Они почти черные, безумные, держат меня. И я как загипнотизированная слежу как он осторожно касается кончиком языка возбужденной вершинки, а потом отводит его.
– Нет, пожалуйста, – я бессвязно лепечу теряясь в этих волнах удовольствия, – моя магия…
Но он не слышит.
Лорд опускается ниже, и зависает над пупком. Его губы твердые, но приятные. Покрывают легкими поцелуями поверхность живота, а ладони продолжают ласкать грудь, ритмично сжимая ее в такт движениям губ.
Моя голова откидывается назад, и я, превращаюсь в одну из тех чертовых похотливых студенток, которых презирала до сих пор. Контроль тает в окружающей Тьме, глаза закрываются, и все внимание переходит на прикосновения мужчины.
– Ты очень чувствительная, мышка, – хрипло произносит Эйнар, и вибрации его отзываются тянущим ощущением внизу живота, и там становится мокро.
Он с силой втягивает воздух, резко откидывает простынь, и я не успеваю испугаться, лишь непослушное сердце замирает и прекращает качать кровь на мгновение.
Потягивает меня за попку, собираясь…
– Нет! – протест выражается ладонями, закрывающими самое сокровенное, – хватит на сегодня поцелуев, лорд Эйнар…
Он лишь поднимает на меня глаза, и ловлю в это взгляде такую жажду, что мне становится не по себе. Одержимость, граничащая с безумием. На скулах ректора ходят желваки, словно он сдерживается, чтобы не сказать что-то или… Красиво очерченные губы размыкаются, и я вижу острые удлинившиеся клыки, плотоядный взор
