в своем деле.
Руслан быстро снял ожерелье с креплений и потянулся ко мне, желая надеть в тот же миг.
Однако я остановила его жестом.
— Нет. Я не могу их принять.
— Это просто подарок. Я не потребую цацки назад и взамен тоже ничего не попрошу, — с нажимом произнес Лютый. — Я в камнях хорошо разбираюсь и могу сказать, что изумруды будут тебе к лицу.
Я перевела взгляд с изумрудных камней, которые будто светились изнутри и манили, на лицо Руслана.
Он не нажимал на меня, не давил, просто молчал в ожидании.
— Я не приму такой подарок, — ответила твёрдо и заставила себя смотреть перевести взгляд, смотря только вперёд, на цветную брусчатку, которой была вымощена территория возле ювелирного салона.
Лютый еще несколько секунд держал ожерелье, словно ждал, что я изменю мнение. Но я не могла…
Тогда он бросил украшение обратно в коробку, хлопнул крышкой и небрежно швырнул на заднее сиденье. Кажется, коробка стукнулась о спинку сиденья и упала на пол салона, как кусок грязи.
Мужчина больше не сказал ни слова, сурово поджав губы. Его взгляд потускнел.
Неужели мой отказ настолько сильно обидел Руслана?
=11=
После случившегося я ощущала себя очень неловко, словно не в своей тарелке. Меня всегда учили благодарить за подарки, какими бы они ни были.
Но я не могла принять подарок от Лютого. Дорогие камни казались мне не подарком, а отступными, словно он заранее купил моих детей.
Моих детей…
Увидев на экране два черных пятнышка, размером едва ли больше миллиметра, я окончательно поняла, что это и мои детки, а не только Лютого. Подарок мужчины казался мне просто ценой, которую он согласен заплатить, чтобы забрать и второго ребенка.
Кажется, мы оговаривали рождение одного ребенка, а не двоих, но зная крутой нрав Лютого, его умение добиваться желаемого любой ценой, абсолютное равнодушие на любые законы и правила морали, я предполагала, что он захочет оставить себе и второго малыша или малышку.
Ещё слишком рано, чтобы знать пол неродившихся деток.
Но уже понятно, что разделять их будет чудовищно и несправедливо. Лютому захочется оставить обоих и плевать он хотел на договор, он может уничтожить оба экземпляра и составить новый так, словно не было предыдущего договора.
В его натуре вообще не составлять никаких договоров и просто взять силой желаемое, а я… я не могу себе представить миг, когда придется отдать кусочек себя.
Это несправедливо… Это отвратительно!
Я начала испытывать крайнее волнение, хотя по сути еще ничего не произошло и не было озвучено ни одного слова.
В сомнениях и тягостных раздумьях прошел целый день. Я порывалась поговорить с Русланом, но нечто удерживало меня от этого опрометчивого шага.
Тем же вечером Руслан куда-то уехал вместе с красиво наряженной супругой. Я стояла на самом верху лестницы, когда супружеская пара неспеша прошла по холлу и вышла через парадные двери.
Я проводила взглядом статную фигуру Динары, испытав сильнейшее раздражение и даже злость от мысли, чем мне придется пожертвовать, лишь для того, чтобы у этой высокородной фифы появилась возможность назвать себя матерью детей Лютого.
Никогда она мамой моим детям по-настоящему не станет. Ни за что…
Может быть, судьба несправедлива к Динаре, но мне отчаянно захотелось, чтобы мой фиктивный супруг нашелся с полной сумкой денег.
Тогда я могла бы просто уйти из этого дома и даже громко хлопнуть дверью напоследок, оставив Лютого при его богатстве и планах на рождение детей. Он с лёгкостью найдёт другую девушку, на роль суррогатной матери!
Однако этот вариант был возможен лишь при том, чтобы Соловьёв Антон нашёлся! Причём, я ожесточенно добавила в своих мыслях ремарку: хоть живым, хоть мёртвым. Лишь бы с полной суммой денег, из-за которых и начался весь этот кошмар…
***
На следующее утро я завтракала в одиночестве. Сегодня у меня не было занятий в школе, нужно было появиться там позднее, чем обычно, а у Тимофея занятия в школе отменили из-за болезни учителя, которого оказалось некому подменить.
Так что за большим столом я сидела одна и была полна тягостных мыслей, которые не оставляли меня ни на минуту. Ведь со вчерашнего дня я только и делала, что переживала заново каждый миг поездки в клинику, снова и снова возвращаясь мысленно к тому моменту, когда нам сообщили, что я жду двоих деток вместо одного.
Даже сейчас я полностью была погружена в свои мысли, держа между пальцев крохотный чёрно-белый снимок, на котором были отмечены две точки — мои детки.
— Доброе утро! — пропел сзади от меня голос Динары.
Что?!
Она появилась к завтраку, несмотря на очень позднее возвращение накануне?
Я плохо спала прошлой ночью и доподлинно знала, что Лютый и Динара вернулись домой очень поздно, под утро.
Не ожидала прихода Динары так рано и вздрогнула всем телом, уронив снимок на пол. Я потянулась за ним, но Динара опередила меня, грациозно подняв небольшой листочек.
— Снимок УЗИ? — безошибочно определила она.
Ее темный, внимательный взгляд алчно впился в черно-белое изображение. Там ничего не было понятно, я бы без пояснений врача не разобралась, что к чему. Но лицо Динары мгновенно поменяло своё выражение.
Она посмотрела на меня, минуя лицо, сразу же опустив взгляд на живот. По телу словно прокатилась ледяная волна, а под кожу впились острые, беспощадные иголки.
— Двойня? — сухо поинтересовалась Динара.
Я опешила от подобной осведомленности, но через миг решила, что Лютый просто обрадовал супругу новостью. Однако Динара щелкнула пальцами по снимку, сказав:
— Я много-много раз пыталась забеременеть. Естественным путем и через ЭКО. Подобных снимков видела множество. И своих, и тех, что выкладывают в интернете… — Динара поднесла листок ближе к лицу, сообщив. — Вот эти точечки — это малыши Лютого. Остается только надеяться, что ты сможешь выносить их. Ведь я тоже получала такие снимки…
— С двойней? — зачем-то спросила я.
— С одним, — возразила Динара. — Но потом все заканчивалось неудачей и новой попыткой забеременеть и выносить малышей. Все, как одна, неудачные. Тебе очень повезло. Было много попыток? — небрежно поинтересовалась, продолжая держать мой снимок УЗИ.
— Что?
— Много было попыток забеременеть? — повторила вопрос Динара.
Я покачала головой, вслух не решаясь сообщить Динаре, что в мои планы вообще не входила беременность, как и в планы Лютого в тот момент. Это была просто вспышка неконтролируемой страсти…
— Надеюсь, мы не получим известие о замершей беременности, — с вежливой улыбкой произнесла Динара, соизволила вернуть мне снимок.
Она приблизилась, и я только
