— Вот беда, горе! Нечего сказать, огорошил ты меня.
Рассердился тут разносчик и огрел дурачка коромыслом.
Вернулся дурачок домой с горькими слезами.
— Говорил я вам, что в нашем городе одни дураки живут. Прохожие смеются, а разносчики дерутся.
Родители только вздохнули:
— Видно, правду люди говорят: от глупости нет лекарства. Сиди-ка ты лучше дома. Оно и нам спокойнее будет.
Как сороконожку за лекарем посылали
В старину, далекую старину, как-то раз под вечер шло у цикад большое веселье.
Вдруг одна из них жалобно заверещала:
— Ой, больно! Ой, не могу! Ой, голову ломит!
Поднялся переполох. Решили цикады скорее послать за лекарем. Тут заспорили они между собой:
— Пошлем ту, нет, лучше эту…
А самая старая и мудрая цикада посоветовала:
— Надо сороконожку послать. У нее ног много, она скорее всех добежит.
Попросили цикады сороконожку сбегать за лекарем, а сами стрекочут возле больной:
— Потерпи немного, потерпи, потерпи!
Стонет больная, а лекаря всё нет как нет. «Где же наша сороконожка? Отчего она до сих пор лекаря не привела?» — тревожатся цикады. Пошли они посмотреть, не вернулась ли сороконожка к себе домой. Видят: сидит сороконожка, обливаясь потом, на пороге своего домика, а перед ней — ворох соломенных сандалий.
Спрашивают ее цикады:
— Что же лекарь так долго не идет?
А сороконожка в ответ.
— Не видите разве, я спешу изо всех сил. Как раз двадцать первую ногу обуваю. Надену сандалии на все свои ноги и сразу же побегу за лекарем.
Тут только догадались цикады, что сороконожка еще только обувается в дорогу. Хорошо, что больная тем временем и без лекаря выздоровела.
Недаром старики говорят: «Первым добежит не тот, кто быстрее всех бегает, а тот, кто скорее всех в дорогу соберется».
О чём рассказали птицы
Давно-давно это было. Жил в одной деревне старик. Ходил он по горам, хворост собирал да продавал его на базаре.
Как-то раз нашёл он в лесу красный колпак. Обрадовался старик находке: хоть и дырявый колпак, да ведь у него и такого не было.
«Впору ли он мне?» — подумал старик и нахлобучил его на голову. И что же? Слышал он до того только щебет и крики птиц, а тут вдруг весь лес наполнился спорами и разговорами.
— Отдай моего червяка! Отдай моего червяка!
— Фить, фить, не отдам! Давай пополам.
— Сова-то увидела меня и кричит: «Угу-угу!»
— А ты что?
— А я ни гугу. Так и спасся.
— Дети мои, дети, голубяточки, давайте я вас приголублю.
Вон на той ветке ссорятся, а на этой идёт дружная беседа. И вдруг:
— Р-разбой! Разбой! Держи вора! Кар-р! Кар-р!
Старик даже в сторону шарахнулся от испуга! Сбила ветка колпак у него с головы, и сразу стихли речи, снова зазвенел непонятный птичий щебет. Поднял старик колпак с земли, надел на голову, и опять послышались разговоры и вверху, на ветках, и внизу, в кустах. Снял колпак — снова птичий щебет да шорох листьев. Надел колпак — опять разумные речи.
«Вот оно что! — догадался старик. — Не простой колпак я нашёл, а волшебный: зовут его в народе колпак “Чуткие уши”. Кто его наденет, тот научится понимать язык птиц и зверей, цветов и деревьев».
Пошёл старик дальше в лес, присел отдохнуть под большим деревом и задремал. Разбудило его карканье ворон.
— Что это я, задремал, кажется? — встрепенулся старик.
Видит он: сидят на ветке над самой его головой два ворона и хрипло каркают.
«О чём это они?» — подумал старик. Надел он свой красный колпак и стал слушать.
— Давно мы с тобой не встречались, друг Кангарасу, — говорит один ворон другому. — Ты откуда путь держишь?
— Был я на морском берегу, но пропала там рыба, нечем стало кормиться, вот я и прилетел сюда, — отвечает другой. — А ты где летал, брат?
— Возле деревни на рисовых полях охотился, да только ныне на улиток неурожайный год. И ещё мало того, дети дразнятся:
Вор-вор-ворон,
Где ты закоптел?
Выкради краски,
Выкраси перья.
— Да, друг, беда нам от этих озорников. Но скажи мне, что на свете нового, небывалого?
— Каркнуть по правде — ничего. Ах да, вспомнил. Расскажу я тебе, что в наших краях случилось. Лет шесть назад, не соврать бы… Да, точно, шесть лет назад строил один крестьянин кладовую. Стали настилать крышу из дранки…
— Драную, драную крышу?
— Да нет, из дранки. Словом, стали дощечки одну к другой приколачивать. И случилось так, что заползла на крышу змея, её невзначай и прибили гвоздём. Лежит змея полуживая и не умирает. Все эти годы её кормит верная подруга. Приползёт к ней, и плачут они обе, плачут… Растёт чужое горе над домом, словно чёрная туча. И тут пришла к крестьянину беда: заболела его единственная дочь.
— Кра-кра-красивая?
— Красавица, да ещё какая! Жаль её! Если никто не догадается приподнять доску и освободить змею, то змея умрёт. В тот же миг умрёт и девушка. Много раз летал я над крышей и каркал об этом во всё горло, да что проку! Никто меня не послушал.
Другой ворон отвечал ему:
— Правда твоя, непонятливы люди! Как громко ни каркай, всё им невдомёк.
Наговорились вороны и разлетелись в разные стороны.
Услышал это старик и подумал: «Хорошо, что на мне чудесный колпак! Надо скорей идти спасать девушку. Но раньше выряжусь-ка я чародеем, а то и не поверят».
Сплёл старик из соломы высокую-высокую шапку с острым концом, обклеил её пестрой бумагой и напялил на голову. Вот приходит старик к дому крестьянина и кричит у ворот:
— Гадатель пришёл, гадатель! Всё на свете разгадать могу, что, отчего и почему случилось.
Позвал хозяин старика:
— Эй, гадатель, не стой у ворот, зайди ко мне в дом, погадай!
Зашёл старик в дом, спрашивает:
— А что ты узнать хочешь? Может, есть у тебя какое-нибудь заветное желанье?
— Одно у меня есть заветное желанье: чтобы дочка выздоровела. Болеет она уже много лет. А какая болезнь на неё напала, ни один знахарь понять не может.
— Хорошо, я погадаю. Только надо мне сперва на больную посмотреть. Ведите меня к вашей дочери, — говорит старик.
Лежит девушка, тонкая, жёлтая, словно листок осенью. Вот-вот упадёт листок с ветки…
Сел старик у изголовья больной, забормотал про себя, будто заклинания читает:
Гуру-гуру, буру-буру.
Хвороба — вон.
Здоровье — в дом.
Буру-буру, гуру-гуру.
Бормотал он, бормотал, что в голову придёт, а потом и говорит хозяину:
— Строил ты шесть лет назад новую кладовую, крышу над ней настилал да невзначай прибил гвоздем змею. Страдает змея, день и ночь мучается. За это змеиное племя болезнь на твой дом наслало.
— Правду говорит гадатель! — воскликнул крестьянин. — Как раз шесть лет назад строил я кладовую… Надо скорее освободить змею.
Тут же позвали соседа-плотника. Полез он на крышу и стал поднимать дощечки… А под одной и в самом деле змея лежит, вся белая, высохшая, еле живая.
— Вот она, причина болезни! — сказал старик.
Осторожно положили змею в корзинку, поставили корзинку на берегу ручья и давай поить и кормить змею. Стала змея оживать.
В то же самое время стала и девушка поправляться. Вернулась к девушке прежняя красота. А как отпустили змею на волю, девушка и совсем выздоровела.
То-то пошло в доме веселье.
Подарил крестьянин старику новую одежду. Решил старик свет посмотреть и отправился странствовать.
Ходит он из деревни в деревню, из города в город.
Однажды сел он отдохнуть под раскидистым деревом возле дороги. Глядь, снова прилетают два ворона. Уселись они на дереве и повели между собой разговор.
— Тоскливо жить всё в одном и том же городе, мало слышишь нового, — жалуется первый ворон, — поневоле улетишь в другие края.
— Да что ты! — отвечает второй ворон. — А вот у нас, в нашей маленькой деревушке, случилось небывалое. Тяжко заболел один крестьянин, не сегодня-завтра умрёт. А всё отчего? Лет пять назад пристроил он к своему дому ещё одну комнату. Чтобы расчистить место, срубил он старое камфарное дерево. Остался пень стоять возле самого дома, и течёт на него дождевая вода с крыши. Не погибли корни дерева, каждую весну дают они новые побеги. Да только их тут же обрезают. И жить дерево не живёт, и умирать не умирает. Вот и постигла крестьянина за это тяжёлая кара…
— А ты каркал на крыше, сказал, от чего болезнь приключилась?
— Каркал, каркал, даже охрип. Да разве люди что понимают!
— Правда твоя. Прошлую ночь у нас в городе воры дом обокрали. Уж как я кричал: «Караул, караул!» И всё без проку, не проснулся никто. Но рассказывай дальше.
— Страдает камфарное дерево, мучается, бедное. Каждую ночь из горных лесов приходит множество деревьев навещать своего несчастного друга. Уж дали бы ему люди жить на свободе или выкопали бы, чтоб сразу засохло и не мучилось больше. Тогда бы и крестьянин сразу поправился…
