– Но Вегенера убили партизаны, и эсэсовцы не смогли найти монастырь, – задумчиво подытожил Тавров. – Еще бы! В Черногории множество монастырей и их руин, в том числе в труднодоступных горных районах.
– А вот здесь вы не правы! – живо возразил Петкович. – Видимо, Вегенер успел передать всю информацию командиру которского полка дивизии «Карстегер», поскольку эсэсовцы буквально на следующий день после убийства Вегенера атаковали монастырь в горах недалеко от Будвы, захватили его и перед уходом полностью взорвали.
– Вы полагаете, что фон Брена был полностью в курсе дела? – спросил Тавров.
– Простите, кто? – насторожился Петкович.
– Штандартенфюрер СС Герман фон Брена, – невозмутимо уточнил Тавров, наслаждаясь растерянностью всезнающего Петковича. – Ведь именно он с сентября по ноябрь 1944 года командовал в Которе 60-м горно-пехотным полком, формально входившим в состав дивизии ваффен СС «Карстегер». Кстати, фон Брена с 1939 года работал в СД под руководством уже упоминавшегося вами оберфюрера СС Зикса и с того же времени являлся сотрудником основанного по инициативе Гиммлера Института по изучению наследия предков «Аненербе». Не так ли?
– Вы отлично осведомлены, – заметил Петкович.
– Я сам удивлен, что пути хорошо знакомого мне по делу о мистическом византийском манускрипте штандартенфюрера СС доктора Германа фон Брена и загадочного гауптштурмфюрера СС Вегенера пересеклись, – признался Тавров. – Но вернемся к делу. Если фон Брена нашел общий язык с Вегенером и тот рассказал ему подробности своей миссии в Которе, то фон Брена, несомненно, сразу же понял, о каком ценнейшем артефакте идет речь. И потому, не колеблясь, бросил своих солдат на опасный штурм горного монастыря. Рискну предположить, что он так и не получил того, к чему так страстно стремился Вегенер. Ведь так?
– Совершенно верно! – подтвердил Петкович. – В 1982 году я возглавил экспедицию, производившую археологические изыскания в упомянутом монастыре. Среди руин взорванного подземелья я обнаружил странное сооружение, похожее на замурованный колодец.
– Колодец был замурован тесаным камнем, с тщательно пригнанными друг к другу блоками, а на одном из блоков стояло клеймо с пентаграммой. Верно?
– Вы меня поражаете своей осведомленностью! – развел руками Петкович.
– Просто совсем недавно я видел нечто подобное, – ответил Тавров и тут же нетерпеливо спросил: – Так что же, по-вашему, могут означать эти замурованные колодцы?
– Ну, это как раз очевидно, – заметил Петкович. – Это порталы.
– То есть? Пространственно-временные или нечто иное? – насторожился Тавров.
– Нечто иное, – многозначительно подчеркнул Петкович.
– Из Мира людей в Мир демонов? – в лоб спросил Тавров.
– Да, вы все правильно поняли, – кивнул Петкович. – Хочу лишь уточнить, что порталы открыты не все время. Одни открываются в соответствии с расписанием, составленным теми, кто их создал. Другие могут быть доступны только посвященным, имеющим в распоряжении то, что можно условно обозначить популярным термином «код доступа». Наконец, третьи открыты постоянно, но лишь для тех, кто находится в Пограничной Зоне. Последний вариант интересен тем, что находящийся в Пограничной Зоне субъект может использовать подобные пункты для телепортаций, то есть мгновенных перемещений из одной точки пространства в другую.
– Это я понял, – нетерпеливо перебил его Тавров. – А вы можете объяснить подробнее, как и с какой целью эти порталы оказались заложены камнем и опечатаны перстнем Соломона?
– Разумеется! – с готовностью согласился Петкович. Его первоначальная настороженность исчезла без следа. – Все дело в Книге Агриппы!
– В Книге Агриппы? – удивленно переспросил Тавров.
– Совершенно верно! Дело в том, что хранителем Книги и, собственно говоря, носителем ее магических свойств является заключенный в ней демон Папирот. Он все время пытается вырваться на волю. Вообще говоря, Книга живет своей собственной, опасной для окружающих и весьма непредсказуемой жизнью. Чтобы избежать вероятных осложнений, Книгу хранят в особых условиях.
– Особым образом закрепленные зеркала и все такое? – вспомнил Тавров о виденной им секретной комнате в квартире Ефросиньи на Сретенке.
– Да, вроде этого, – согласился Петкович. – Но это достаточно сложные манипуляции. А что делать, если нет времени и возможностей для реализации сложных схем нейтрализации неуправляемых магических проявлений Книги Агриппы? Черногорские монахи поступили просто: они поместили Книгу в Пограничную Зону через портал и запечатали вход в Мир людей кольцом Соломона, который партизаны сняли с убитого Вегенера. Папирот не может унести Книгу в Мир демонов, ибо таково заклятье, наложенное на Книгу изначально. А унести Книгу в Мир людей ему не дает печать Соломона. Она же удерживает его вблизи портала в Пограничной Зоне.
– То есть, даже войдя в Пограничную Зону, Книгу невозможно унести? – уточнил Тавров.
– Да, именно так! – подтвердил Петкович. – Такова сила печати Соломона. Снять оковы этой печати может только тот, кто обладает кольцом.
* * *
Петкович ушел от Таврова около полуночи. Как и догадывался Тавров, Петкович не случайно вел раскопки на руинах черногорского монастыря: он был связан с антонитами и выполнял какое-то задание ордена. Поэтому первым человеком, которого он навестил, едва прибыв в Россию, была затворившаяся в монастырской келье Ефросинья – хранительница орденского Северо-Запада.
Теперь Тавров понял, каким образом и почему исчез отец Иоанн: используя кольцо Соломона, он вначале обуздал демона Книги Агриппы Папирота и сумел загнать его в ближайший портал, коих в Москве немало. Затем он, небезосновательно опасаясь преследования, сложными перемещениями перенес Книгу в портал на Чертовой поляне близ села Донце и там уже оставил Книгу, запечатав вход кольцом Соломона.
Отец Иоанн знал, что кто-то идет за ним по пятам. А как же иначе объяснить таинственное исчезновение тела неудачливого иницианта Бломбергиса вместе с неизвестно откуда взявшейся и неизвестно куда исчезнувшей труповозкой? Именно поэтому Белиссенов укрыл Книгу Агриппы не в одном из московских порталов, а на Псковщине. Но зачем оставил кольцо Соломона на Чертовой поляне? Зачем поставил об этом в известность Федуна?
Тавров многое узнал и понял, в том числе разгадал мучившую его последнее время загадку исчезновения отца Иоанна. Но пока так и не получил ответа на самые актуальные вопросы: где сейчас находятся отец Иоанн и кольцо Соломона?
Размышления Таврова прервал звонок. По мелодии детектив понял: звонит Ефросинья. Тавров поспешно схватил телефон:
– Я слушаю!
– Валера! – Голос Ефросиньи прозвучал неожиданно громко и четко. – Ищи седьмого! Слышишь? Ищи седьмого!
Тавров хотел спросить, что это означает, но Ефросинья уже отключилась. Тавров знал, что в таких случаях перезванивать бесполезно: все равно ничего больше она не скажет.
Чего седьмого? Надо вести поиски седьмого числа месяца? Или искать того, кто где-то окажется седьмым? Непонятно.
Сыщик недовольно фыркнул и отправился в ванную комнату чистить зубы: несмотря на дневной сон, он чувствовал себя совершенно разбитым и спешил скорее добраться до постели.
Глава 8
Тавров проснулся утром около десяти часов и долго лежал в постели с открытыми глазами, осмысливая полученную информацию. Выводы оказались неутешительны: ответов на актуальные вопросы не было, а вчерашний звонок Ефросиньи лишь добавил проблем. Мало ему загадок, так тут еще эта просьба «искать седьмого»!
Из постели сыщика поднял звонок домофона. Это оказался Скавронов. Тавров немедленно впустил его в подъезд и, пока тот поднимался на лифте, успел облачиться в потертые джинсы и футболку с надписью «Led Zeppelin». Когда-то в студенческие годы у него была подруга, обожавшая эту легендарную рок-группу. Она приохотила Таврова к хард-року и, хотя он слушал музыку редко, но на полке под стареньким проигрывателем лежала стопка виниловых дисков, в том числе подаренные ему подругой молодости диски «Led Zeppelin I», «Led Zeppelin IV» и «Houses Of the Holy» той же группы. Иногда он ставил их, и удивительный голос Роберта Планта будил в нем воспоминания о восхитительных годах.
Эх, молодость, молодость! Ты была или нет?
Кто это сказал? Ах да! Фильм «Покровские ворота», это оттуда… И почему он не женился на своей рок-принцессе? Он уже и не помнил точно почему. Впрочем, не каждая женщина могла стать женой опера, выдержать рядом с человеком, который не располагает своим временем. Наверное, дело в этом.
Скавронов ввалился в квартиру и тут же спросил:
– Вы уже завтракали?
– Не успел, – буркнул Тавров в ответ.
– Отлично! – обрадовался Скавронов. – Я тоже не успел позавтракать. Сделайте тогда и на меня яичницу с грудинкой, хорошо?
