— И нет ни одежды, ни одеял, — продолжал Мерри. — Ночью мы будем мерзнуть.
— Что ж, надо решать, что делать, — заметил Пиппин. — Утро проходит.
Они заметили впереди в лесу желтый просвет: лучи солнечного света, казалось, внезапно прорвали крышу леса.
— Смотри! — сказал Мерри. — Солнце, должно быть, скрывалось за облаками, пока мы шли под деревьями, а теперь оно вышло; или поднялось достаточно высоко, чтобы заглянуть сюда через какое-нибудь отверстие. И это ненадолго — пойдем посмотрим!
Оказалось дальше, чем они думали. Поверхность круто поднималась и становилась все более каменистее. По мере того, как они шли, свет становился ярче, и вскоре они увидели перед собой скальную стену; это был склон холма или обрыв горного отрога, далеко протянувшегося от гор. На этой стене не росли деревья, и солнечные лучи падали прямо на ее каменную поверхность. Прутья деревьев у ее подножья были вытянуты, как будто тянулись к теплу. Если раньше все казалось древним и серым, то здесь лес сверкал богатыми коричневыми оттенками и ровной серой поверхностью коры, похожей на полированную кожу. Стволы деревьев светились слабым зеленоватым оттенком: ранняя весна или ее видение лежала на них.
На каменной поверхности стены было что-то вроде лестницы, возможно, естественной и сделанной непогодой и раскалыванием скалы, лестница была глубокой и неровной. Высоко почти на уровне самых верхних веток, виднелось углубление в скале. Там ничего не росло, кроме травы на самом краю; там же стоял большой старый пень с двумя склоненными ветвями, он был похож на согнутую фигуру старика, греющегося на солнце.
— Поднимемся! — весело воскликнул Мерри. Глотнем воздуха и посмотрим на местность.
Они принялись карабкаться на скалу. Если лестница была сделана, то для больших ног, чем их. Наконец они поднялись на край углубления у самого подножия старого пня; повернувшись спиной к холму, они глубоко дышали и смотрели на восток. Они увидели, что углубились в лес всего на три или четыре мили: кроны деревьев спускались вниз, к равнине. Там у самого края леса, поднимался высокий столб дыма. Ветер гнал его в их сторону.
— Ветер сменился, — сказал Мерри. — Он дует снова на восток. Здесь холодно.
— Да, — ответил Пиппин. — Боюсь, что это лишь случайный просвет, и скоро все станет серым. Жаль! Этот старый лес выглядит так привлекательно в солнечном свете, и я чувствую, что он мне нравится.
— Тебе нравится лес! Это хорошо! Хорошо с твоей стороны, — послышался странный голос. — Повернитесь и дайте мне взглянуть на ваши лица. Я чувствую, что вы мне оба не нравитесь, но не будем торопиться! — Большая узловатая рука легла на их плечи, они были повернуты мягко, но настойчиво; потом две большие руки подняли их.
Они увидели перед собой необыкновенное лицо. Оно принадлежало большой, подобной, троллю фигуре, по крайней мере четырнадцати футов ростом, очень сильной, с высокой головой и полным отсутствием шеи. То ли оно было одето в что-то напоминающее серо-зеленую кору, то ли на самом деле это была кора, трудно было судить. Во всяком случае руки были покрыты не корой, а коричневой гладкой кожей. Каждая из больших ног имела по семь пальцев. Нижняя часть длинного лица была покрыта раскачивающейся и свисающей бородой, кустистой и густой у начала, тонкой и похожей на мох в конце. Но в первый момент хоббиты ничего этого не заметили, они видели только глаза. Эти глубокие глаза теперь осматривали их, медленно и торжественно, но в это же время очень проницательно. Глаза были коричневые, но в глубине их мерцало что-то зеленое. Впоследствии Пиппин не раз старался передать свое первое впечатление от них следующими словам:
— Чувствуешь, что за ними стоит что-то очень древнее, многие века памяти и долгого, медленного, упорного размышления, но внешне они принадлежали настоящему, как солнце, сверкающее на наружных листьях обширной кроны или на ряби на поверхности очень глубокого озера. Не знаю, но мне показалось, что что-то росшее в земле, как можно сказать спавшее между корнями листьями, между глубокой землей и небом, неожиданно проснулось и рассматривает вас со спокойной уверенностью, которая дается бесконечными годами.
— Хрум, хум, — бормотал голос, глубокий голос, похожий на звук большого деревянного инструмента. — Очень странно! Не нужно торопиться, это мое слово. Но я услышал ваши голоса раньше, чем увидел вас, и они мне понравились — приятные маленькие голоса, они напомнили мне что-то такое, что я не смог вспомнить — если бы я увидел вас раньше, чем услышал, я растоптал бы вас, приняв за маленьких орков, и лишь потом обнаружил бы свою ошибку. Очень странно! Корень и ветка, очень это странно!
Пиппин, по-прежнему изумленный, не чувствовал испуга. Под взглядом этих глаз он испытывал лишь любопытство, но совсем не страх.
— Кто вы? — спросил он. — И откуда?
Странное выражение промелькнуло в старых глазах, что-то вроде предостережения; глубокие источники закрылись.
— Хрум, — ответил голос, — я энт, так по крайней мере вы меня называете. Да энт, вот какое слово. Одни называют меня Фэнгорн, другие — Древобрад. Древобрад подойдет.
— Энт? — спросил Мерри. — А кто это? Как вы сами себя называете? Как ваше настоящее имя?
— Ху, ху! — ответил Древобрад. — Ху! Как это можно сказать! Не так торопливо! Я спрашиваю. Вы в моей стране. Кто вы такие, мне интересно знать. Не могу разместить вас. Вас нет в старых списках, которые я учил, когда был молод. Но это было много-много лет назад, и с тех пор могли появиться новые списки. Посмотрим! Посмотрим! Как же это?
Учи список живых существ.Вначале назови четыре рода.Старше всех эльфы, дети эльфов;Гном роется в горах, дом его темен;Энт рожден землей и стар, как горы;Люди смертны, они хозяева лошадей. Хм, хм, хм.Бобер строит, олень скачет,Медведь охотится за медом, кабан — борец,Псы голодны, лани пугливы… Хм, хм.Орел в вышине, бык на пастбище,У лося корона из рогов,Ястреб же всех быстрее,Лебедь всех белее, змея всех холоднее…
Хум, хм; хум, хм, как же дальше? Рум, тум, рум, тум, румти тум, тум. Это был длинный список. Но вас там не было.
— Может нас и нет в списках старых и старых сказках, — сказал Пиппин. — Но мы уже существуем очень давно. Мы хоббиты .
— Почему бы не сделать новую строчку? — спросил Мерри. — Хоббиты малы ростом, они живут в норах. Поставьте нас за четырьмя, сразу после людей (высокого народа), и все будет правильно.
— Хм! Неплохо, неплохо, — сказал Древобрад. — Подходит. Значит вы живете в норах? Очень подходит. Но кто назвал вас хоббитами? Слово не похоже на эльфийское. А эльфы придумали все старые слова: они все начали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
