На крыльце появилась Али, с любопытством разглядывая высокого мужчину со шрамами. Потом она осторожно уточнила:
— Это вы спасли мою хозяйку?
— Счастлив, что сделал это, — дружелюбно ответил Тирон и скривился, пытаясь улыбнуться старушке: еще болела губа.
Глядя на брошь с изумрудом, Али сказала:
— Это вещь княжны Зинаиды. Какое вознаграждение вы ожидаете за находку?
— Оно принадлежит не мне. Брошь нашел один из моих людей. Если ваша хозяйка захочет, пусть поблагодарит его. Но она может ответить позже. Я вернусь завтра. Может, тогда мне разрешат лично поговорить с ней.
— Не нужно утруждать себя, — сердито вмешалась Анна, стоявшая в дверях. — Мы пошлем вознаграждение в ваш полк.
— Не стоит утруждаться, — спокойно возразил Тирон. — Мне бы хотелось увидеть княжну и лично убедиться, что она пребывает в добром здравии.
Его глаза встретились с ледяным взглядом княгини, но полковник намеренно проигнорировал его, так как имел причину быть настойчивым.
Тирон заметил, как служанка-ирландка одобрительно разглядывает его, и понял, что приобрел в ее лице союзницу. Несмотря на болевшие губы, он заставил себя еще раз улыбнуться в ответ.
— Может, мне позаботиться о ваших ранах? — предложила Али. Но тут же стушевалась, услышав, как раздраженно хмыкнула Анна.
— Он в состоянии обратиться к лекарям, — заявила княгиня, даже не скрывая своего недовольства.
— К сожалению, не могу воспользоваться вашим предложением, поскольку княгиня Тарасова возражает, — ответил Тирон, с трудом пытаясь сохранить на лице улыбку. — Мне пора. Передайте пожелания скорейшего выздоровления вашей хозяйке. Думаю, завтра она почувствует себя лучше. Я непременно приеду.
— И не сомневайтесь, — заверила его Али. — Я об этом позабочусь!
Тирон благодарно кивнул женщине, надел шляпу и направился к тому месту, где привязал лошадь. Пусть он не переговорил с княжной, но зато завоевал расположение служанки, которая, несомненно, убедит хозяйку относиться к нему поласковее.
Глава 7
На следующее утро Зинаида, не теряя времени, спустилась вниз. Поскольку полуденное солнце превращало ее покои в ад, девушка приняла твердое решение не жариться заживо. Стройные ноги легко сбежали по ступенькам. Напряжения не чувствовалось, так как княжна приготовилась безмолвно сносить все, что бы ни говорил Иван Воронский. Нудные уроки святоши не идут ни в какое сравнение со вчерашним пеклом.
Иван появился в столовой на несколько минут раньше, и когда Зинаида с сияющей улыбкой пожелала ему доброго утра, священник преградил ей выход из комнаты, дабы Зенкова, как капризный ребенок, не сбежала от него.
— Сегодня, княжна, мы поговорим о самоотречении и покладистости, — заявил Воронский.
Зинаида удивленно подняла брови — Иван собирался наставлять ее в том, чем сам не обладал. Выдержит ли она тягостные наставления? Девушка внутренне содрогнулась, но все же предпочла духоте скуку.
Однако, не сдержавшись, спросила:
— Что вы имеете в виду, говоря о самоотречении?
— Начнем с одежды, — важно произнес Иван. Он выглядел весьма строгим в темном одеянии и, видимо, вполне серьезно относился к своим обязанностям.
Недоумевая, что не устраивает святошу в ее сегодняшнем наряде, Зинаида посмотрелась в зеркало. На ней был сарафан из бирюзового шелка, вышитый букетиками розовых цветов. Розово-бирюзовая ленточка была вплетена в девичью косу. Кокошник украшали такие же цветы, как и русский сарафан. Надев такой наряд, не оставлявший ни одну часть тела открытой, Зинаида так и не поняла, чем вызвано недовольство Ивана.
— Разве я не так одета? — с любопытством спросила она. — Такие сарафаны носят все боярыни.
— Слишком ярко для девушки, — грозно заявил Воронский. — Напоминает павлина. Надеюсь, вы их видели? Ни одна скромная девица не позволит себе выглядеть как раскрашенная курица.
Зинаида решила притвориться покорной. Хотя Анна одевается точно так же, священник вряд ли высказывает замечания княгине. Воронский отлично понимает, что нельзя плевать в колодец, из которого приходится пить воду.
— Мне казалось, что павлином называют лиц мужского пола…
— Это не имеет значения, — недовольно огрызнулся Иван. — Как незамужняя девица и моя подопечная, вы должны научиться быть скромной душой и телом. Царь ведь ищет невесту, и неизвестно, кого он выберет.
Зинаида быстро возразила:
— При всем моем уважении к государю мне не хотелось бы стать предметом интриг и зависти. Лучше уж жить не в его тюрьме. Во всяком случае, не придется бояться яда, подложенного в пищу. Государь и так достаточно настрадался, стараясь найти подходящую жену. Но еще больше досталось тем, на кого падал его выбор.
— Что вы хотите сказать? — Глазки Ивана сузились, он явно не понял намека Зинаиды.
Девушка поудобнее уселась за стол.
— Мария Хлопова когда-то была невестой царя Михаила. И все знают, что с ней случилось.
Воронский присел рядом, не преминув поставить перед собой полную тарелку пышек с медом. Он явно намеревался доказать ученице, что уготовано порочной женщине, вступи она в игру за трон.
— Это случилось пять лет назад. Если вы помните, Марию отвергли, потому что она попыталась скрыть свою болезнь от государя, мечтая стать царицей. Если бы у нее не случился припадок в присутствии государя и его гостей, обман бы не раскрылся. Ссылка в Сибирь — слишком мягкое наказание для семьи Хлоповых!
Зинаида недоуменно смотрела на своего собеседника, удивляясь его неосведомленности. Он был не в курсе последних дворцовых дел.
— Разве вы не слышали? Вскоре после возвращения из Польши патриарх Филарет раскрыл заговор Салтыковых, ставивших целью опорочить Марию Хлопову и ее семью. Они добавляли яд в пищу, а потом подкупили докторов, чтобы те заявили о неизлечимой болезни будущей царицы. Владыка рассказал сыну об этом, государь изгнал Салтыковых в их родовые вотчины. — Зинаида пожала плечами: — Хотя бедной Марье ничто уже не поможет.
Иван несколько замешкался, но тут же пустился в спор:
— Салтыковы — родственники матери царя. Марфа не потерпит такого наказания даже от сына. Вы, должно быть, ошибаетесь, княжна.
Зинаида позволила себе ироничную улыбку.
— Именно поэтому Марфа не допустит его женитьбы на Марии Хлоповой. Злится из-за родни. — Девушка занялась едой, поняв, что Иван совсем растерялся. И, позабыв об осторожности, решила воспользоваться создавшейся ситуацией и оказать сопротивление Воронскому. — Может, на сегодня достаточно? Я хочу съездить к княгине Андреевой утром, пока не так жарко. Давайте продолжим наш урок завтра.
Щеки Ивана покраснели от злости, и он опустил глаза к тарелке. Воронский терпеть не мог, когда над ним издевались невежды, особенно такие, как княжна Зинаида, чей отец был достаточно богат и имел возможность нанимать для дочери лучших учителей. Иван же в свою очередь всего добился сам и до сих пор помнил насмешки, преследовавшие его в юности.
После смерти матери Воронский жил со старцами и священниками, чтобы научиться писать и читать древние письмена. Он делил с ними скудную трапезу и носил нищенскую одежду только для того, чтобы обогатить свои знания. Теперь же, став человеком зажиточным, Воронский дурно относился к тем, кому все доставалось легко. Он не позволит этой бездумной птичке издеваться над собой. Ей придется научиться смирению и покориться ему… А иначе…
— Боюсь, княжна, вам не позволят ни сегодня, ни в другой день выйти из дома без моего разрешения.
Иван отвернулся, чтобы не встречаться с внимательным взглядом невинных глаз. Он боялся обнаружить свою слабость, так как не мог контролировать нервный тик на лице и дрожание рук. Когда во время очередного приступа Воронский держал стакан, жидкость выплескивалась. В темных уголках памяти хранились воспоминания о матери, оскорблявшей его еще ребенком. Священник много раз пытался освободиться от этих непрошеных воспоминаний, но они до сих пор мучили его.
Спазмы прошли на сей раз довольно быстро, и Иван сумел взять себя в руки. Глубоко вздохнув, он поднял глаза на девушку, поглощенную едой. Казалось, Зинаида не обратила внимание на его заявление. И он еще больше разозлился, предпочитая мщение, — мелочный и придирчивый, Воронский думал, как заставить княжну заплатить вдвойне.
Наконец губы Воронского презрительно скривились.
— Видите ли, на кухне есть дела, которыми нужно заняться. Нечего тратить время на общение с такими бесстыдными женщинами, как княгиня Андреева. Молодым девушкам негоже дружить с подобными особами.
Удивленная наглостью выскочки, Зина нахмурилась: похоже, секретов между Иваном и княгиней не существовало.
— Что вы сказали, сударь? Вы хоть знаете женщину, которую дерзнули оскорбить?
