— Хорошо, — кивнула она, — сходи в мою комнату, там на тумбочке лежат очки, никак не могу прочитать без них документы, что прислал бывший зять.
Я тут же вскочила со своего места, радуясь, что можно вздохнуть спокойно, не находясь под гнетом ее взора, который словно гвоздем прибивал к стулу.
Уже в коридоре столкнулась с Дашкой, которая шла на цыпочках, будто боясь, что ее шаги эхом отразятся от белоснежных стен.
Она оглядывалась, прижимая совок с веником к груди.
— Что-то случилось? — отскочила она от меня, выпучив глаза.
— Неа, — затрясла я головой, — а ты чего?
— Я? — растерялась она на миг, но тут же опомнилась, вытянула руки вперед, демонстрируя мне рабочие принадлежности. — Убиралась в комнате мелкого засранца.
— Э-э-э, — протянула я, — а кто это?
— Ах, да. Ты еще незнакома с ним, — закатила Дашка глаза, — смотри, аккуратнее. Тот еще гад, — прошипела она мне на ухо. — Но бабка его любит больше всех. Потому все ему с рук и сходит. Спит вон, как мертвец.
— Понятно. Еще один мажор и тунеядец, — фыркнула я, надеясь, что знакомство состоится нескоро.
Дашка поторопилась смыться, а я, войдя в комнату хозяйки, преспокойно взяла очки в футляре и направилась обратно в кабинет.
Старая мадам, одарив меня снисходительной улыбкой, принялась за изучение документов, а я тем временем помогала Дашке по дому.
День катился к концу, и солнечный диск медленно скрывался за горизонтом, раскрашивая небо в малиновый. Стрелки на часах показывали, что рабочий день вскоре завершится и это не могло не радовать. Но буквально за полчаса до ухода, всклокоченный Игорь ворвался в кухню, завопив так, что у него едва не лопнули сосуды в глазах.
— Быстро всем в гостиную.
— Что стряслось-то? — непонимающе переглянулись мы с Дашкой.
— В доме завелся вор, — прорычал он, почему-то задержав взгляд на мне.
А мое сердце ухнуло, провалившись вниз. Язык к небу прилип, а глаза заволокло пеленой. Меня по-разному называли, издевались, относились предвзято в связи с тем, что я росла без родителей, даже оскорбляли, но слово «вор» в свой адрес я услышала в первый раз.
Глава 20. Андрей
Меньше всего живя у бабули, я ожидал сюрпризов. По крайней мере, вот подобных точно. Во-первых, что здесь априори могло такого произойти удивительного, ну, кроме того, что кухарка сожжет яичницу или Гарик забудет поменять лоток коту?! Во-вторых, я не любил сюрпризы. Вот просто не-на-ви-дел. Да и день, в общем-то, не предвещал ничего поразительного.
Я снова проспал универ. Не сильно расстроился, все равно бы на парах продремал бы на последней парте или протусовался в буфете с Денисом.
В собственной мягкой постели время проводить было приятнее, потому с чистой совестью я отключил будильник, рассчитывая, что бабуле будет не до меня.
В последние дни они с отцом были очень деятельными. Постоянно созванивались, изучали документы, в доме появлялись периодически нотариусы и я ненароком в какой-то миг подумал, что бабуля решила переделать завещание, вписав туда обязательным пунктом мою свадьбу.
После встречи у папаши, разговор на данную тему не заходил, что меня радовало, конечно. Я еще в глубине души верил, что с крючка смогу соскочить. Пытался переводить стрелки на брата или сестрицу, откровенно компрометируя тех в глазах родни, но, кажется, бабуля вестись на подобное не желала.
— Давайте вызовем полицию, — верещал Гарик так, словно ему в ботинок нагадил кот манул.
— Успеется, — сухо произнесла бабуля, но от ее интонации захотелось вытянуться по струнке. — Сами попробуем разобраться.
Я замер в коридоре, надеясь, что за кадкой с фикусом меня не сразу заметят. В чем состоит сыр-бор — не знал, но очень рассчитывал понять. Хотя какое мне вообще дело?! Мог бы мимо пройти, но вроде как наклевывалось что-то любопытное. Наверное, потому что в этом доме была всегда четкая дисциплина, никаких форс-мажоров, не говоря уже о разборках. А кажется, что-то назревало и виновником, хотелось верить, являлся не я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пусть вывернут карманы и вытряхнут все из своих сумок, — вновь принялся канючить Гарик, деловито поправляя пиджак.
Я попытался выглянуть из своего укрытия, чтобы рассмотреть, кто там числился в качестве подозреваемых, а то перила слегка загораживали обзор, но бабуля хмыкнула, пройдясь по гостиной, и остановилась напротив самого Игоря.
Тот замер, лишь глазами-блюдцами хлопал, похоже, не понимая, а собственно его за что приравняли к потенциальным злодеям.
— Что? — проблеял Гарик, сделав шаг назад.
— Тебя это тоже касается, — качнула она головой, уверен, и посмотрела так, что захотелось покаяться во всех грехах.
Гарик насупился, но встал в общую шеренгу, а я, прикусив губу, раздвинул листву фикуса и привстал на цыпочки.
Первой вперед вышла рыжая. Хм, а в форме ее зад смотрелся аппетитнее. Я слюной, конечно, не изошел, но сглотнул ком, таращась на Дашку. Пожирал девчонку взглядом, представляя мысленно, как мы мило проводим время в моей комнате.
Она вывернула карман кофты, расстегнула замок сумки и тоже принялась медленно все вытаскивать оттуда. Затем то же самое проделал Гарик, правда, с таким выражением лица, что мне расплакаться захотелось. Вот уж кого надо было брать на разговор с отцом, этот парень способен надавить на жалость так, что захочется его не только приободрить, но и усыновить.
— Отлично, — хлопнула бабуля в ладоши, оставшись, видимо, довольной. — Теперь ты, — ткнула она в кого-то пальцем.
А что вообще искали-то? Или это новые развлечения вместо просмотра передач в прайм-тайм? События развивались медленно, и я даже подумал, что хоррора не дождусь, правда, ровно до той секунды, пока… Какого черта снова?!
Эту пигалицу я узнал бы из миллиона. Вычислил бы по одному аромату духов, но… Какого хрена она делала в этом доме? Это розыгрыш, проверка на вшивость или Катьку дернул сатана за косу, чтобы та приплелась сюда? Жаловаться пришла мелкая поганка?!
Сцепил челюсть, от ярости ноздри раздулись и, кажется, желваки даже заиграли на скулах. Я совершенно забыл, что еще миг назад конспирировался, потому как уже сам, не чувствуя пола под собой, сбегал вниз по лестнице.
— Добрый вечер, — одарил присутствующих голливудской улыбкой, замечая, что Катька оцепенела от удивления.
Она, вцепившись в рюкзак, не отрывала от меня взгляда, будто бы решив, что видит перед собой привидение. Нет, дорогая, я был настоящим. Живым, горячим и очень злым.
— Что за сборы? Разгоняете скуку? Делитесь на команды? Мне к кому примкнуть: к умным или к красивым?
— Тебе можно постоять в сторонке, пока я не отыщу виновного, — не глядя на меня даже, пробурчала бабуля.
— Виновного? А что произошло? — поскреб подбородок, прожигая Мореву взглядом.
— У нас завелся вор и мне бы хотелось понять, кто позаимствовал браслет из моей комнаты.
— Браслет? — переспросил я, напрягая память.
У старой ведьмы было столько украшений, что впору открывать ювелирную лавку, а еще она очень любила время от времени примерять свои цацки, крутясь перед зеркалом.
— Катерина, я жду, — повернулась она к пигалице, забывая напрочь про меня.
Внутри что-то екнуло предательски. Я наблюдал за испуганной Катькой, которая напоминала маленького котенка с большими грустными глазами, и понимал, что, возможно, совершу самую большую ошибку в своей жизни, но…
Браслет… Черт бы его побрал. Бабуле бы следовало прятать свои богатства получше, коли дом порой напоминал проходной двор.
Катины пальцы дрожали, расстёгивая молнию рюкзака, для меня же эти доли секунды казались пыткой, да и сердце так гадко стучало о ребра, что хотелось перемотать этот момент, как кинопленку. Зажмуриться, скрыться, вытолкать Мореву за дверь, сделать что угодно, только бы она не раскрывала свой потрепанный рюкзак.
Гарик ехидно скалился, наблюдая за ней. Дашка кусала губы, перетаптываясь с ноги на ногу, а чего садовника не позвали? Надо бы его попросить раздеться, раз он все равно больше похож на танцовщика гоу-гоу, чем на любителя пионов и магнолий.
