– Эй, уважаемый, – фривольно обращается мажорка к сопровождающему. – Куда нас везут? Где этот ваш Цунами находится? Может, к нему сначала?
Я в легком шоке от того, насколько непочтительно ведет себя Максим. Понятно, что наглая и хамоватая. Но все-таки поездка у нас официальная, а он, словно гопница, попавшая в чуждую среду. Вот и пытается самоутвердиться за чужой счет. Могла бы вести себя, как дипломат, оказавшийся в чужой стране. То есть почтительно, уважительно, вот как это делаю я. Ведь на иностранной земле как? Никогда не знаешь, где можно попасть впросак. Видел это в фильмах. Таким наши туристы грешат, особенно в мусульманских странах. Женщины в шортах пытаются ходить, да без головных уборов.
– Кто такой Цунами? – удивляется переводчик.
– Мацунага его зовут, – зло шепчу я мажорке.
– Ну, Мацунага, какая разница? – улыбается Максим. – Я эти японские имена не запоминаю.
– Большая разница, – продолжаю шипеть. – будешь так себя вести, сорвешь переговоры. Отец с нас обоих шкуру спустит.
– С тебя, может, и шкуру, а с меня… Ох, поскорее бы, – приторно говорит Максим, при этом демонстративно и похотливо облизывая губы.
– Тьфу на тебя! – отворачиваюсь к окну.
– Не беспокойтесь, – подождав, пока мы наговоримся, отвечает Накамура. – Гостиница недалеко от офиса «Mitsui Industries». Там всего несколько минут пешком.
– Ну и сервис, – разводит руками мажорка. – Ещё и пешком заставляют ходить.
– Ничего, тебе полезно, – говорю ему. – Не растолстеешь. Иначе кое-кто тебя разлюбит.
– Это кто же? Уж не ты ли? – усмехается Максим.
– Не я! – бросаю ей, не поворачивая головы. Намек на моего отца, хотя и не уверен я, есть ли у него настоящее чувство к мажорке. Может быть, это просто увлечение? Хотя слишком не похоже. Все-таки вместе они уже три года, а это большой срок. За такое время либо возникает глубокое чувство, либо люди расходятся. Бывает, правда, третий вариант. Это когда пара заводит детей. Надеюсь, у моего отца с Максим такого не случится. Из мажорки такая же мать, как из дерьма – пулемет. Она совершенно безответственная.
Отель, куда нас привезли – это высоченная коробка из бетона и стали. Я так понимаю, это два самых распространенных в Токио материала. Какие там старинные памятники архитектуры? Да, всё верно. Город был восстановлен буквально с нуля после разрушительной бомбардировки в 1945 году. Американцы так постарались, что превратили японскую столицу в обугленную головешку. Видел фотографии, сделанные с высоты. Впечатляющее зрелище. О многих кварталах можно догадаться лишь по тому, что их окружают расчищенные белые полоски – дороги. Невредимым остался, кажется, только императорский дворец. И то лишь потому, что его не бомбили. К тому же он на острове, окружён глубоким рвом с водой. Огонь до него просто не долетел.
Размещаемся в отеле. Внутри ничего особенного, и то хорошо, что поселили нас в разные номера. Хотя у меня внутри кое-что и ёкнуло с сожалением. Я был бы не против оказаться с Максим рядом в тот момент, когда она станет переодеваться. С удовольствием посмотрел бы на её фигуру без одежды. Но увы, такое мне пока не светит. Потому, придя в номер, я принял душ и поспешил к телевизору. Интересно же посмотреть, чем местные увлекаются! Но, потыкав кнопки минут десять, разочарованно кладу пульт обратно: совсем забыл, что ни слова по-японски не понимаю. Наверное, можно как-то включить английские субтитры, уж с этим языком у меня проблем никаких нет, я на нем свободно говорю и читаю, только… как понять, на что нажимать-то?
Бросаю затею и ищу инструкцию. Здесь же самая технически развитая страна в мире! Значит, должен быть бесплатный Wi-Fi. И нахожу пароль от него его в буклете на письменном столе. Ввожу цифры и английские (к счастью) символы, готово. Но едва появляется в углу экрана веер и четырех черточек и точки внизу, как в мессенджере начинают сыпаться сообщения одно за другим. Понятное дело, кто так обильно способен забрасывать меня глупостями. Лиза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Начинаю лениво просматривать то, что она прислала. Тут целая гамма чувств широко представлена. Сначала «моя любовь» пишет, как сильно по мне соскучилась. И даже прикрепила фоточку, где она лежит в пенной ванне, выставив напоказ свою высокую крепкую грудку. Причем постаралась так снять, чтобы соски едва выглядывали из воды. Красиво, только… меня уже почему-то не заводит.
Затем Лиза начала возмущаться, почему я не взял её с собой. Странная. Она решила, будто это было мое волевое решение – отправиться за тридевять земель. Да я, чтобы ты знала, милая моя, как тот Иванушка Дурачок! Был послан папенькой в соответствии с принципом «найди то, не знаю что»! Но объяснять всё это Лизе не хочется. Всё рано будет капризничать и говорить, какой я жестокий, она ведь так хотела отведать настоящих суши, а не ту дребедень, которую у нас под видом японской еды подают. Не знаю, пока не сравнивал.
Наконец, Лиза успела в мессенджере погрустить, сказав, как сильно она меня любит и ждет с нетерпением моего возвращения. После прислала кучу смайликов и сердечек, прикрепила какую-то романтическую музыкальную дребедень, а напоследок – смешной, по её мнению, «видосик про котиков».
Пролистав всю эту чепуху, я ответил, что мы только прилетели, я очень устал, собираюсь выспаться. В конце – штампованное (так что даже смартфон предложил большую часть слов, будто знал заранее) «люблю, целую, скучаю». И я отключился. Всё. Тут одно из двух: или мессенджер удалить, чего делать не стоит. Либо от интернета отключиться, иначе Лиза, увидев, что я онлайн, станет забрасывать своими мимишными глупостями.
Глава 17
Мне вдруг стало интересно: чем теперь Максим занимается? Я снимаю одежду, иду голый в душ. Попутно смотрю на себя в зеркало, висящее в небольшой прихожей. А что? Очень даже симпатичный парень. Правда, не такой атлетичный, как мажорка, но зато ничего лишнего. Сухощавый – вот я какой. С детства такой, это у меня, как говорят, конституция сложилась. Интересно, а какая Максим? Вот опять мысли к ней возвращаются снова и снова.
Я знаю один способ, как на время от них отделаться. Нужно зайти в ванную, встать под горячий душ и… ну, здравствуй, Дуня Кулачкова! Безотказная личность, и хотя она женского пола, но теперь я твердо намерен направиться с ней в эротические дали. Это будет впервые в моей жизни, когда в центре полового внимания окажется Максим. Потому пока не слишком представляю, что там надо фантазировать и как. Придется, видимо, ориентироваться на свои желания. Они же у меня относительно мажорки очень жаркие.
В душе моются только те, кому там заняться больше нечем. Я же, с воспаленным сознанием, хочу там расслабиться. У меня пока других вариантов не предвидится. Лиза слишком далеко, а устраивать с ней секс в мессенджере не хочу. Потому что все мои похотливые помыслы направлены сейчас в сторону мажорки. Она же рядом, к тому же личность яркая и интересная, не как моя подружка.
К счастью, она совершенно не догадывается о моих тайных помыслах, иначе могу себе представить, как стала бы надо мной ёрничать и издеваться. Придумала бы сто тысяч шуток. Высмеяла бы так, что впору пойти и выброситься из окна. Благо, тут двадцать третий этаж, и если спуститься вниз по воздуху без страховки за несколько секунд, шансов на долгую и счастливую жизнь не останется. А хочется, чтобы она была.
Я стою под горячим душем. Упругие струи воды приятно ласкают тело, давят на плечи и кожу головы. Широко расставив, насколько это возможно в душевой кабинке, ноги, я начинаю поглаживать член. Нет, просто обхватывать его пальцами и мастурбировать сразу не буду. Жду, когда возбуждение, зародившись в голове, постепенно спустится вниз и даст сигнал организму направить в нужное место достаточно крови, чтобы там всё отвердело.
Только телу надо немного помочь, чем я и занимаюсь, представляя, как сейчас, буквально в метре от меня, вот за этой самой стеной, также в душевой кабине стоит обнаженная Максим. Она покрыта пеной, проводит мылом по гладкой смуглой коже, по мышцам, которые я хотя и не видел, но могу себе легко представить, поскольку помню, каковы они на ощупь. Та поездка на мотоцикле по ночному городу мне запомнилась очень хорошо. И как я облапал свою спутницу тоже не забыл.